По опыту зная, что лучшее средство от пережитого стресса - это побаловать себя чем-либо приятным, я решила зайти в расположенный недалеко от издательства магазин "Брахмапутра" и купить новые сорта эфирных масел для ванн и массажа.

Поглощенная размышлениями о национальной и расовой принадлежности пвиниессы Монако, я позабыла об оттягивающей плечо сумке, о своих дурных предчувствиях и автоматически заворачивала на нужные улицы, ничего не замечая по сторонам.

Мое воображение, как всегда, не в меру разыгралось, и неожиданно меня начал беспокоить вопрос, как отреагировала бы принцесса Стефания, узнав, что ее превратили в негритянку. Конечно, это было почти невероятно, но чисто гипотетически. Она ведь могла воспринять это как личное оскорбление. А вдруг она подала бы на меня в суд? Хотя я-то тут при чем? За обложку ведь отвечает издательство. Сообразив, что нести ответственность за содеянное придется не мне, я немного успокоилась.

Скрип тормозов, раздавшийся, как мне показалось, одновременно со всех сторон, застал меня врасплох. Подпрыгнув на месте от ужаса, я дико огляделась вокруг, зафиксировав взглядом совершенно невероятную картину. Из подворотни, выезжая на проезжую часть, прямо у меня перед носом вырулил джип, и почти мгновенно ему с двух сторон перекрыли дорогу две черные иномарки. Джип попытался дать задний ход, но за ним затормозил еще один автомобиль, закрывая путь к отступлению.

Не успев сообразить, что к чему, я торчала как столб точно в центре треугольника, образованного джипом и двумя иномарками, а тем временем из них, не обращая на меня ни малейшего внимания, быстро и профессионально вываливались и занимали позиции вооруженные мужчины в бронежилетах. Я никогда не страдала замедленной реакцией, но тут, занятая мыслями о проклятой обложке, потеряла несколько драгоценных секунд, за которые еще могла проскочить между автомобилями. Когда загрохотали первые выстрелы, было уже поздно. Куда бы я ни метнулась, я бы оказалась на линии огня.

Единственное, что мне оставалось, - это распластаться на земле, что я, естественно, и сделала. Как всегда бывало в случае опасности, мои эмоции полностью отключились. Резкий выброс адреналина в подобных ситуациях обычно приводил меня в особое, почти эйфорическое состояние, в котором я, как ни странно, начинала действовать и соображать намного быстрее и лучше, чем обычно.

Впрочем, термин "соображать" был не совсем правильным. Мыслей как таковых не было, скорее включался некий инстинктивный "автопилот". Вот и сейчас я действовала быстро и четко, ощущая, что не должна и не могу ошибиться. Раз интуиция заставила меня ни с того ни с сего прихватить с собой нафаршированные Витюней яйца, та же самая интуиция позволит мне выкрутиться. Лишь бы братки не начали бросаться гранатами.

Пассажиры джипа сориентировались в ситуации гораздо быстрее меня и, прежде чем автоматные очереди прошили лобовое и заднее стекла, упали на сиденья. Выставив наружу стволы автоматов, они открыли ответный огонь, шквальностью компенсирующий отсутствие прицельности.

В пылу перестрелки никто, естественно, не обращал внимания на меня, хотя, если бы мужики не были настолько заняты друг другом, их взору представилась бы достаточно неординарная картина.

Только представьте себе: лежащая ничком на земле под ураганным автоматным огнем женщина вынимает из элегантной дамской сумочки пластмассовый футляр для яиц, открывает его, прячет сумочку под куртку, а затем начинает быстро и методично перекладывать яйца в левый рукав. Наверняка они бы решили, что с перепугу у бедняги окончательно поехала крыша.

Если бы я действительно была способна соображать, мне бы и в голову не пришло выполнить подобный финт, но под дурманящим воздействием адреналина мне уже, как пьяному, море было по колено. Прикинув, что убегать пригнувшись или на четвереньках я не могу, рискуя попасть под пули, а перемещаться, перекатываясь вокруг своей оси, намного быстрее, чем уходить ползком, я решила стремительно прокатиться колбаской через проход между двумя машинами нападавших, одновременно разбрасывая из рукава начиненные взрывчаткой яйца.

Ситуацию усугубляло то, что взрывать яйца я должна была в трех направлениях от себя, чтобы ослепить всех стрелков одновременно, то есть я неминуемо сама оказалась бы под их воздействием. Это означало, что я должна была перекатываться с закрытыми глазами и на задержке дыхания.

Впоследствии я так и не смогла в подробностях вспомнить, как, прикрыв глаза, чтобы меня не ослепила вспышка, левой рукой швырнула два яйца иодколеса джипу, а правой - в два других автомобиля. Воспользовавшись секундным замешательством стрелявших, я стремительно покатилась к проходу, с ловкостью фокусника извлекая оставшиеся яйца из рукава и расшвыривая их вокруг себя.

Звуки выстрелов смешались с невероятным грохотом, щекотаньем в носу и невыносимой вонью, которую я ощущала, даже не дыша. Ничего не видя вокруг себя, я катилась вперед через пылевую и дымовую завесу. Только ударившись о кромку тротуара, я поняла, что выбралась наконец из "рокового треугольника". Ползком взобралась на тротуар, слегка приоткрыла глаза и сквозь слезы различила впереди очертания двери подъезда. Молясь о том, чтобы на ней не оказалось кодового замка, я, обдирая локти, вползла на ступеньки, приоткрыла дверь и, все еще не веря в спасение, ввалилась внутрь.

Адреналин бушевал у меня в крови, буквально разрывая на части. Такое возбуждение необходимо было снять интенсивной физической нагрузкой, иначе "гормональная атака" впоследствии могла выйти мне боком. Со спринтерской скоростью я бегом рванула вверх по лестнице старого кирпичного дома. Чердак возник передо мной почти мгновенно. Он был заперт на висячий замок, болтающийся в хлипких, держащихся на соплях петлях. Я рванула на себя ручку двери, выворачивая петли вместе с гвоздями, и заскочила внутрь.

Все-таки испуг здорово стимулирует. Обычно попытка стремительно взбежать вверх по лестнице заканчивалось у меня одышкой и сумасшедше бьющимся сердцем уже на третьем-четвертом этаже, а сейчас я чувствовала, что без особых затруднений взлетела бы на верхушку небоскреба.

Надо было срочно придумать способ избавиться от ищущей выхода энергии. Вспомнив "боевую молодость", когда я с подростковым азартом изучала кунг-фу, я начала выполнять стремительный "бой с тенью", почти со звериной яростью круша невидимых противников.

Не знаю, сколько прошло минут до того, как мои силы иссякли. Одежда и волосы насквозь пропитались потом, в горле першило, а глаза слезились от воздействия забористой Витюниной смеси. Вот-вот должен был наступить "отходняк". Я села на пол и стала выполнять медитативно-дыхательные упражнения Шоу-Дао, пытаясь смягчить "похмелье", неизбежно следующее за экстремальным перевозбуждением.

Минут через пятнадцать я полностью пришла в норму. Подобрав выпавшую из-под куртки сумочку, я подошла к небольшому чердачному окошку, достала зеркальце, расческу и носовой платок и попыталась привести себя в порядок.

Отряхнув с одежды налипшую грязь, я вышла на лестничную клетку. Расположенное на ней окно выходило на дорогу перед подъездом. Рядом с раскуроченным пулями джипом и черным автомобилем нападавших стояли две милицейские машины и "Скорая помощь". Похоже, две другие иномарки успели скрыться. Я похвалила себя за то, что во время операции спасения ухитрилась не потерять свою сумку с документами.