– Ваше детство прошло на Северо-Западе?

– В Сиэтле.

– О-о... Я думала, что все магнаты родом из Нью-Йорка.

Анджело рассмеялся.

– У меня там есть квартира. Это соответствует вашему представлению обо мне?

– И вы ее считаете вашим домом?

– Я не знаю, где мой дом. Мне слишком много времени приходится проводить в разъездах. Может быть, мой дом в Палермо.

– Вы говорите по-итальянски?

– Свободно.

– А я в школе изучала французский, но, честно говоря, меня больше привлекали цифры, а не языки.

– Знание языков приходит, когда ты путешествуешь. Мама всегда говорила со мной по-итальянски. Мы ежегодно проводили некоторое время с ее родными на Сицилии.

– Вы сказали, что она была сицилийкой... Это означает, что ее уже нет?

– Они с моим отцом умерли с промежутком в два года.

– Я слышала о том, что существует такая привязанность, когда один не может жить без другого.

Сама она не раз задавалась вопросом, действительно ли бывает так, что люди настолько необходимы друг другу.

– Они очень любили друг друга.

Анджело произнес эти слова таким холодным тоном, словно чувства родителей его совсем не трогали.

И все же...

– Наверное, вам было очень тяжело.

– Я пережил.

Тейра кивнула. Этот мужчина силен и скрытен, но какую же цену он заплатил за свое нынешнее бесстрастие?

– Мой отец нас оставил, когда мне было два года, – сказала Тейра, помолчав. – Он не знал, что такое преданность.

Или обязательства. Или любовь, в конце концов.

– Ваша мама потом вышла замуж?

– Да, через какое-то время. Были какие-то мужчины, у которых слово «преданность» тоже вызывало аллергию. А потом появился Даррен Колби, мой отчим.

– Непохоже, чтобы у вас было безоблачное детство.

Тейра уже не понимала, как она может быть столь откровенной с человеком, с которым решительно не настроена вступать в личные отношения.

То же самое произошло и накануне. Как все странно. Барьер, существующий между нею и остальным миром, как будто исчезает, когда она оказывается рядом с этим человеком. И, более того, она не в силах ничего с этим поделать.

Слава богу, он проведет в Портленде только несколько дней.

– Похоже, вашей матери изменял вкус при выборе партнеров, – заметил он.

– Это как посмотреть. Ее привлекали сильные, властные, энергичные мужчины. Вроде вас.

– Их она, по-видимому, тоже привлекала?

– Во всяком случае, на какое-то время. Она красивая.

– Вы произнесли это слово как ругательство.

– Ни один из мужчин, цеплявшихся к моей матери, все равно не стал бы тратить на нее время, если бы она оставалась к нему равнодушной.

– Надо думать, Барон Рэндалл тоже не вцепился бы в вас, не будь вы такой красивой?

– Я бы не хотела говорить о нем.

– Но именно из-за него вы уклоняетесь от моей дружбы.

– Я этого не говорила.

– Вы это отрицаете?

– Нет.

– А что вы скажете о Колби, за которого ваша мать вышла замуж? Должно быть, его тоже привлекла ее красота?

– Даррен любил бы маму, будь у нее хоть пятьдесят фунтов лишнего веса и бородавка на носу.

– Наверное, он достойный человек, но не ее ли красота была причиной его первоначального интереса к вашей матери?

– Да, наверное.

– Значит, красота – не проклятие.

– Нет. Но в мире не много таких мужчин, как Даррен.

– Возможно, больше, чем вам кажется.

И Анджело хочет, чтобы она увидела одного из них в нем?

На протяжении нескольких следующих дней Тейру не оставляло ощущение, что Анджело именно в этом старается ее убедить.

Против воли она все больше привязывалась к своему работодателю, который ценил в ней ум и не упрекал ее в том, что она пренебрегает своей внешностью. Самого же Анджело находили обворожительным абсолютно все женщины, и Данетта чуть не умерла от счастья, когда он принял приглашение на пикник с шашлыками в четверг вечером у нее дома.

Под внешней бойкостью Данетты скрывался скромный нрав, и предстоящий вечер должен был стать первым важным событием в ее кондоминиуме, квартиру в котором она приобрела с помощью родителей. Данетта не была уверена в успехе мероприятия и поделилась своими сомнениями с Тейрой.

– Только не вздумай отказываться из-за того, что он там будет, – заявила она, едва Анджело покинул их офис.

– Я сказала тебе, что мне не нужен второй Барон Рэндалл, – Тейра, что за чушь! Ты что, ослепла? Анджело не только лет на десять моложе, чем этот боров, но они же разные настолько, что практически принадлежат к разным биологическим видам!

– Вот оно как! И в чем же разница?

– Во-первых, ни для кого не секрет, что Барон Рэндалл строил свою империю за счет других людей.

Любопытная информация. Жаль, что Тейра ничего не знала до того, как познакомилась с этим человеком.

– Анджело же приобретает бедствующие фирмы и восстанавливает их. Все, что он имеет, он добыл тяжким трудом.

– Ох!

– Я знаю, о чем говорю. Рей для меня навел некоторые справки через свою газету. У Анджело нет постоянной подруги уже два года, и с чужими женами он не спит.

– Можно подумать, у Рея есть возможность узнать это наверняка.

– Анджело – личность достаточно видная. Если он где-нибудь больше одного раза появится с женщиной, по крайней мере один заголовок обеспечен.

– Одно из преимуществ богатства – способность купить молчание газет.

– Барон Рэндалл тоже богат, но сплетни о его амурах все еще висят не в одной хронике скандалов.

– Возможно, ему это просто безразлично.

И все же Тейра решила, что не пойдет к Данетте.

– Рей у тебя будет?

– Естественно. Он будет фотографировать для моего альбома. – Данетта мечтательно улыбнулась. – Не каждый день у тебя во дворе мультимиллионер поедает шашлыки.

Тейра не удержалась от смеха.

– Ты неисправима.

– Ты меня за это и любишь.

– Послушай, у тебя с Реем серьезно?

Бывало, ее подруги, размечтавшись о создании уютного гнездышка, впадали в матримониальное настроение и активно брались за роль свах. Этот вечер не мог замышляться с иными целями.

– Думаю, да По крайней мере в том, что касается меня. Он о любви мне еще не говорил, но все свободное время проводит со мной.