– Чего? – не поняла Марина.

– Всё с самого начала. Что случилось? Я же видел. Вы машину вели, как тот самый московский джигит, я уж и не чаял добраться живым. Привидение встретили?

– Нет. Мужа. Та пара, что перед нами из ресторана выходили…

– А! Где попа съела руку?

Марина грустно усмехнулась.

– В моей юности, когда трусы на физкультуре у кого-нибудь в попу забивались, говорили, что попа съела трусы. А тут вот руку, – пояснил Байкачаров.

– Руку моего мужа. – Марина сама не поняла, зачем она Байкачарову это рассказывает, но ей же необходимо срочно с кем-то поделиться. Вот хоть с ним. Он уедет и забудет, а ей, может быть, станет легче.

– Может, обознались? – вежливо предположил он.

– Нет. – Марина помотала головой. – Что ж я руку мужа не узнаю? А ещё кольцо. Вот. – Марина сунула Байкачарову под нос свою правую руку с обручальным кольцом. – Точно такое же. На заказ. Да и всё остальное тоже его. Часы, к примеру. Это его любимые, самые дорогие, он с ними носится, как с писаной торбой.

– М-да! Кольцо. Как пишут в открытках с ангелочками, люби меня, как я тебя, – Байкачаров хмыкнул. – И вы из-за этого так расстроились?

– Я расстроилась – это мягко сказано. У меня вся жизнь псу под хвост полетела.

– Ну, не псу под хвост, а тётеньке в жо…, извиняюсь, в попу. Кстати, с переду тётенька смотрится гораздо хуже, чем с жо… извиняюсь, с заду. Я специально посмотрел. С вами даже и сравнивать нельзя, – Байкачаров успокаивающе погладил Марину по коленке.

У Марины от этого не то, что мурашки по всему телу побежали, у неё чего-то там ухнуло внутри и упало вниз живота.

– Вы что? – Марина испуганно отодвинула коленки в сторону водительской двери.

– Я ничего. Я, как все нормальные мужики, не засовываю руки, куда попало, а тяну их к красоте, которую вижу. Коленки у вас просто замечательные. Я всю дорогу смотрел, как вы ими туда-сюда, туда-сюда. Очень хотелось подержаться. Можно ещё раз?

– Вы с ума сошли!

– Вот, видите, вы уже злитесь на меня и не думаете о вашей несчастной жизни, спущенной в унитаз каким-то рукожопом!

– Не смейте моего мужа так называть. Вы его не знаете.

– И знать не хочу. Вы ещё пожалейте его. Сю-сю и всё такое.

– А вот это фигушки. Жалеть точно не буду.

– Пойдемте, выпьем?! Тут в лобби наливают. Ехать вам в таком состоянии противопоказано. С машиной вашей в центре города у такой жирной гостиницы под камерами видеонаблюдения уж точно ничего не случится. Поедете домой на такси. Вы в любом случае сейчас хуже таксиста машину водите. Завтра с утра заберете своё ландо и на работу. Или вы предпочитаете накваситься дома в одиночку, захлебнувшись слезами и соплями? Соглашайтесь. Я – прекрасный собутыльник.

– Вы забыли, что вы алкоголик. Или наврали.

– Нет. Не наврал. Я потенциальный алкоголик. У меня в семье все по мужской линии от этого страдали. И папа, и дед, и прадед. Поэтому пью редко и исключительно в хорошей компании.

– Ну, хорошо, убедили. Только за колени меня не хватать!

– Постараюсь. Даже руки в карманы засуну. Чего я коленей, что ли, не видел? Таких, конечно, нет, такие иди, поищи, что да, то да, колени знатные, я вам скажу, редкой красоты колени…, – бормоча такое вот несусветное Байкачаров вылез из машины и направился ко входу в отель.

Марина вышла, включила автомобильную сигнализацию и пошла следом. Рыдать и биться обо что-нибудь головой почему-то практически расхотелось. Действительно, не напиваться же дома в одиночку перед телевизором?! Куда лучше это делать в лобби дорогого отеля с приятным собеседником. Он, правда, чёрт, но Марине теперь никакой чёрт уже не страшен. После такого-то?!

