раньше десяти вечера будут, – сообщил он, когда мы вошли в подъезд. – Можем расслабиться.

Гостиная в квартире у Артурчика огромная. На длиннющем с изгибом диване могли бы уместиться все, кто недавно теснился на набережной. Но в этом нужды категорически не было.

– Так. У нас полно гостевых банных халатов. Все чистые, новые, – с удовольствием командовал Артурчик. – Калориферы в обеих ванных греют. Сейчас посушимся, глинтвейн попьем.

– Турь, меня твой пиджак спас, – сказала Санька. – У меня только джинсы немного того. Сами высохнут. Я не буду. И глинтвейн, ты знаешь, только без алкоголя.

Кстати, да. После того как в нас с Санькой влилась капля кассиопейской крови, от любого, даже празднично-шампанского алкоголя и от всех «энергосов» нас стало выворачивать. Такие вот издержки суперспособностей!

– Мне тоже так, – твердо сказал Славка в ответ на суровый взгляд Артурчика.

Артурчик, спец по всяким глинтвейнам и коктейлям, грустно вздохнул:

– Хорошо… А я чуток расслаблюсь. Так. Для пацанов объявляю халатный рэйв. Девушки – в свободном дресс-коде.

Сидеть на диване в махровых халатах и попивать глинтвейн – чудесно, что и говорить!

Пару минут просто молча кайфовали. Предвкушали.

– Никакая она не «няшная», я точно такого про эту Нату сказать не мог, – пробубнил как бы себе под нос Артурчик… и поднял взгляд на Славку: – А она, вообще, не Жнец Смерти?

Славка посмотрел на Турю, я бы сказал, злобно-значительно… но сразу отвел глаза. Снова постояла, потопталась в комнате тишина.

– Ну, мы ждем, – наконец, не выдержал Артурчик и посмотрел теперь на Саньку.

– Чего? – невинно похлопала глазами моя сестренка.

– Ну, если у тебя еще этот… посттравматический синдром… от этого твоего фокуса, – осторожненько проговорил Артурчик.

– А-а! – вдруг как будто и вправду только сейчас все вспомнила Санька.

И рассказала, что помнила. Меньше минуты и хватило, чтобы рассказать. Тусовалась с девчонками в «Пальмире». Решили жареными крылышками похрустеть. Только присели. И вдруг Саньку накрыло необъяснимой тревогой. И вот она прямо так ясно-преясно почувствовала, что со Славкой что-то очень нехорошее происходит и надо его спасать! И вдруг – раз! И оказалась прямо на месте происшествия, и перед глазами – вроде как душит здоровенный жлоб Магистр бедного Славку. А в отваге и смелости Саньке не откажешь, в каком бы обличии ее беда ни застала!

Еще с минуту молча посидели, потягивая наши глинтвейны.

– Круто! – подал голос Туря. – МЧС отдыхает.

– …И Марвел нервно курит в сторонке, – добавил по существу Славка. – Это у тебя после тех дел с пришельцами? Как думаешь, это они тебя так апгрейдили?

– Не знаю, – немного нервно отмахнулась Санька, вроде как намекая на то, чтобы из нее не тянули подробности и гипотезы.

Славка затих. Праздновать чудо чудесное и удивляться от всей души почему-то совсем не получалось.

– А как это побывать в шкуре Черного? Кайфово? – стал вдруг расспрашивать Артурчик, его слегка разморило, и он не заметил, что Санька вовсе не настроена смаковать свои суперспособности или как их там. – Трансгендеры тоже могут завидовать, ага!

– Туря! – прямо взвизгнула Санька. – Заткнись! Меня сейчас вывернет всю! Прямо тут, на твой ковер за миллион!

Артурчик вздрогнул и окстился, тряхнул проглинтвейненной головой:

– Прости! Берег потерял…

Я вгляделся в сестренку:

– Тебя тошнит? Проводить?

– Ничего, – помотала головой Санька и обе губы ненадолго закусила. – Только не надо больше про это.

– Если что, если придурки подъезжать будут, скажем, что глюки у них были, – деловитым тоном предложил Славка, с тревогой глянув на меня. – И вообще – всё! Совершенно секретно. Кто помянет, тому глаз вон!

Артурчик закрыл оба глаза, а потом открыл их так, будто с трудом разлепил веки.

– Приснилось! – кивнул он. – Проехали.

– …и я вам не золотая рыбка! – вдруг брякнула Санька.

Пацаны посмотрели недоуменно не на нее, а на меня. Все-таки правильные у нас с сестренкой друзья!

– Это ты к чему? – осторожно поинтересовался я.

Санька передернула плечами:

– Да не знаю. Так что-то в голову пришло…

Следствие по делу о золотых сосисочных рыбках начинается…

А между тем, как я прикинул много позже, примерно в это же время наш участковой и посетил гражданку, возмущенную «хулиганским поведением сосисок в кастрюле». Да, сначала он и вправду подумал про розыгрыш, но потом проанализировал информацию о жалобщице: она была почтенного возраста, жила по соседству с самим участковым, в доме № 3, а тот обитал в доме № 1 по улице Лобачевского… Да, кстати, совсем забыл сказать о том, что все крупные улицы в нашем городе Платонове названы именами великих математиков и физиков, а улица Лобачевского и есть главная и единственная улица наших Загривок. Так вот, участковый Василий Павлович Бокоплавченко обитал в самом первом доме, то есть ближайшем к мосту через Платоновку… Однако продолжим по существу. С участковым соседка при встрече всегда здоровалась, называя его уважительно по имени-отчеству, хотя знавала еще сопливым мальчуганом.

Суровый, но добрый в душе наш участковый Бокоплавченко решил, что у бабушки начинается деменция, однако одинокого человека надо обязательно посетить и успокоить. Участковый вспомнил давнишний фильм про американского полицейского, который ходил по вызову к старому человеку и прогонял непрошеного гостя, который на самом деле был призраком-галлюцинацией.

Бабушка, в отличие от того пожилого жителя Америки, не была сильно напугана, но к кастрюле, стоявшей на плите, приближаться опасалась. Она приняла участкового очень радушно, провела его на кухню, а сама осталась в дверях. Участковый с удовлетворением отметил, что газ на плите выключен – значит, бабушка еще не требует более пристального внимания соцслужб.

– Что вы видели? – спросил участковый, прежде чем подойти к объекту, содержавшему некую загадку.

– Они там так прыгали, что крышка подскакивала! – тыкая пальцем в сторону кастрюли, с гневом доложила хозяйка.

– А сейчас крышка не подскакивает? – задал важный проверочный вопрос участковый.

– Ну вы же сами видите! – возмутилась хозяйка.

Ответ, понятное дело, был неудовлетворительным, но уточнять и переспрашивать участковый не стал, опасаясь и вовсе взволновать бабушку.

– А вы кастрюлю грели? Газ включали? – еще поспрашивал хозяйку Василий Палыч.

Ему на всякий случай пришла в голову мысль, а не положил ли какой-то проникший в ее дом сорванец какую-нибудь взрывоопасную штуковину собственного производства, ведь сам участковый в детстве баловался всякими мелкими взрывчатками – селитровыми, марганцево-алюминиевыми, просто спичечно-серными наконец.

– Упаси бог! – замахала руками бабушка. – Не успела. Они как начали там прыгать, так я от плиты и тикать!

Василий Палыч решительно подошел к плите, левой рукой взялся за крышку кастрюли, а его правая рука невольно потянулась к кобуре с табельным оружием.

Подняв крышку, участковый обомлел: