Многоквартирные дома в три и в четыре этажа, возвышавшиеся по обе стороны от дороги, застили и без того слабый свет, падавший с неба, и погружали в леденящий сумрак дорогу, ведущую к центру города. Достигнув перекрёстка, от которого в разные стороны отходили улицы к разным районам Остии, Макрон свернул направо, на длинную магистраль, проходящую через центральную часть порта, где теснились, напирая друг на друга, главные храмы, самые роскошные бани и городской форум, словно соревнуясь за звание самого престижного заведения. День нынче был ярмарочный, так что главную улицу уже запрудили торговцы и муниципальные служащие, спешащие по своим делам. Цепочка рабов, скованных по ногам, тащилась по обочине в приготовленные для них бараки возле невольничьего рынка под бдительным присмотром нескольких дородных стражников, вооружённых дубинками. Макрон прошёл через форум, который простирался по обе стороны от улицы, потом свернул в боковую улочку, где перед ним открылся внушительный, украшенный колоннами фасад библиотеки Менелая, возле которой они договорились встретиться с Катоном. Библиотека была построена и преподнесена в дар Остии одним греческим вольноотпущенником, который нажил себе состояние на импорте оливкового масла. Она была хорошо оборудована, в её хранилищах имелось множество сочинений самого эклектического подбора – они лежали на полках также в довольно эклектическом беспорядке.

Макрон отбросил капюшон назад, сошёл с мостовой и спустился по короткой лестнице ко входу в библиотеку. У входной двери за простым деревянным столом сидел чиновник, греясь у жаровни. Заметив солдата, он подозрительно прищурился.

– Тебе что-то нужно?

Макрон вытер влагу со лба и кивнул:

– Я тут ищу кое-кого. Солдата, такого же, как я.

– Неужели? – Чиновник поднял одну бровь. – И ты уверен, что пришёл куда надо? Это же библиотека!

Макрон недовольно уставился на него:

– Я знаю.

– Могу лишь посоветовать тебе поискать своего товарища в одном из кабачков возле форума. Там ты его скорее найдёшь. Как я полагаю, подобные заведения пользуются у солдат большей популярностью, нежели библиотеки.

– Можешь, однако, быть уверен, что встреча мне назначена именно здесь.

– Ну, здесь солдаты обычно не встречаются, – резким тоном продолжал настаивать на своём чиновник.

– Истинно так, однако мой друг – не совсем обычный военный. – Макрон улыбнулся. – Так ты видел его? Просто ответь на мой вопрос, ладно? И не надо задирать передо мной нос, если хочешь остаться цел.

Чиновник уже понял, что этот мощный и суровый на вид посетитель не из тех, от кого можно легко отделаться. Он прокашлялся, взял со стола стилус и вощёную табличку, словно давая понять, что его прервали в процессе выполнения некоего сложного и жизненно важного бюрократического задания.

– Я лишь недавно заступил на дежурство, мой господин. Если твой друг здесь, он, видимо, уже зашёл внутрь, потому что я его не видел и не знаю, где он может быть. Может, тебе лучше самому зайти внутрь и посмотреть?

– Хорошо, – ровным тоном ответил Макрон. Ещё секунду он стоял на прежнем месте, потом наклонился вперёд, над столом, чтобы собравшиеся на плаще дождевые капли потоком стекли на табличку чиновника. Чиновник замер на месте, потом вопросительно поднял озабоченный взгляд.

– Что такое?..

– Это тебе на прощание, – прорычал Макрон. – Можно было бы тебя вздуть, паренёк, но нет такой необходимости. Попробуешь такое же снова, вот тогда я могу по ошибке принять это заведение за самую разгульную и весёлую корчму. Понял, о чём я?

Чиновник судорожно сглотнул.

– Да, понял, мой господин. Извини меня. Пожалуйста, можешь свободно пользоваться нашей библиотекой, если хочешь.

