Себя и туфли было жалко до слез. Когда спускалась обратно по лестнице, чуть не плакала.

Открыла сумку, потянулась за носовым платком. Хотела промокнуть глаза — еще не хватало, чтобы тушь потекла…

Нога подвернулась. Бесконечно долгую пару секунд я балансировала на краешке ступеньки, а затем полетела вниз… Полет был недолгим, я толком испугаться не успела. Меня подхватили сильные руки.

— Жить надоело?.. — раздался голос у самого уха.

Открыла глаза и нос к носу столкнулась с давешним азиатом. Из-под криво обрезанной челки на меня смотрели раскосые глаза. Янтарные. Нахальные.

Я практически лежала на лестнице. Еще бы чуть-чуть — и пересчитала спиной все ступеньки до первого этажа. Извернувшись под невероятным углом, парень удерживал меня на весу.

От Ли Су Хена пахло осенним лесом — кедром, спелой ежевикой и костром. Теплый, успокаивающий коктейль запахов, который совсем не вязался с тем набором чувств и эмоций, которые парень у меня вызывал.

Азиат поставил меня на ноги и тут же отстранился, будто даже находиться рядом со мной ему было неприятно. Я вцепилась мертвой хваткой в перила, ноги дрожали.

— Жить надоело, спрашиваю? — чуть приподняв бровь, повторил вопрос Ли Су Хен.

Содержимое моей сумочки рассыпалось по лестнице. Сама сумка и вовсе валялась на площадке первого этажа.

— А?.. Нет, конечно…

Давешний нарушитель спустился на несколько ступеней и подобрал мой паспорт. Раскрыл книжечку и удивленно хмыкнул. Затем окинул меня с ног до головы оценивающим взглядом.

— Что-то не похоже, — парень криво усмехнулся и припечатал: — нуна![5]

Понятия не имела, что значило это самое «нуна», но вряд ли нечаянный спаситель наградил меня лесным эпитетом.

— Спасибо… — прошептала я, — что спас меня…

Под взглядом янтарных глаз я почувствовала себя неуютно. В них не отражалось ни участия, ни симпатии. Губы парня презрительно кривились, показывая, какой жалкой он меня считает.

Провела рукой по волосам, отмечая, что пышный хвост сбился набок. И только потом заметила, что шов на узкой юбке разошелся до середины бедра, выставляя на всеобщее обозрение кружевную резинку чулок.

— Ой, — пискнула я, пытаясь стянуть вместе лоскуты ткани.

Хотелось провалиться сквозь землю. Лишь бы только не видеть эту сардоническую усмешку и нахальные раскосые глаза.

— Держи, нуна. — Парень протянул мне паспорт. — Не стоит документами разбрасываться.

Пару секунд я колебалась, какой рукой взять паспорт. Правой — держалась за перила, левой — пыталась стянуть вместе лоскуты юбки. А потом на лестнице послышались шаги.

Испуганно обернулась. Когда на площадке второго этажа показался Герман Карлович Кох, сердце ушло в пятки.

Я мысленно взвыла. Ну почему?! Почему мне так не везет?!! Почему свидетелем моего позора должен был стать именно Герман? Будто одного азиата было мало… К слову о странных азиатах, парень куда-то исчез. Паспорт одиноко лежал на ступеньке у моих ног.

Порванным краем юбки прислонилась к перилам. Попыталась сделать вид, что посреди лестницы просто так стою, интерьером библиотеки любуюсь. А то, что ступени, будто осенние листья, усеяли женские мелочи из моей сумочки — это уборщица плохо за порядком следит, и я тут совершенно ни при чем. Вдруг Герман, как обычно, меня не заметит?

— Алиса Степановна, вы как? Не ушиблись? — В голосе заведующего фондом редких и ценных изданий слышалась неподдельная тревога. В другое время я бы вниманию Коха к своей персоне обрадовалась, но не сейчас.

— Нет-нет, Герман Карлович, все в порядке, — поспешила успокоить коллегу. — Просто сумку уронила. Ничего страшного.

Быть может, заведующий мимо пройдет? Не обратит внимания на мою проклятую юбку?..

— Вижу, что далеко не в порядке. — Скандинавский бог остановился на пару ступенек ниже меня, протянул руку. — Давайте, помогу спуститься.

— Да нет, я как-нибудь сама, — даже заставить себя посмотреть в сторону Германа не могла, не то чтобы встретиться с ним взглядом.

— Отказа не приму… Или вы сами идти не в силах?

Я испугалась, что Кох решит блеснуть рыцарским воспитанием и подхватит меня на руки.

— Нет-нет, все нормально, — вцепилась пальцами правой руки в протянутую длань моего кумира. Рука у Германа оказалась холодная, твердая — будто принадлежала мраморной статуе, а не живому человеку.

По лестнице мы спускались медленно. Я старательно смотрела себе под ноги, выверяла каждый шаг. Левой рукой все также удерживала расползающуюся юбку.

— А что это был за кореец? — вдруг спросил Герман.

— Кореец? — растерянно переспросила я.

— Парень, с которым вы разговаривали на лестнице.

Ли Су Хен — вполне себе корейское имя, вероятно, наглый фрик, этот мой нечаянный спаситель, и правда кореец. И как только он сумел меня поймать? Когда я спускалась, на лестнице не было ни души.

Как парень вообще смог в понедельник пробраться в библиотеку, если в пятницу у него отобрали читательский билет?

— А-а-а… я его не знаю.

— Мне так не показалось. Впрочем, если не хотите рассказывать…

— Видела его в библиотеке как-то раз, — тут же поспешила ответить я. Еще не хватало, чтобы Герман подумал, что меня и Ли Су Хена нечто связывает.

— Странный он парень, держались бы вы от него подальше, Алиса Степановна.

— И выбор книг у него странный, — пробормотала я.

Я была благодарна Коху, что он начал этот разговор. Так я могла хотя бы немного абстрагироваться от чудовищно глупой и постыдной ситуации, в которой оказалась.

— Да? И какой же? — вежливо поинтересовался мужчина.

— Что-то там про инквизицию в нашей стране.

— Вот как? — удивился заведующий. — И правда странный выбор.

Герман довел меня до первого этажа, я устало прислонилась к стене.

— Постойте здесь, я соберу ваши вещи.

— Я сама!..

— Не спорьте со мной, Алиса Степановна. — Чувственные губы мужчины украсила слабая улыбка. — Позвольте мне немного побыть джентльменом.

Вдруг я поняла, что слишком пристально смотрю на губы заведующего. Моргнула и отвела взор.

— Да-да, конечно…

Кох быстро прошелся по лестнице, собирая раскиданные вещи. Тайком я любовалась фигурой мужчины. Широким разворотом плеч, гибким станом, отточенностью движений… Всякий раз, когда Герман наклонялся за очередной вещицей и строгие серые брюки обрисовывали очертания его ягодиц, я чувствовала, как пунцовая краска заливает мои щеки.