Алекса после Уимблдона поехать в Корнуолл с её семьёй. У неё были тёмные волосы и ярко-синие глаза, а лицо усыпано веснушками. А ещё она очень быстро бегала и в целом была в отличной форме. Она училась в католической школе в Уимблдоне, а её отец был журналистом, освещавшим бизнес и текущие события, но несмотря на всё это, её трудно было назвать серьёзной. Она обожала шутки, чем грубее, тем лучше, и Алекс был совершенно уверен, что её смех слышен даже на девятнадцатом корте. Её звали Сабина Плэжер.

– Это печально, – ответила Сабина. – Но мне нравится Лефевр. Он милый. Да и не сильно старше меня.

– На семь лет, – напомнил ей Алекс.

– Да в наши дни это вообще не разница. Ладно, так или иначе, я завтра работаю на Центральном корте. И за игрой вряд ли получится следить.

Алекс улыбнулся. Сабина ему нравилась, несмотря на её странное увлечение мужчинами старше её. Сейчас он уже был рад, что принял предложение Кроули.

– Главное – следи, чтобы у тебя мячики не вывалились, – сказал он.

– Райдер!

Громкий голос перекрыл шум в столовой; из одного из кабинетов вышел невысокий, сурового вида человек. То был Уолли Уолфор, бывший сержант британских ВВС, отвечавший на турнире за мальчиков и девочек, подающих мячи.

– Да, сэр?

Алекс четыре недели проходил подготовку под началом Уолфора и решил, что на самом деле он вовсе не такой монстр, каким притворяется.

– Мне нужен дежурный. Возражения есть?

– Нет, сэр. Я готов.

Алекс допил чай и встал. Он не без радости заметил, как при этом погрустнела Сабина.

Дежурный должен ждать возле офиса главного судьи на случай, если тот отлучится на один из кортов или куда-нибудь ещё по турнирным делам. На самом деле Алексу даже нравилось сидеть на улице под ярким солнцем и смотреть на зрителей. Он отнёс поднос обратно к прилавку и уже собирался уходить, но тут кое-что заметил и остановился как вкопанный.

В углу комнаты стоял охранник и говорил по телефону-автомату. В этом ничего странного не было. У входа в «Комплекс» всегда стояли охранники, и иногда они заходили внутрь, чтобы выпить стакан воды или воспользоваться туалетом. Этот охранник говорил быстро и взволнованно, его глаза блестели, словно он сообщал какие-то важные новости. Услышать, что он говорит, в общем шуме было, конечно, невозможно, но Алекс всё равно подошёл на несколько шагов, надеясь, что до него донесутся хотя бы отдельные слова. Тогда-то он и заметил татуировку. В большом зале собралась целая толпа мальчиков и девочек, работавших на турнире, а повара за прилавком без устали готовили, так что в помещении было жарко. Охранник снял куртку и остался в рубашке с короткими рукавами. На его руке, там, где заканчивалась ткань, виднелся большой красный круг. Алекс никогда не видел ничего подобного. Самый обычный, ничем не украшенный круг. Ни надписей, ни других рисунков. Что он может означать?

Охранник вдруг обернулся и увидел, что на него смотрит Алекс. Всё произошло очень быстро, и Алекс даже разозлился на себя за беспечность. Говорить охранник не перестал, но повернулся так, чтобы Алекс больше не видел руку с татуировкой, и закрыл её свободной ладонью. Алекс улыбнулся ему и жестом показал, что ждёт, пока освободится телефон. Охранник пробормотал ещё несколько слов и повесил трубку, затем надел куртку и ушёл. Алекс дождался, пока тот не поднимется обратно наверх по лестнице, и последовал за ним. Охранник исчез. Алекс присел на скамейку возле офиса главного судьи и задумался.

Телефонный разговор в людной столовой. Так, мелочь. Но странным было другое: Алекс видел этого охранника чуть ранее, примерно за час до начала матча Блица с Лефевром. Алекса отправили в Миллениум-билдинг, чтобы отнести ракетку другому теннисисту, и показали, как дойти до комнаты отдыха игроков. Поднявшись по лестнице, которая вела из главного холла, он оказался в большом зале с телевизионными мониторами с одной стороны и компьютерными терминалами с другой; между ними стояли диваны яркого красно-синего цвета. Он понимал, что попасть сюда – уже огромная честь. Это приватное помещение. На диванах Алекс увидел двоих или троих известных игроков, смотревших чужие матчи по телевизору. Тут же был и Эрнст Блиц – он наливал себе в пластиковый стаканчик холодную минеральную воду из кулера у дальней стены.

А ещё там был тот самый охранник – стоял возле лестницы, осторожно оглядываясь. Он смотрел на Блица и одновременно беседовал по мобильному телефону. По крайней мере, так всё выглядело. Но Алекс уже тогда заметил нечто странное: охранник держал телефон у уха, но не разговаривал – он не сводил глаз с Блица. Немецкий теннисист выпил воду и отошёл от кулера; через несколько секунд ушёл и охранник.

Что он вообще делал в Миллениум-билдинг? Это был первый вопрос, который задал себе Алекс, устроившись поудобнее на солнце и прислушиваясь к далёкому стуку мячей и аплодисментам невидимой толпы. Второй вопрос казался ещё более загадочным. Если у охранника есть мобильный телефон и несколько часов назад он работал, зачем ему тогда звонить по телефону-автомату в «Комплексе»? Конечно, может быть, у него просто села батарейка… Но даже если и так, зачем звонить именно здесь? Наверху, в клубе, телефон можно найти почти где угодно. Получается, он не хотел, чтобы его видели?

И почему у него на руке вытатуирован красный круг? Охранник не хотел, чтобы кто-то увидел этот кружок. Алекс был совершенно уверен, что он хотел его закрыть.

И, наконец, было и ещё кое-что. Возможно, это просто совпадение, но охранник, как и тот человек, который незаметно пробрался во Всеанглийский Лаун-теннисный клуб несколько недель назад, был китайцем.

Кровь и клубника

Алекс не собирался целенаправленно следить за охранником, но в следующие несколько дней ещё пару раз случайно сталкивался с ним. Один раз Алекс увидел, как тот обыскивает сумки зрителей у пятого входа, в другой раз он объяснял пожилой паре, как пройти на нужный корт.

К сожалению, всё время за ним следить не получалось. Это был главный недостаток плана Кроули. Из-за того, что Алекс работал болбоем, ему почти весь день приходилось проводить на Центральном корте. Мальчики и девочки, подававшие мячи, работали посменно, два часа через два. В лучшем случае он мог шпионить лишь в перерывах. А выходя на корт, Алекс вообще забывал и об охраннике, и о телефоне, и обо всей этой истории с проникновением и взломом – его внимание было полностью поглощено игрой.

Но