– Ну вот так-то лучше! – Макрон выпрямился, довольно улыбаясь. – Это ж так просто – быть вежливым, гораздо лучше, чем выпендриваться, как последняя шлюха, не так ли?

Чиновник нервно оглянулся, опасаясь, не видел ли эту сцену кто-то из его коллег, но рядом никого не было. Он испуганно посмотрел на солдата, по-прежнему стоящего перед его столом.

– Да-да. Конечно. Как скажешь, господин, – промямлил он.

Макрон отвернулся от него и потёр ладони, стараясь согреть их. Он всегда ненавидел всех этих мелких чиновников, которые, кажется, не имели в жизни иной цели, кроме как мешать и препятствовать людям, занятым нужным делом.

Вестибюль библиотеки был огромен. Из него вели три двери – одна в противоположной от входа стене и две в боковых. Чуть помедлив, Макрон пошёл прямо вперёд, и его шаги эхом отдались от высоких стен. Он вошёл в длинный зал, стены которого были заставлены полками, забитыми свитками. Потолок, возвышавшийся футах[3]в тридцати над полом, был расписан морскими сценами, его освещали узкие и высокие окна. По центру зала стояли столы и скамьи, а поскольку было ещё раннее утро, и довольно прохладное, за ними сидело всего три человека. Двое мужчин постарше склонились над развёрнутым свитком, погружённые в приглушённую дискуссию, а третий был, несомненно, Катон. Его длинную сухопарую фигуру в военном плаще трудно было не узнать. Он сидел в дальнем конце библиотечного зала, где слабые лучи света едва ли в достаточной мере освещали разложенные перед ним широкие листы папируса.

Громкий стук калиг Макрона заставил двоих пожилых людей прервать свои обсуждения и недовольно поднять взор на нового посетителя, который нарушил привычную тишину и спокойствие библиотеки. А Катон, хотя, несомненно, услышал топот калиг приятеля, продолжал читать, пока Макрон не подошёл совсем близко. Тогда он прижал палец к тому месту, где остановился, и поднял глаза. Лицо у него было бледное и осунувшееся, и смотрел он на Макрона без всякого выражения, пока тот усаживался на скамью напротив него. Молодой командир был серьёзно ранен во время египетской кампании, так что теперь белый шрам тянулся через всё его лицо, от лба, через бровь и щёку. Шрам был весьма заметный, но не слишком обезобразил его. Шрам, которым можно гордиться, подумал Макрон. Такое украшение хорошо отличает его от прочих молодых розовощёких командиров, служащих императору, оно выделяет его из общей массы, подчёркивает, что это опытный ветеран, уже не мальчишка, не зелёный рекрут, восемь лет назад поступивший на службу во Второй легион.

– Ну, нашёл, что искал? – Макрон кивком указал на лежащие перед Катоном папирусы, потом махнул рукой на полки, закрывающие все стены. – Вполне достаточно чтива, чтобы хватило надолго, а? Помогает убивать время.

– Интересно, когда это кончится. – Катон поднял руку и слегка погладил щёку в том месте, где кончался шрам. – Мы уже почти месяц не имеем никаких сообщений от Нарцисса.

Катон отправил весточку императорскому советнику через хозяина постоялого двора, прося объяснить, почему они с Макроном должны оставаться в Остии. Ответ был резкий, это был просто приказ ждать и дальше. Скуку Катона в этом порту нарушали только приступы жуткой злости, что ему не дают видеться с Юлией. К тому же ему не давала покоя мысль, как она отреагирует на его свежий шрам. Смирится с ним, примет его обратно в свои объятия? Или отвергнет его с отвращением? Хуже всего, по мысли Катона, могло быть то, что она станет его жалеть и именно в силу этой причины предложит ему себя в качестве утешения. Эта мысль терзала его, приводила в бешенство. Пока он не увидит её, ответа на этот вопрос ему не получить. Он даже не мог как-то подготовить её к встрече, поскольку Нарцисс строго-настрого запретил ему с ней связываться.