Увиденное превзошло все ожидания. Сэм замер на пороге. Интерьер был выполнен в кремово-голубой гамме. В центре зала ковер на полу, фортепиано, стулья, кресла и кушетки вдоль стен. На всех стенах зеркала, в которых отражался свет из окон и от люстры.

— Зал не очень большой, — пояснила Виктория. — Человек на пятьдесят. Ужинали обычно в столовой внизу. А иногда делали фуршет в галерее.

— А сейчас бальный зал используется по назначению? — поинтересовался Сэм.

— Нет. Но я планирую организовать рождественский бал с целью сбора средств. Это будет костюмированный бал эпохи Регентства, с ужином.

Впервые за весь разговор Виктория оживилась. Ее глаза блестели. Да она просто красавица, подумалось Сэму.

— Прошу прощения за недогадливость, — сказал Сэм, — но я не вижу никакой плесени. Разве она не черная и не на потолке?

— Она белая, и ее обнаружили за зеркалом над камином. Она видна под ультрафиолетовым светом. — Виктория вздохнула. — Нам предстоит снять и просушить все драпировки, а потом убедиться, что не осталось спор плесени.

Сэм подошел к камину и потрогал стену. Виктория поморщилась.

— Нельзя дотрагиваться из-за плесени? — спросил Сэм.

— Не рекомендуется трогать стену из-за жира на ваших пальцах. Он вреден для шелка, — объяснила Виктория.

— Так это не обои?

— Это дамасский шелк, хотя похож на обои.

— Его наклеили на стену?

— Нет, полотна укреплены на деревянных рейках и похожи на обои, — ответила она.

— Понятно. Дом вы мне показали. Почему бы нам теперь не поговорить конкретно о работе?

— ОК. — Она повела его в офис, не останавливаясь больше нигде. Хотя Виктория молчала, Сэм чувствовал, что дом — ее страсть. Она вкладывает в него душу и сердце. Сэму раньше казалось, что его работа в Лондоне тоже его жизнь. Однако он с легкостью поступился ею ради здоровья родителей.

А есть ли у него в жизни настоящая страсть? Джуд, например, светится, стоит только заговорить о Шекспире и его творчестве. Сэм же после Оливии отгородился от всех и всего и живет настоящим моментом. До недавних пор он считал себя вполне счастливым. Но теперь задумался. Что, если отец прав, и он живет в бесполезном мыльном пузыре?

Он встряхнулся от мрачных мыслей и прошел за Викторией через дверь в панельной обшивке и вниз по узкой лестнице.

— Короткий путь через коридор для бывшей прислуги, — пояснила Виктория, входя в офис.

Сэм вошел следом. Офис сиял стерильной чистотой. На рабочем столе темного дерева лежал лэптоп, стояла фотография в рамке и стакан с ручками. На полках по стенам аккуратно расставлены пронумерованные папки.

— Хотите кофе?

— С большим удовольствием. — Кофеин был сейчас необходим Сэму как воздух, чтобы прочистить мозги.

— Какой вы пьете кофе?

— Черный, без сахара, пожалуйста.

— Через пару минут принесу. А вы тем временем можете прислать мне резюме. — Виктория достала визитку из верхнего ящика стола. — Вот адрес моей почты.

— Конечно.

Виктория ожидала совсем другого кандидата. Сэмюэль Уиверби совсем не похож на студента. По возрасту ее ровесник. Вежливый, даже вылощенный. Типичный житель мегаполиса. Виктория не очень разбиралась в моде, но костюм на нем явно дизайнерский и кожаные ботинки ручной работы. Такая одежда не по карману простому студенту.

Так кто же он и почему заинтересовался этой работой?

Виктория поставила на огонь чайник, помолола кофе и, пока вода закипала, проверила почту на мобильном. Резюме уже пришло. И снова неожиданность. Он закончил экономический факультет, работал топ-менеджером в хедж-фонде, и они оказались ровесниками. Зачем такому специалисту с огромной зарплатой работа волонтера в провинции? Это лишено всякого смысла. Стало быть, придется задавать неудобные вопросы.

Нахмурившись, она разлила кофе по чашкам и вышла из кухни с чашками в руках, пытаясь ногой закрыть дверь, когда мимо нее пронесся лабрадор.

— Нет, Хамф! — запоздало воскликнула она.

— Уф, — донеслось из офиса.

Виктория поняла, что тридцатикилограммовый дружелюбный пес приземлился на колени Сэмюэля Уиверби. Поморщившись, она поспешила в офис и поставила чашки на стол. Отпечатки мокрых лап лабрадора были видны на брюках Сэмюэля, а пиджак был в собачьей шерсти. Хамфри как ни в чем не бывало сидел перед гостем, виляя хвостом и радуясь новому знакомству.

— Извините, — сказала Виктория сконфуженно. — Ему всего год и три месяца, и он порой не умеет себя вести. Я заплачу за химчистку.

— Ничего страшного, — спокойно ответил Сэм. — Забудьте.

— Я прочитала ваше резюме, пока варила кофе, — начала Виктория, протянув ему дымящуюся чашку. — По правде сказать, я в недоумении. Зачем успешному топ-менеджеру временная волонтерская работа?

— Что, если по зову сердца? Надоело делать деньги, — попытался отшутиться Сэм.

Но Виктория даже не улыбнулась. Она не была точно уверена, шутит он или говорит правду.

Решила остановиться на правде.

— Но вы абсолютно ничего не знаете о работе в области исторического наследия. Во время моего рассказа и показа вы задавали наивные вопросы и не реагировали на ценные исторические экспонаты, проходя мимо них, словно они пустое место.

Прямое попадание. Сэм видел в них симпатичные картины и красивую мебель, и не более того. Ему было нечего терять. Виктория явно не собиралась брать его на работу.

— Вы действительно хотите знать, зачем мне эта работа? Это ведь конфиденциальное интервью? — уточнил Сэм.

— Естественно.

— Хорошо. — Сэм немного помолчал. — У отца сейчас проблемы со здоровьем. Я хочу уйти с работы и возглавить семейный бизнес, чтобы отец отдохнул и поправился.

— Это гораздо логичнее, чем работать здесь. Инвестиционные фонды и брокерские конторы имеют много общего. Я могу это понять. — Она прищурилась. — Вероятно, вы получили отказ, потому и пришли сюда. Почему вы хотите стать моим интерном?

Сэм решил не увиливать от прямого ответа.

— Потому что мой отец считает, что я живу в мыльном пузыре, а если проработаю у вас три месяца, то докажу ему, что могу общаться с обычными людьми.

— Я бы сказала, что вы меняете один пузырь на другой.

Уголки ее губ изогнулись в едва заметной усмешке. Может, у нее все же есть чувство юмора?

— Ваш отец считает, что вы не сможете работать под женским руководством?

— Возможно. Честно говоря, он и сам не может. Он просто изводит маму. Это еще одна веская причина для моего возвращения домой.

— Это делает вам честь. И тем не менее я считаю, что данная работа вряд ли вам подойдет, Сэмюэль. У вас слишком высокая квалификация. А ваш годовой доход до вычета налога составляет полугодовой бюджет этого особняка.