— Ты повредил ему горло!

— Но дышать он может.

— Ты настоящий садист!

Брат в это время молчал и внимательно смотрел на меня.

— Правда. А ты спроси у своего любимого мужа, как он постоянно бил меня. Как я постоянно ходил в синяках и даже прогуливал школу, чтобы их никто не видел.

— Это было в детстве! Детей необходимо наказывать, иначе со своими капризами они залезут тебе на голову и будут тобой управлять — сказал брат.

— Смотрите ка — великий немой заговорил! — сказал я.

— Горло уже прошло.

— А я с тобой согласен братец! Детей необходимо наказывать, но это не значит, что их надо избивать до полусмерти.

— Когда это было?

— Ты уже забыл? Когда мне было шестнадцать лет — ты сломал мне нос и выбил челюсть.

— Ты это заслужил!

— И чем же это?

— Ты обвинил меня в смерти матери.

— Потому что ты виноват!

После этих слов брат вскочил на ноги, намереваясь, напасть на меня. Я встал в боксёрскую стойку и сжал кулаки.

— Атакуй! — спокойно сказал я.

Моя холодная уверенность явно отпугнула брата.

— Не хочу о тебя руки марать.

— А помоему ты просто испугался.

— Я не виноват в смерти матери!

— А кто тогда виноват, если не ты?

— Отец. Он сел пьяный за руль. Он убил и себя и мать.

— А кто был дома? Ты! Ты знал, что отец пьян! Ты должен был ему помешать!

— Я пытался! Он сломал мне два ребра! Я просто не смог его остановить!

— Да пусть бы и ехал! Пусть бы разбился! Ты должен был спасти мать! Жаль, меня не было рядом! Меня бы он послушал!

— Ну да! Ты всегда ходил в любимчиках у отца! Он пил как лошадь! Каждый день он нажирался и начинал бить меня и мать, а тебя не трогал!

— Конечно. А потом ты, получив от него тумаков, приходил и начинал бить меня. Ты вымещал на мне злобу! Ты мне просто мстил, потому что не мог ответить отцу!

— Злобу? Да тебя никогда не было дома! Ты постоянно пропадал на соревнованиях!

— Я всё делал, чтобы сбежать из этого ада!

— Может, хватит орать друг на друга! — вмешалась в наш разговор Марина.

— Это он виноват! Не надо было меня бить! — сказал брат.

— Бить? Я только пальцем к тебе прикоснулся, а ты уже разнылся как баба: «Ты мне горло повредил!» — ответил я.

— Ты и повредил.

— Да. Я слышу, как ты на меня орёшь, хотя это я должен орать! Это ты меня похитил!

— Прекратите уже! Что ты искал!? — сказала Марина.

— Спутниковый телефон.

— Зачем он тебе? — спросил брат.

— Свяжусь со своими. Пусть забирают меня отсюда. Мне здесь не место!

— Его здесь нет — сказал брат.

— Ну конечно. Я здесь всё перерыл. Вы его спрятали. Где? Зарыли на пляже? Спрятали в море или в лесу под пальмой?

Они молча смотрели на меня.

— Не хотите говорить? Я перерою весь остров и найду этот телефон! А если не найду, то возьму топор, срублю все пальмы и сделаю себе лодку. Я всё равно уплыву с этого проклятого острова!

Я вышел из бунгало и почувствовал голод. Когда я ворвался — Марина готовила чтото вкусное. Можно было конечно попросить прошения, и выпросить еду. Но тогда я должен был признать их правоту, а этого я делать не собирался. Я вернулся в хранилище и набрал консервов. Потом я принёс их в своё бунгало. Там я их попытался открыть, но порезался. Мои руки тряслись от нервного напряжению. Разговор с братом поднял самые глубокие мои воспоминания. В детстве я всегда его боялся. Став взрослее я как можно реже старался общаться с ним. А после смерти матери я его возненавидел. Гдето в глубине души я понимал, что брат не виноват, что он сделал всё что мог. Да и как он худой, высокий двадцатилетний парень мог остановить здорового сорокапятилетнего мужика, которым был мой отец? И всё равно я не мог ему простить смерть матери. Мама была красивая, но недалёкая женщина. Почему она выбрала отца, для меня было загадкой. Она искренне, любила всех нас. Отца она жалела, как больного человека и никогда бы не бросила его. «Они жили долго и счастливо. И умерли в один день» — так заканчиваются сказки. Для нашей семьи это утверждение было справедливо только наполовину. Отец сел пьяный за руль, и они разбились вместе с мамой. А так наша семья была глубоко несчастна, изза алкоголизма отца. После гибели родителей старший брат пытался примерить на себя роль отца. Он пытался учить меня. Я этому как мог, сопротивлялся. Я убегал из дома, уезжая на спортивные соревнования. Именно поэтому я и продолжал свою спортивную карьеру, не смотря на средние результаты.

Мне надо было успокоиться. Всётаки я был в тропическом раю. Я решил искупаться. Я разделся до плавок и зашёл в воду. Вода, на удивление, было очень тёплой и прозрачной. Я плавал около часа, пытаясь отвлечься от мрачных мыслей. Потом я вышел из воды и лёг на горячий песок. Я лежал так, пока на меня не легла длинная тень. Я поднял голову — это был брат.

— Ты загораживаешь мне солнце брат — спокойно сказал я.

— Я бы хотел извиниться — сказал брат, присаживаясь рядом.

— За что брат?

— За то, что в детстве бил тебя. За то, что давил на тебя, заставляя принять решения. Мы три года не виделись, а встретились и сразу начали ругаться.

— Ты тоже меня прости. Я не должен был тебя трогать. Но ты действительно часто меня бил. Считай, что я просто дал тебе сдачи.

— Ты очень изменился за эти три года брат. Ты стал более самостоятельным. Более злым что ли.

— Я научился убивать брат. Я стал более ответственным. Я принимаю решения и несу за них ответственность. От моих решений зависят судьбы многих людей.

— Ты не передумаешь?

— Силой меня заставить чтото сделать, точно не удастся. Ты должен убедить меня. Но не пытайся давить на меня, я не сдамся, а только разозлюсь.

— Ладно, проехали. Заканчиваем войну и идём ужинать.

— Хорошо, только никаких больше разговоров о делах.

— Идёт. Просто поедим.

Мы поднялись и пошли в бунгало. Марина встречала нас на пороге.

— Садитесь за стол мальчики. Вы уже помирились? — спросила она.

— Не совсем. Но драться уже не будем — сказал я.

— Да. Считай, что мы заключили перемирие — сказал брат.

Мы сели за стол и принялись за еду.

— А где дети? Может тоже, пригласим их за стол? — спросил я.

— Они уже поели, если это так можно назвать — ответила Марина.

— Им нравится здесь? — спросил я.