— Так чего я тогда не понимаю?

Я отвела глаза. Сказать честно, я ожидала его мнения, но не разноса. Да я не дала окончательный ответ, но заочно приняла предложение.

Не упоминая мертвую девушку, я не смогу объяснить, почему на это пошла. А может, и вообще не смогу. Андрей вампир, а они не знают сострадания.

— Я хочу получить статус, который заставит со мной считаться, — я выдала даже не самую правдоподобную ложь, а просто вариант правды. — Мне еще жить в этом городе. Эта должность позволит заткнуть рот почти любому.

— Нет, — Андрей упрямо качнул головой.

— Большинству вампиров, Ренате, охотникам… Это уже немало.

— Я слишком хорошо тебя знаю, Кармен. Ты не любишь власть.

— Нет. Но я устала от того, что каждый в этом городе пытался макнуть меня в грязь.

— С каких пор тебя это интересует? Тебе было наплевать, что про тебя говорят.

— Главное ведь, что делают, а не говорят, — пожала я плечами.

— Тебе придется отвечать за охотников перед вампирами. Перед мэром. Тебе это не понравится. Тебе придется держать всех в узде, да ты даже из города не сможешь уехать, чтобы не лишить город властей! И кого травить собаками — всегда будет решать Эмиль. Оно того стоит?

— Ты меня отговариваешь?

Он отрицательно качнул головой.

— Нет, зачем? Пытаюсь подготовить к реалиям, чтобы потом не ныла. Городской охотник — это ударная сила мэра, он подтирает за ним грязь и делает все, в чем сам мэр руки пачкать не хочет. В некоторых местах доходит до того, что охотник воплощает в жизнь любые капризы вампиров.

— В каких местах?

— В других городах.

Я наклонилась за арахисом, раскатившимся из моих внезапно ослабевших рук.

— Ты серьезно? Откуда ты так много знаешь?

— Наблюдательный.

Я не настаивала на продолжении. С одной стороны, возможность стать властью номер два привлекала, но попасть обратно под контроль Эмиля… Вот здесь уже включался элементарный инстинкт самосохранения.

Все решала убитая девушка. Если я впуталась в это дело, то лучше быть в нем городской охотницей, чем бывшей женой мэра и на этом все.

— Если все так, как ты говоришь, — сказал Андрей. — То сваляла ты дурака, согласившись стать городским охотником. Посылай его к черту. Эмиль тебе не даст забыть про обязательства. Это того не стоит.

— Мне решать, — я спокойно отхлебнула кофе. Отличный вкус.

— Разумеется, — усмехнулся он. — Может, у тебя и получится… Не позволяй на себя наседать, Кармен. Как городской охотник себя поставит, так к нему и будут относиться. Не сгибайся.

— Ценный совет, — искренне поблагодарила я.

— Звони, если что.

Мы расстались в странных чувствах, я не рассчитывала, что он сразу бросится отговаривать, а он, кажется, не думал, что я такая дура, чтобы вернуться под каблук к Эмилю.

Я допила кофе и завалилась на кровать. Раньше на ней спал Эмиль, но с его отъездом я окончательно переселилась в его комнату. Не знаю, почему. Я спала в его комнате, ездила на его «мерседесе», пользовалась его ноутбуком и оружием… Словно подчиненный, захвативший кабинет начальника, пока тот в отъезде. Только Эмиль уехал навсегда.

Синдром неудовлетворенных амбиций, наверное.

Перед сном я еще раз просмотрела фотографии. Чем чаще это делаешь, тем больше шансов наткнуться на что-то интересное, минус здесь один: увиденное потом снится.

Восемь часов утра — отличное время. Если поторопиться, можно проскочить до пробок, но сегодня я намертво встала на проспекте сразу, как выехала со двора. Встали надолго — три полосы в сторону центра. Там троллейбус перевернулся или перекресток провалился сквозь землю?

В прошлой жизни — в той, которую я проводила с Эмилем — я несколько раз в неделю работала тренером по баскетболу в школе. Там я на самом деле просто арендовала зал и посещение моего кружка было добровольным.

После развода я вернулась к этому занятию. Да, недавнее убийство — это серьезно, но я не могу оставить в жизни только это, мне нужны совершенно нормальные человеческие дела, чтобы окончательно не погрязнуть в крови и вампирах.

К тому же, в последнее время я с головой ушла в тренировки: мы занимались четыре раза в неделю и вовсю готовились к зимним городским соревнованиям. Я надеялась взять первое место. Но сегодня явно не мой день.

Причину пробки я увидела чуть позже: из узкого переулка выезжала пожарная машина. Вторая толкалась за ней, а прямо на проезжей части раскорячилась третья, пытаясь поделикатнее втиснуться на свою полосу и никого не задеть.

Все бы ничего, но мне в этот переулок сворачивать.

Неладное я заподозрила сразу, как последняя машина освободила проезд и я свернула. Весь переулок, парковка и школьный двор были забиты людьми. Я криво припарковалась на обочине и вылезла из машины.

Вместе со вкусом свежего мороза я ощутила сладковатый запах гари. Рядом восторженно галдели школьники. Взгляд зафиксировал расстроенное лицо директрисы. Завуч из последних сил пыталась построить детей по классам.

Школа выглядела черным огрызком на фоне зимнего квартала. Сгорела.

Я в шоке смотрела на здание, автоматически пытаясь подсчитать потери. Не хватает спортивного комплекса: главного спортзала, приличного куска коридора, кой-каких классов, просел второй этаж левого крыла… И нет баскетбольного зала. Моего. Вместо него из растаявшей земли торчали обгоревшие палки.

Тренировки отменяются.

Нужно искать помещение. Когда?!

Городские соревнования прекрасно обойдутся без нас, потому что нам негде тренироваться. Хрустальная статуэтка — награда за городское первенство прощально помахала мне хрустальной ручкой.

Я бессильно привалилась спиной к машине. Что теперь делать? Начинать все заново: искать помещение, собирать класс и обсуждать с ними перспективы или просто плюнуть и уехать. Заняться этим, когда определюсь со своими обязанностями. Может быть вообще никогда. Имеет ли право городской охотник и правая рука мэра вампиров, которого некоторые называют просто дешевым убийцей, заниматься с детьми? Если бы родительский комитет узнал, кто я, думаю, я бы не ушла живой.

Наверное, нужно что-то сделать, раз я приехала, хотя бы подойти к директрисе и прояснить ситуацию.

От растаявшего снега в сапогах было мокро, и я встала на бордюр, сразу прибавив в росте сантиметров двадцать. Меня заметили.

— Яна! Сергевна! — бодро крикнули слева.

Машину обходил Иван Савельевич. Раньше мы тренировали вместе: я ребят, он девчонок, от его спортзала тоже остались головешки. Он встал на бордюр рядом, немного смущенно отряхивая спортивный костюм от налипших хлопьев сажи.