давала понять, что отец малость погорячился и жалеет о нашей ссоре. Всё упирается в потерю лица. Глава рода не может простить своему сыну действий, идущих вразрез с политикой семьи.

— Он уже знает о приглашении, — поспешно заговорила мама. — Думает, что ты исправляешься. Не злись на него, ладно? Андрей часто о тебе вспоминает. Следит за успехами. Ты не знаешь, а он следит. Даже Громовы от нас отстали, представляешь? Андрей говорит, это твоя заслуга. Позвони, а?

— Мама, — вкрадчиво произнёс я. — Это не я сам себя выгнал из имения. Всё, что произошло в тот день... отец так решил. Захочет мира — поговорим. Сам звонить не буду.

Женщина повздыхала, но всё же сменила тему. Пошла речь о важности императорских приёмов, подготовке к ним и необходимости всё сделать правильно. Меня явно подводили к мысли о том, что надо приехать в «Филимоново» и серьёзно поговорить.

Мне стало немножко... обидно.

Отец вспоминает обо мне, когда есть чем гордиться. Прошёл инициацию, получил ранг мастера — закатим званый обед. Защитил род от нападков Стерха, иду с «правильной» девушкой на приём — супер. Ты вновь полезен. Исправился, мы тебя любим.

С другой стороны...

Всё это можно обернуть в свою пользу.

Мне нужно войти в доверие к деду и выяснить, как добраться до засекреченных по самое не балуйся документов. Задачка не из лёгких, учитывая подозрительность патриарха. И решать этот вопрос придётся в несколько этапов. Медлить нельзя. Осенний Раут проходит в Петергофе. Там же, если верить моим предчувствиям, находятся искомые бумаги. Сопровождение Вешенской — идеальный способ заполучить то, что я хочу.

И тут в моей голове всплывает жуткое слово.

Дедлайн.

— Мама, — вкрадчиво поитересовался я, — а когда проводится Раут?

— Ты разве не знаешь? — удивились на том конце провода.

— Даша не успела сказать.

— Обычно нет чёткой привязки к датам. Это первое воскресенье ноября.

Как вы любите грёбаные воскресенья.

А мне потом отсыпайся на парах.

Я произвёл нехитрые расчёты и получил шестое ноября.

— Шестое? — уточнять всегда нужно.

— Именно так указано в приглашении, — подтвердила мать.

Отлично. У меня есть две недели. А в субботу пятого ноября запланирован поединок с одним из самых опасных бойцов Сезона Турниров. С Викторией Дайнеко.

После разговора с матерью я задумчиво уставился в окно.

Мрак отступал, но туман плотно окутывал окрестности кампуса. Деревья, жилые корпуса, дорожки и фонарные столбы — всё тонуло в аморфной серости.

Вернуться в комнату я не успел.

Мелодичная трель возвестила о том, что со мной жаждет пообщаться Андрей Корсаков собственной персоной. А это уже заявка на тектонический сдвиг в отношениях.

— Доброе утро, сын.

— Доброе.

На том конце провода — молчание.

— Мы оба погорячились, — начал издалека граф. — Перегнули, так сказать, палку... В общем... никому это не идёт на пользу. И было бы лучше вернуть всё на прежние места.

— Папа.

— Да?

— Не хочешь просто извиниться?

Гробовое молчание.

Умение признавать собственные ошибки — это проверка мужика на адекватность. Все ошибаются. Никто не безупречен. Вопрос в том, сумеете ли вы, граф, переступить через гордость и понты ради интересов рода. Я уж молчу про любовь к сыну, если она есть.

Мне-то что.

Я наращиваю репутацию в дивном новом мире. И я переступлю здесь через кого угодно, лишь бы добраться до единственного человека во всех вселенных, который мне дорог. Поэтому могу себе позволить давление.

— Прости, Витя, — отец всё-таки справился со своими эмоциями. — Наверное, я не привык к твоим... волеизъявлениям. Не был готов к тому, что ты повзрослел. Вот и пытался навязать... свою позицию. А ты — молодец. Разобрался с Громовыми, снова общаешься с Дашей...

— Всё в порядке, пап, — мой голос потеплел. — Я не сержусь.

— Правда?

— Только не забывай, что у меня есть и своя жизнь. Я хочу сам выбирать тех, с кем в будущем создавать семью. При этом я обещаю не пренебрегать интересами рода и по возможности следовать общей политике.

— Если она не идёт вразрез с твоими планами.

— Именно.

— Что ж, разумно, — вздохнул Андрей Илларионович. — Приедешь к нам?

— Сейчас уже поздно. Давай на следующих выходных?

— Конечно, — согласился отец. — Договорились. И.. это... морально настройся на визит к Вешенским. Игорь Игнатьевич захочет с тобой увидеться в неформальной обстановке.

— Игорь Игнатьевич?

— Отец Даши.

Логично. Я бы тоже присматривал за человеком, выступающим в качестве кавалера моей дочери. Пусть и на один вечер, но не будем забывать, какие планы строили главы родов изначально.

— Хорошо, пап. Пригласят — приеду.

— Вот и отлично, — по голосу слышно, что отец чуть ли не сияет. — Больше не стану отвлекать. Отдыхай, воскресенье же.

На том и распрощались.

Я быстро принял душ, привёл себя в порядок и стал собираться на утреннюю пробежку. Саймон с головой укрылся одеялом, и я решил его не будить. Всё равно отряд разъехался, так что в воскресенье можно и отстать от людей. Благо всю предыдущую неделю я гонял малолеток по лесам, тренажёрам и полигону, не давая пискнуть.

Телефон я запихнул в наручный чехол — мало ли. Сегодня прям Международный День Семейной Солидарности. Закрепив «белл» на запястье, чтобы иметь возможность быстро отвечать на звонки, я неслышно покинул сонное царство.

Уйти слишком далеко не получилось.

На площадке у лифта мной заинтересовался неизвестный номер.

— Привет.

Бархатистый голос Даши.

— Привет, — привычно огибаю лифтовые кабины и топаю вниз по ступенькам.

— Не разбудила?

Какие все предупредительные в полдевятого утра.

— Всё норм. Я на пробежку иду.

— Оу, — воодушевилась девушка, — а можно с тобой?

— Ты, наверное, не успеешь переодеться.

— Я уже вышла из корпуса. Тоже бегаю по утрам.

Интересное совпадение.

— Тогда встречаемся у турников, — предложил я.

— Где тропинка в лес?

— Угу.

Даша не опоздала.

Я в неспешном темпе добежал до упомянутых турников и увидел девичью фигурку, очертившуюся в белёсом тумане. Даша оделась в удобный спортивный костюм с капюшоном, на её ногах красовались новенькие беговые красовки. Девушка молча присоединилась ко мне.

Маршрут я разработал ещё в первые дни своего заселения. Сравнительно широкие тропы, огибающие жилые корпуса и ныряющие в лесопарк, чтобы попетлять мимо искусственного пруда, многочисленных додзё, спортплощадок и беседок.