– Что?.. Нет.

– Проблемы в постели? Вы ей изменяли? Били дочь?

– О чем вы? – возмутился Винцер, привыкший обрушивать подобные вопросы на головы героев скандальных интервью. – Анналена и я…

– …жили в идеальном браке, – закончил за него Арне. – Да-да, но избавьте меня от этих уловок. Я тоже когда-то так думал. Не мне вам объяснять, как я ошибался. В конце концов, вы беседовали с моей бывшей. Она ведь рассказала вам, в какого никчемного толстяка я превратился?

– Послушайте, господин Штиллер. Наталия…

– Оставьте Наталию в покое. И не нужно извиняться. Плевать я хотел на ваше раскаяние. Я здесь ради Анналены и Лилианы и сделаю все возможное, чтобы вернуть вам их обеих в целости и сохранности. В ваших интересах выложить все начистоту.

Винцер поправил дорогой пиджак и вытянулся по стойке «смирно».

– Полагаете, жена согласилась бы разделить со мной ужин, если бы подобное случилось?

Арне пожал плечами:

– В отношениях между людьми случаются странности. Из профессионального опыта мне известно, что близкие никогда просто так не пропадают.

– Считайте, что обогатились новым опытом.

– Ну хорошо, – согласился Арне. – Будем исходить из того, что вы живете в идеальном браке. В таком случае причина в вашей работе. Итак, о чем будет ваш следующий репортаж?

– Следующий? – Винцер посмотрел в направлении здания Земперопер. – Есть информация, что у дирижера проблемы с наркотиками. Собственно, это не новость, но мое расследование еще не завершено. Поэтому я и заинтересовался сегодняшней премьерой. Ну и, конечно, из-за директора, который камня на камне не оставил от репутации вверенного ему учреждения высокой культуры.

– Вы имеете в виду новую постановку «Огненного ангела»?

Винцер показал на толпу перед театром.

– Слышите, что они кричат? «Огненный ангел» слишком экстравагантен для Дрездена. Вы не видели ролик в интернете? Я должен сам во всем убедиться, поэтому мы и купили два места на сегодня… Ну а теперь, когда вы все знаете… – Винцер схватился за лоб, словно в приступе внезапной головной боли, а потом вдруг дернул Арне за пальто. – Помогите же мне!

Даже Арне, который на дух не переносил журналистов, проникся состраданием к Винцеру. Но он не мог и не хотел ничего обещать.

– Собственно, я…

Но тут подошел руководитель патрульной группы, отвел Арне в сторону и что-то шепнул ему на ухо. Арне разобрал три слова: «труп», «преступление» и «канализация». Растерянный взгляд комиссара забегал по зданию оперного театра. От расспросов Арне удержался, опасаясь, что репортер заподозрит неладное.

– Есть новости? – набросился на него Винцер, как только коллега отошел в сторону.

– Пока нет. Самое лучшее для вас сейчас отправиться домой и ждать моего звонка.

– Послушайте, я хочу знать, что происходит.

Арне положил руку на плечо журналисту и заглянул ему в глаза:

– Я свяжусь с вами.

Глава 8

Воскресенье, 18:30

Несколько патрульных машин уже поджидали Арне у входа на подземную автостоянку за оперным театром.

Начальник полиции Центрального округа подвел комиссара к кубическому строению, на которое Арне и раньше обращал внимание, проезжая мимо, но не более того.

– Что это?

Арне кивнул на домик с облупившейся медной крышей, мысленно включая его в картину трагических событий, и бросил взгляд на саксонский Ландтаг[6] на противоположной стороне улицы.

– Ливнеотводный узел от компании «Канализационные сооружения Дрездена», – пояснил коллега голосом ходячей «Википедии». – По словам сотрудника компании, длина туннеля пятнадцать метров.

– Пятнадцать метров! Настоящая пещера.

Не успел Арне задать следующий вопрос, как оказался лицом к лицу с мускулистым мужчиной в неоновой жилетке с логотипом вышеупомянутой компании. У ног Тило Вальтера – так тот представился – стоял огромный ящик с инструментами.

– Это вы нашли тело? – спросил его Арне.

– Да, она лежала на бетонном полу. Со мной чуть инфаркт не случился, когда я это увидел.

Арне не очень-то поверил Тило Вальтеру, которому, согласно удостоверению сотрудника, был всего сорок один год. Не говоря об атлетическом сложении, свидетельствующем о регулярном посещении тренажерного зала.

– Что вы делаете здесь в воскресенье вечером?

– Меня вызвали. Система сигнализировала сбой – отошел запорный клапан на одном из шлюзов. Я должен был посмотреть.

– Когда именно это произошло?

– Мне сообщили без пяти пять.

– То есть почти два часа назад?

– Разгерметизация запорного клапана – это не так срочно. До того я работал на очистительной установке «Дрезден-Кадитц».

– Кто еще имеет доступ в это сооружение?

– Только сотрудники нашей компании, полагаю. На день города мы организуем публичные экскурсии, но в другое время без ключа сюда не попасть.

Похоже на то, иначе этот туннель не стал бы местом преступления. А в том, что он им стал, Арне уже не сомневался. Хотя еще и не видел мертвой женщины.

– И сколько всего ключей?

– В нашей компании? Несколько, я думаю. Об этом лучше спросить шефа.

Арне непременно сделает это в ближайшее время, но для начала он должен увидеть все своими глазами.

При одной мысли, что придется спускаться в катакомбы по винтовой лестнице, комиссару стало не по себе. Арне не знал, как попало туда тело, но вряд ли его несли по таким скользким ступенькам.

– Что ж, придется взглянуть на изнанку Дрездена…

Арне продвинулся вглубь метров на шесть, дыша невыносимой вонью, с каждым шагом все более промозглой, пока не стал чувствовать влагу сквозь пальто и рубашку. Повсюду, куда ни посмотри, был бетон. Словно невидимый подземный фундамент, на котором стоял город. И кроме него, конечно, трубы и вода – темная и неподвижная в русле подземного канала. Идеальная обстановка для прощания с этим миром. Для смерти, какой женщина в красно-черном платье в любом случае не заслужила, притом что Арне совсем не знал Анналену Винцер.

Он уже был осведомлен о всех подробностях. Сомнений в идентификации почти не оставалось. Еще больше картину омрачало то, что о ребенке все еще ничего не было известно. На секунду Арне задержал взгляд на поверхности воды, отражавшей свет ламп. Он подумал, что девочку могли утопить. При помощи камня или какого-нибудь другого предмета, способного удержать маленькое тело под водой.

– Какая здесь глубина? – спросил он Вальтера, спускавшегося следом вместе с патрульными.

– В середине около пятидесяти сантиметров. Канал имеет форму полуцилиндра.

Ценная информация, которая означала, что в темной жиже могло скрываться детское тело.

Арне был рад, что не захватил резиновых сапог. Был повод перепоручить обследование канала кому-то другому. В любом случае труп – только начало работы.

– И что клапан?

– Клапан? – удивленно переспросил Вальтер.

– Вы говорили, что должны были починить клапан.

– Ах это… Нет, с ним всё по-прежнему. Видите ли, после