— Мам, а мы можем отдохнуть?

— Ты же видишь, здесь даже присесть негде, — буркнула в ответ Настя, понимая, что дочка действительно устала.

— Я устала, — захныкала девочка, повиснув на руке матери.

— Анна, не хнычь. Нам надо идти. Вот найдём какой-нибудь целый дом, там и отдохнём, — ответила Настя, сурово сдвинув брови.

Обычно такое официальное обращение к дочери действовало безотказно. Нюська с ходу понимала, что шутки кончились, и покорно делала то, что от неё требовалось. Но в этот раз всё пошло не так. То ли девочка действительно устала, то ли болезнь заставила её настаивать на своём, но Нюська, вместо того чтобы замолчать, решительно дёрнула мать за руку, громко заявив:

— Я не могу больше идти. У меня ножки болят. Я устала, я есть хочу.

Понимая, что это не просто капризы и девочка действительно устала, Настя остановилась и, присев на корточки, заглянула дочери в глаза.

— Нюся, я понесу тебя. Сколько смогу. Но останавливаться нам нельзя. Мы должны найти какое-нибудь жильё, иначе придётся ночевать прямо на дороге, под дождём. И нам нельзя связываться с посторонними людьми. Это может быть опасно. Так что, когда отдохнёшь, снова пойдёшь пешком. Нам даже вернуться некуда, солнышко, — добавила она, ласково целуя дочку в нос.

Вздохнув, Нюська посмотрела на неё своими огромными серыми глазищами и, помолчав, кивнула:

— Ладно, мам. Я потерплю.

Вздохнув в ответ, Настя кивнула и, взяв девочку на руки, пошла дальше. В данной ситуации требовать от неё большего было глупо. Ребёнок и так старательно делал всё, что мог, и не её вина, что они остались без крова. Сосредоточившись на дороге, Настя не заметила, как из придорожных кустов вылезли два мужика и не долго думая направились к ней. Только едва не наткнувшись на заступивших ей дорогу мужиков, Настя остановилась и испуганно вздрогнула.

— Куда шлёпаем, красивая? — спросил жилистый, обросший щетиной индивид, окидывая Настю оценивающим взглядом.

— А вам какое дело? — огрызнулась Настя, бросая быстрые взгляды вокруг.

— А так, ради спортивного интереса спрашиваю. Что в сумке? — жёстко спросил мужик, щёлкая выкидным ножом.

— Вещи детские, документы, — быстро ответила Настя, делая шаг назад.

— Давай сюда, сам посмотрю, — не поверил ей бандит, протягивая руку и нетерпеливо шевеля пальцами.

Сообразив, что убежать с ребёнком на руках не получится, Настя покорно перебросила ему сумку, крепче прижимая к себе дочку. Заглянув в сумку, мужик принялся небрежно выбрасывать вещи прямо на мокрый асфальт, старательно проверяя каждый карман. Добравшись до пакетов с едой, мужик весело хмыкнул и, кивнув напарнику, принялся перебрасывать продукты в подставленный мешок.

— Оставьте хоть что-то для ребёнка, — не удержалась Настя, со злостью глядя на бандитов.

— Сиськой покормишь, — хохотнул в ответ мужик с ножом, продолжая опустошать сумку.

— Сволочи, — выдохнула Настя, оглядываясь назад в надежде увидеть хоть кого-то, кого можно попросить о помощи.

Но как назло, трасса была всё так же пуста. Даже беженцы словно специально куда-то подевались. Судорожно оглядываясь, женщина пыталась найти выход из положения. Бежать или драться с ребёнком на руках она не могла. Здоровые мужики справятся с ней моментально. Тем временем бандиты закончили потрошить её сумку и, небрежно отбросив её в сторону, развернулись к женщине. Сообразив, что дело неладно и просто так они не отцепятся, Настя настороженно попыталась отступить назад, но мужик, державший мешок, резким движением выхватил у неё Нюську и, удерживая девочку под мышкой, прошипел:

— Сволочи, говоришь. Ошибочка вышла. Мы ещё хуже.

— Что вам надо? — всхлипнула Настя, инстинктивно дёрнувшись к ребёнку.

В ту же секунду в горло ей упёрлось лезвие ножа, и левая рука оказалась завёрнутой за спину.

— Раздевайся, красавица. Веселиться пора, — ответил бандит, ещё крепче прижимая лезвие ножа к её шее.

Только теперь до Насти дошло, чего именно они хотят. Понимая, что любое неосторожное движение может стоить ей жизни, женщина медленно кивнула и, взяв себя в руки, тихо ответила:

— Пожалуйста, не при ребёнке. Я всё сделаю, что вы скажете, но только по одному и не при ней.

— Ты мне ещё условия ставить будешь, шалава? — зарычал мужик, выкручивая ей руку ещё сильнее.

— Вас же двое, чего вы боитесь? — моментально нашлась Настя, пытаясь сыграть на их гордости.

— Ладно, пошли. Посмотрим, из чего ты сделана, — прошипел бандит, подталкивая её к ближайшим кустам.

— Нож убери, мне же раздеться надо, — ответила Настя, судорожно ища выход из положения.

— Штаны снимешь, и хватит, — фыркнул мужик, не отпуская её руки.

— Так ведь чтобы снять их, мне обе руки нужны, — продолжала настаивать женщина.

— Хватит вякать. Раздевайся, — зарычал бандит, потеряв терпение и с силой толкая её в спину.

Едва удержавшись на ногах, Настя покорно принялась расстёгивать плащ и рубашку, внимательно следя, куда он уберёт нож. Увидев её обнажённую грудь, мужик судорожно сглотнул и, быстро сунув нож в карман брезентовой куртки, шагнул вперёд, на ходу расстёгивая камуфляжные штаны.

— Джинсы снимай, чего тянешь, — прохрипел он, бестолково дёргая собственный ремень.

— Погоди, куда торопиться, — тихо промурлыкала Настя, пытаясь придать собственному голосу игривые нотки.

Искусно маскируя собственный страх за маской сексуальности, Настя пыталась сделать всё, чтобы усыпить бдительность бандита. Шагнув к нему, она ласково погладила небритую щёку бандита и, не останавливаясь, повела ладонями ещё ниже, по груди и животу. Мозолистые, грубые лапы бандита до боли сжали её грудь, но женщина даже не дрогнула, продолжая ласкать его руками. В тот момент, когда глаза мужика непроизвольно закрылись, она чуть повернулась и, осторожно нащупав карман, достала из него нож.

— Снимай штаны, — прохрипел бандит, продолжая мять ей грудь.

— Ага, сейчас, — рыкнула в ответ Настя и, изо всех сил сжав рукоять ножа, всадила его в горло бандиту.

Захрипев, мужик растерянно покосился на неё и начал медленно оседать на землю, схватившись за глотку двумя руками. Меж судорожно сжатых пальцев толчками выплёскивалась алая кровь, пачкая голую грудь насильника. Отступив в сторону, Настя повернулась к дороге и, собрав в кулак последние остатки смелости, закричала:

— Эй ты, там! На дороге! Твоему другу плохо!

— Чего?! — послышалось в ответ, и кусты затрещали, раздвигаемые быстро шагающим бандитом. — Какого хрена? Чего с ним? — спросил он, увидев осевшего на колени подельника.

— А я откуда знаю? — пожала плечами Настя, даже не делая попытки прикрыться. — Всё нормально было, а когда до дела дошло, он захрипел и оседать начал. Может, с сердцем чего?