В лобби они разделись и сели к стойке бара. На высоком табурете коленки Марины и вовсе повели себя совершенно наглым образом. Как она ни вертелась и ни усаживалась, они категорически не хотели прятаться под юбку. В конце концов Марина на них плюнула, и правда, не будет же Байкачаров хватать её за коленки на виду у всех? Тем более обещал не трогать. Только пусть попробует! Марина сразу оденется и уйдет. Чай кругом не тундра и Гугл гуглит, и Яндекс на связи.

Байкачаров заказал текилу.

– Я слышал, вернее всем известные английские учёные выяснили, что мексиканские индейцы от кактусовой водки не пьянеют, – сообщил он. – Вы умеете это вот «лизни, выпей, кусни»?

– Да. В кино видела.

– Увлекательнейшее занятие, я вам скажу!

– Может быть, мне чего-нибудь не такого крепкого заказать? Вина, например. Или шампанского?

– Шампанского? – Соболиные брови Байкачарова взлетели вверх. – Я не понял, вы хотите напиться или нет? Кто ж это шампанским напивается? Нет, напиться шампанским, конечно, можно, но это исключительно по поводу какого-то праздника. У вас же горе, как я понял, а с горя надо напиваться, как следует. Надеюсь, вы такое в кино видели. В кино зря не покажут. Там научат, как вести себя в той или иной ситуации. И обязательно текилу. Так что, вперед!

Марина послушно насыпала соли на руку, лизнула, опрокинула в себя текилу и закусила лимоном. Внутри потеплело. Следующая рюмка пошла, как по маслу. Потекла неспешная беседа про санкции, патриотов, оппозицию, налоги, финансы, автомобили и домашних животных. Личную жизнь упоминать благоразумно не стали. Рюмка следовала за рюмкой. Марине стало хорошо и весело.

– Но самое правильное в данной ситуации это всё-таки вам со мной сейчас переспать, – вдруг ни с того ни с сего заявил Байкачаров.

– Глупости какие! – Марина рассмеялась и махнула рукой. – С чего это вы так решили?

– А я такое тоже в кино видел. Сначала напиться, потом переспать. Любое горе сразу излечивается.

Марина на тот момент удивительным образом уже и думать забыла о своей разбитой вдребезги семейной жизни, она вспомнила, как Байкачаров назвал Серёжу «рукожопом», и захихикала.

– Я хихикаю не о том, что вы подумали, – пояснила она и подумала, а почему бы, и правда, не переспать с этим красивым индейцем. Терять ей теперь уж точно нечего.

– А я ничего такого и не подумал, – сказал Байкачаров и тоже захихикал.

Они выпили ещё и ещё, в конце концов, Марина отметила, что уже слизывает соль с его руки, в то время как другой рукой он всё-таки держит её за коленку, и стала собираться домой. Она попыталась вызвать такси, безуспешно елозя пальцами по экрану смартфона, а Байкачаров послушно надел пальто и упаковал её в шубу, но не повёл к выходу, а почему-то загрузил в лифт. Она не прекращала своих попыток связаться с такси, даже когда уже в номере он эту шубу с неё снял, а также снял и всё остальное. Такси категорически не желало вызываться, несмотря на то, что Гугл гуглил, а Яндекс был на связи.

Марина слегка пришла в себя уже только тогда, когда Байкачаров вдруг нашел эту её пресловутую секретную кнопку, и на неё обрушился такой мощный оргазм, которого она, пожалуй, никогда в жизни и не испытывала. После этого она сразу вырубилась и захрапела. Да, именно захрапела! После сорока лет Марина вдруг стала храпеть, если спала на спине. Серёжа в таком случае всегда давал ей лёгкого пинка, она поворачивалась на бок и спала уже тихо, как мышка. Байкачаров не знал, что ей надо дать пинка, поэтому просто повернул её набок, после чего заснул и захрапел сам. Под утро к большому удивлению Марины всё повторилось. И кнопка, и всё-всё-всё. Она подумала, что так не бывает. Ну, чтоб каждый раз. Даже захотелось попробовать ещё, но она опять вырубилась. Попробовать удалось, когда заблямкал будильник в её смартфоне. Байкачаров зашвырнул смартфон куда-то в сторону гостиной и притянул Марину к себе. Она подумала, что вот у него, похоже, нет никакого простатита, а он опять устроил ей салют и небо в алмазах. Точно, чёрт! Чёрт, чёрт, чёрт!