Этот египетский бог – один из древнейших и наиболее загадочных.

Принято считать, что Нун олицетворял первозданный водный хаос, из которого произошло все сущее, а прежде всего – божества.

На древнеегипетском рисунке, изображающем – символически – структуру мироздания, Нун показан первотворцом и первоосновой мира. Он возникает из некой субстанции (порядок из хаоса?) и держит в руках ладью бога-солнца, в которой находятся первые божества (здесь их десять).

В верхней части рисунка показан подземный мир, окруженный телом Осириса (символ вечного круговорота жизни, возрождающейся после смерти). На голове Осириса стоит богиня Нут, принимая руками солнечный диск, который катит по небу скарабей.

В некоторых мифах Нун обретает облик первого бога, сотворившего свою жену Наунет, олицетворяющую небо (их изображали также в образах лягушки и змеи). Этой парой были рождены другие боги. Нередко Нуна называли «отцом богов».

Трудно восстановить первоначальный смысл мифов, в которых упоминается имя этого бога, извлечь «рациональное зерно» из более поздних наслоений, отражающих воздействие идеологических мотивов на представления о жизни природы. Ведь со временем солнечные божества стали связываться с властью фараонов. Владыка над людьми соответствовал владыке над богами. Однако при этом подразумевалось, что существует и некий более древний и великий Бог, образ которого оставался таинственным.

В мифе об истреблении людей есть один странный эпизод. Царь богов Ра состарился и был взволнован вестью, что люди замыслили против него злые дела (по-видимому, решили свергнуть его). Вместо того чтобы самому наказать их, он (из-за своего бессилья?) просит позвать богов, которые пребывали с ним в Нуне, «а также самого бога Нуна».

Когда боги прибыли к Ра, «распростерлись они перед его величеством, чтобы сказал он слова свои перед отцом старейшим, создавшим людей».

Создается впечатление, что если боги подчиняются Ра, то сам он обращается к творцу всего сущего Нуну. Правда, Нун с почтением обращается к Ра: «Сын мой Ра, бог более великий, чем создавший его и чем сотворившие его…» Но в этом усматривается более всего вежливость, благосклонность Всевышнего. Если бы Ра был действительно самым главным, то незачем ему было бы обращаться к Нуну с жалобой на людей.

Обратим внимание на то, что именем Нун в этом мифе называется первозданное состояние мира (его принято отождествлять с хаосом, хотя такое толкование может быть и не вполне точным), а также имя первоначального бога. Как это понимать?

Более всего, пожалуй, это соответствует мировоззрению пантеизма, когда Бог и природа воспринимаются как единое целое; когда природа обожествляется, а Бог предстает как Всемирный Дух и Разум. Так выражаются единство и целостность бытия, всего сущего. Вселенной.

Возможна ли какая-то иная, более правдоподобная версия? Вряд ли. Если уподоблять Нуна хаосу, то это был бы бог деструктивный, олицетворяющий беспорядок, беззаконие, безвластие, а не бог «отец богов». Для такого творения необходимы воля и разум. Сам по себе хаос бесплоден, ибо не обладает упорядоченностью.

В гелиопольском мифе о сотворении мира Владыка Вселенной, появившийся из «неоглядного Нуна», изрыгнул из себя бога воздуха Шу и богиню влаги Тефнут. Повествование ведется от имени этого Владыки (Хепри – Сущего – одного из воплощений солнечного божества Атума). Он не всемогущ; ему требуется помощь божественного отца: «И отец мой Нун произнес: «Да возрастут они!» После того существовали как единый бог в трех лицах – Я, Шу и Тефнут. От Шу и Тефнут водились другие боги и богини.

Такова одна из версий древнего мифа, в которой определенно подчеркиваются величие Нуна, его дар наделять силой, духовной мощью богов. В нем соединяются три ипостаси: творца Вселенной, отца богов, духовной силы. Но в то же время (или в той же вечности) при нем остается некая материальная реальность, не разделенная на стихии; ее, пожалуй, можно сопоставлять с первоматерией, а не с хаосом.

Был ли Нун или какой-то иной бог первоначально единым (триединым), всевышним, безвидным, всемогущим – об этом остается только догадываться. Эта версия заслуживает дальнейшей разработки. А с позиций современной науки идея о первоматерии, которая дала начало привычному нам материальному миру, созвучна концепции вакуума – особого энергоёмкого состояния пространства, из которого в определенных условиях могут возникать элементарные частицы, обладающие массой покоя и представляющие собой «микрооснову» материи. Конечно, подобные идеи не приходили в головы египетским мыслителям. И все-таки их представления о Нуне в философском смысле предваряют концепцию вакуума, порождающего материальные объекты.

Нут – Небесная корова, особо почитаемая в Египте как олицетворение неба, точнее сказать – космоса, потому что ее тело изображали усыпанным звездами. Правда, целый ряд рисунков, отражающих космологическую мифологию древних египтян, показывают, что бог ветра и воздуха Шу отделяет женское божество Нут от ее брата и супруга Геба. Однако подобные представления, по мнению исследователей, возникли позже, чем образ Небесной коровы.

При слове «корова» мы воображаем не совсем то животное, которое имели в виду древние египтяне. За истекшие с той поры тысячелетия благодаря искусственному отбору эти животные превратились в представителей «мясомолочного скота» – существа медлительные, грузные, с огромным выменем и сравнительно короткими ногами.

В древнеегипетском исполнении корова близка к диким предкам: стройная, элегантная, красивая. Недаром перед изображением коровы часто ставился иероглиф, означающий «красота».

Надо еще раз подчеркнуть, что образ прекрасной Небесной коровы относится не к тому «нижнему небу», воздушному пространству, по которому плывут облака (его олицетворял Шу), а к более высокой и отдаленной сфере звезд, которую со времен античности принято называть космосом. В этом контексте приобретает смысл название Млечный Путь для звездной полосы, в виде которой предстает перед обитателями Земли наша Галактика.

Образ Космической Коровы (будем называть ее так ввиду неопределенности термина «небо») восходит к далекой древности и отражает верования скотоводов. Уже во времена первых фараонов, около 4,5–5 тысячелетий назад, этот образ воспринимался (во всяком случае учеными людьми) как аллегория, символ. Наряду с ним использовались и другие образы. Так, в Текстах пирамид встречаются фразы: «Звезда плывет по океану под телом Нут» (каким бы ни было тело Нут, но оно явно отождествляется с Космосом, а океан – возможно, с воздухом или даже сферой звезд). Об усопшем Фараоне сказано: «Он – сын великой дикой коровы. Она беременеет им и рождает его, и его помещает под ее крылом». В этом случае использован дополнительный образ крыльев коршуна, которые тоже служили символом неба.