09.05.1942, суббота, вечер. «Волчье логово»

После отъезда рейхсминистра Розенберга за ужином зашел разговор о разведении хлопка на Кавказе. Шеф заметил в этой связи, что при составлении наших планов первостепенное значение нужно придавать не разведению хлопка, а выращиванию на Украине крапивы, ибо из нее получается пряжа гораздо более высокого качества, чем из хлопка.

Кавказ играет в наших разработках особую роль уже потому, что он будет снабжать нас нефтью. Мы должны установить на Кавказе очень строгие порядки, если хотим получать оттуда нефть, ибо в противном случае на этих землях, где все дышит кровной местью, вражда между племенами сделает невозможным любое мало-мальски рентабельное освоение нефтяных источников.

Поэтому совершенно неправильно, когда министерство иностранных дел в качестве официального органа делает в отношении этих территорий какие-то обещания, которые потом невозможно будет выполнить. Поскольку официальная сторона в отличие от пропагандистов с их листовками имеет право обещать лишь то, что она в состоянии выполнить, фон Папен должен быть предельно осторожен относительно возможных обещаний Турции, даже если он – шеф – в принципе готов пойти на определенные уступки.

12.05.1942, вторник, вечер. «Волчье логово»

…Шеф подчеркнул, что, конечно же, на Восток нужно в основном направлять молодые кадры. Нужно, чтобы они чувствовали в себе гордость за то, что ступают не на подготовленную другими почву, и предоставить им возможность собственными силами добиться выдающихся свершений. И как нечто само собой разумеющееся должен восприниматься тот факт, что те, кто хорошо показал себя в работе на Востоке, гораздо быстрее продвигаются по службе, чем все те их одногодки, кто бездельничает на старых землях рейха, и вся их служба заключается в том, что они идут по удобной, проторенной другими дороге. Только так можно добиться того, что те, кого направят служить на Восток, будут воспринимать это как награду.

Цель его восточной политики – в перспективе – освоить это пространство для заселения его ста миллионами представителей германской расы. Нужно приложить все усилия с непоколебимым упорством направлять туда один миллион немцев за другим. Не позднее чем через десять лет он желает получить донесение о том, что на присоединенных к Германии или же занятых нашими войсками восточных землях живет как минимум 20 миллионов немцев.

Нужно проводить там радикальную политику поддержки германской народности. Подобно тому как германские рыцари, добиваясь своей цели, работали отнюдь не в лайковых перчатках и брали с собой в походы не только Библию, но и меч, так и наши люди, направленные служить на Восток, как ярые поборники национал-социалистской идеологии должны в случае необходимости силой отстаивать интересы нашего народа.

На восточных землях можно добиться цели, лишь действуя совершенно беспощадными методами а 1а Stalin. Но шеф твердо убежден в том, что если партия в течение пятидесяти лет будет творить там историю, то это придаст этим землям исключительно германский облик…

Шеф поставил вопрос вообще о способности славян к онемечиванию. Гитлер исходит из того, что невозможно говорить о способности к онемечиванию славян в целом, ибо само понятие «славяне» широко пропагандировалось царской Россией в рамках проводимой ею политики панславизма в качестве общего наименования совершенно разных народов, и оно, таким образом, прочно вошло в обиход. К примеру, глупо и нелепо называть болгар славянами, ибо они по происхождению туркмены. И чехи – никакие не славяне. Чеху достаточно хоть раз не подстричь усы, и по тому, как они будут расти книзу, сразу можно будет распознать в нем выходца из монголоидного племени. У так называемых южных славян сплошь и рядом отчетливо чувствуется примесь дикарской крови. Поэтому с расовой точки зрения онемечивание хорватов можно было бы только приветствовать, но это совершенно неприемлемо по политическим мотивам.

Предпринимая любые шаги по онемечиванию, нужно исходить не их каких-то абстрактных общих представлений, но в каждом конкретном случае размышлять над тем, принадлежит ли лицо, желающее числиться немцем, к той расе, которая может органично слиться с нашим народом и благотворно воздействовать на него, или же оно обнаруживает признаки той расы, которая при смешении с немецкой кровью окажет на нее такое же негативное воздействие, как и иудейская раса. И если нет твердой убежденности в том, что онемечивание того или иного отдельного лица принесет пользу нашему народу, то нужно от него отказаться, пусть даже чувства говорят обратное.

13.05.1942, среда, вечер. «Волчье логово»

За ужином шеф рассказал, что во время осмотра им укреплений на Атлантическом побережье один из рабочих обратился к нему со словами: «Мы ведь не уйдем отсюда, мой фюрер? Было бы бесконечно жаль всей нашей работы!».

В словах этого человека содержалось бесконечно много жизненной мудрости, и они подтвердили, что человек на своей земле, которую он обильно полил своим потом, ни при каких обстоятельствах не уйдет оттуда. Ничто в мире не заставит нас бросить приобретенные нами во время похода на Запад и с помощью «Организации Тодта» укрепленные и расширенные позиции на Ла-Манше и снова отсиживаться в маленькой германской бухте на Северном море.

В Крыму тоже следует провести строительные работы и добиться того, чтобы и по прошествии длительного периода ничто не смогло заставить немецкий народ отдать эту землю, в которую вложено немало немецкого труда. Поэтому совершенно необходимо расширить акватории крымских портов и возвести мощные форты на перешейках. И здесь мы должны настолько укрепить наши позиции, чтобы наши рабочие там твердо уверовали в то, что ни одна вражеская армия не одолеет их. Он считает, что для Крыма этого будет вполне достаточно, ибо у нас на Черном море, а значит, и в Дарданеллах нет других интересов, кроме экономических. Поскольку нас, кроме того, Средиземное море вообще не интересует, то он понимает, что в конце войны будет необычайно много возможностей сделать Турцию в прямом смысле слова нашим другом.

18.05.1942, понедельник. «Волчье логово»

За ужином, в котором принял также участие министр Шпеер в сопровождении целого ряда лиц, в том числе государственного советника Шибера из Тюрингии, шеф заявил, что именно наша борьба с Россией наиболее четко доказала, что глава государства должен первым нанести удар в том случае, если он считает войну неизбежной.

В обнаруженном у сына Сталина и написанном одним из его друзей незадолго до нашего нападения письме говорилось буквально следующее: он «перед прогулкой в Берлин» хотел бы еще раз повидать свою Аннушку.

Если бы он, Гитлер, прислушался к словам своих плохо информированных генералов, и русские в соответствии со своими планами опередили нас, на хороших европейских дорогах для их танков не было бы никаких преград.

Он рад, что удалось вплоть до самого начала войны водить Советы за нос и постоянно договариваться с ними о разделе сфер интересов. Ибо если бы не удалось во время вторжения русских в Румынию заставить их ограничиться одной лишь Бессарабией и они забрали тогда себе румынские нефтяные месторождения, то самое позднее этой весной они бы задушили нас, ибо мы бы остались без источников горючего.