Контора Ю-Пи-Эс находится в центре, придется брать такси, оттащить все туда и отправить, вернуться за сумками и успеть на последний семичасовой автобус. А Элис с Упоротым Ричардом сидят все там же. Непонятно мне как-то, учится ли вообще хоть кто-то в этом колледже с якобы хорошей репутацией.

– Я почти все, – сообщаю я. – Осталось только коробки запечатать, и поеду.

– Мы тебе котов принесем, – предлагает Упоротый Ричард.

– Котов?

– У Мэг было два котенка, – поясняет Элис и смотрит на меня, склонив голову. – Она тебе не рассказывала?

Я не показываю, насколько удивлена. Или уязвлена.

– Ни о каких котах я ничего не знаю, – говорю я.

– Пару месяцев назад она подобрала пару котят с улицы. Совсем тощих и больных.

– Ага, и из глаз у них такая мерзость текла, – добавляет Упоротый Ричард.

– Да, воспаление какое-то было. Помимо прочего. Мэг взяла их домой. Потратила кучу бабла на лечение, но выходила. Она так любила этих котят, – Элис качает головой. – Это меня больше всего удивляет. Она столько сил в них вложила, а потом… ну, сама знаешь.

– Ну да, пути ее были неисповедимы, – отвечаю я. А в душе у меня такая горечь, я уверена, что они ловят ее запах в моем дыхании. – Но меня эти коты не интересуют.

– Но куда-то же их надо деть, – говорит Элис. – Другие жильцы за ними ухаживали, но нам держать животных нельзя, к тому же на лето все разъезжаются и никто не сможет их взять.

– Придумаете что-нибудь, – отвечаю я, пожав плечами.

– Ты их хоть видела? – Элис заходит за угол дома и начинает их звать, и вскоре в гостиную вкатываются два крошечных шерстяных комочка. – Это Раз, – говорит она, показывая на серого с темным пятном на носу, – а другой – Еще Раз.

Раз и Еще Раз поехали кататься на лодке. Раз вывалился. Кто остался? Эту загадку загадывал нам Хавьер, дядя Мэг, и мы любили друг друга ею изводить. Еще Раз. Еще Раз. Еще Раз.

Элис сажает котенка мне на руки, и он тут же начинает перебирать лапами, как они делают обычно, когда ищут молоко. Но потом он сдается и засыпает, прижавшись маленьким клубочком к моей груди. И внутри становится щекотно, словно эхо из других времен, когда внутри все еще не было таким замерзшим.

Когда кот начинает мурлыкать, мне приходит конец.

– А тут никакого приюта для животных нет?

– Есть, но у них там все переполнено, так что их держат всего три дня, а потом… сама понимаешь, – Элис проводит как бы ножом по горлу.

Раз или, может, Еще Раз все еще мурлычет, лежа у меня на руках. К себе я их взять не могу. У Триши говноприпадок будет. В дом она их не пустит, так что их немедленно сожрут койоты, или они сами умрут от холода. Я могу спросить, не захотят ли их взять Сью и Джо, хотя я видела, как Самсон гоняет кошек.

– В Сиэтле есть несколько приютов, где животных не убивают, – говорит Упоротый Ричард. – Я читал об этом в статье «Фронта освобождения животных».

Я вздыхаю.

– Ладно. На обратном пути заверну в Сиэтл и оставлю их там.

Упоротый Ричард смеется.

– Это не то же самое, что вещи в химчистку сдать. Так просто оставить не получится. Надо назначить встречу для приема или типа того.

– А когда ты химчисткой пользовался? – интересуется Элис.

Сидящий у меня на руках Раз/Еще Раз мяукает. Элис переводит взгляд на меня.

– Тебе сколько до дома ехать?

– Семь часов, плюс еще коробки надо отправить.

Она смотрит на меня, потом на Ричарда.

– Сейчас три. Может, тебе лучше съездить в Сиэтл, отдать котов в приют, а домой поедешь завтра утром.

– А вы не можете их отвезти? – спрашиваю я. – Вы, похоже, уже все знаете.

– Мне курсовую по теме женщин писать.

– А когда закончишь?

На секунду она задумывается.

– Нет. Это котята Мэг. Мне кажется неправильным отправлять их в приют.

– И ты, значит, предпочитаешь переложить эту грязную работу на меня? – В моем голосе звучит раздражение, хотя я понимаю, что грязную работу на меня взвалила не Элис, но, когда она съеживается, я испытываю некое мрачное удовлетворение.

– Слушай. Я довезу тебя до Сиэтла, – предлагает Упоротый Ричард. – Устроим там кошатину, а ты потом вернешься сюда и с утра поедешь домой. – Похоже, он хочет распрощаться со мной точно так же, как и я с ним. Хотя бы чувства у нас взаимны.

5

Оказывается, проникнуть в сиэтлский приют для животных труднее, чем в крутейший ночной клуб с бархатными канатами. В первых двух не оказывается мест, и никакие мольбы не спасают. В третьем место есть, но нужна заявка на прием и копия ветеринарных документов. Я сообщаю хипстерше с пирсингом и в обуви, сделанной без использования натуральной кожи, что я уезжаю и коты уже в машине, она смотрит на меня с полнейшим презрением и говорит, что об этом надо было думать до того, как заводить котят. Мне хочется ей врезать.

– Ну что, может, теперь хочешь покурить? – снова предлагает Упоротый Ричард после третьего неудачного захода. Уже восемь, все приюты закрылись.

– Нет.

– А в клуб сходить или куда еще? Развеяться? Раз уж мы в Сиэтле?

Я уставшая еще с прошлой ночи, компания Упоротого Ричарда никакой радости мне не доставляет, и я пытаюсь придумать, как раздобыть ветеринарные документы завтра – в воскресенье. И пытаюсь отмазаться от его предложения.

– Можем зайти в какую-нибудь дыру из тех, что любила Мэг. Иногда она соизволяла взять нас с собой. У нее тут целая куча любимых собеседников была, – добавляет он после паузы.

Я тут же реагирую на слова «соизволяла» и «собеседников» удивлением. Но, по правде сказать, мне хотелось бы увидеть эти места. Я вспоминаю клуб, в который мы с ней должны были пойти в тот раз. Думаю обо всех других клубах, в которые мы ходили бы, если бы я приезжала чаще. Мэг очень интересовалась музыкальной тусовкой, хотя после моего приезда ее написанные на одном дыхании письма на эту тему постепенно сошли на нет.

– А как же котята? – спрашиваю я.

– Ничего с ними в машине не случится, – отвечает Ричард. – Сегодня градусов тринадцать, еда и вода есть. – Он показывает на Раза и Еще Раза, которые всю дорогу пищали и кричали, а теперь тихонько уснули в своей переноске, прижавшись друг к другу.

И вот мы едем вдоль канала в клуб во Фремонте. Прежде чем войти, Ричард закуривает небольшую трубку, выпуская дым из окна.

– Не хочу делать из котят пассивных курильщиков, – шутит он.

После того как мы покупаем билеты, он сообщает, что Мэг тут часто бывала. Я киваю, будто мне это уже известно. В клубе никого нет. Пахнет выдохшимся пивом, отбеливателем и отчаянием. Оставив Ричарда у бара, я иду одна играть в пинбол. К десяти начинает собираться народ, а в одиннадцать выходит первая группа, вокалист больше рычит, чем поет, а в музыке очень много фидбэка.