— Как скажете… скажешь, Шэрон, — произнес Рэндалл, слегка замявшись.

Кажется, ей приятно, когда ее называют по имени. Карие глаза заметно потеплели, а губы растянулись в еще более приветливой улыбке.

— Может быть, хочешь чего-нибудь выпить? Холодного сока? Кофе?

В подобной ситуации Рэндалл предпочел бы бренди. Но вряд ли Шэрон составит ему компанию.

— В доме слишком жарко, — продолжила она, не дожидаясь ответа. — Я принесу все сюда.

Можно подумать, что она просто мечтает разделить его общество. Интересно почему, недоумевал Рэндалл. У нее, несомненно, есть куча дружков помоложе. И обязательно найдется кто-то один, особенный.

— Пожалуйста, не беспокойтесь, — попытался остановить ее он. — Я поужинал совсем недавно.

— О, никакого беспокойства, — возразила Шэрон. — Подождете здесь, я сейчас.

Он снова опустился в кресло и, ожидая ее возвращения, принялся осматриваться. Участок земли размером был более чем скромный. Маленький коттедж явно нуждался в ремонте: краска во многих местах облупилась, штукатурка потрескалась, даже крыша казалась прохудившейся. Зато в ухоженном саду разноцветными пятнами полыхали клумбы, а олеандр наполнял воздух ароматом.

Интересно, чем же занимаются ее родители и почему бы им не привести дом в порядок? Впрочем, Рэндалл предпочитал не выносить поспешных суждений, не имея достаточно сведений. Быть может, они содержат еще несколько младших детей, оплачивают их обучение…

Войдя в кухню, Шэрон обессиленно прислонилась к стене. Она чувствовала себя страшно разбитой и удивлялась, как еще держится на ногах. Приходилось делать вид, что все отлично, хотя каждая клеточка тела требовала отдыха.

Сейчас ей больше всего хотелось рухнуть на кровать и проспать до утра. Но в беседке ждал Рэндалл Харриот, которому она сама же предложила остаться. А этот человек не был ни близким другом, ни даже приятелем. Просто соседом. Впрочем, бабушка учила, что всегда надо проявлять гостеприимство, кто бы ни пришел в дом. Даже нелюбезный незнакомец, хмуро подумала Шэрон и со вздохом подошла к холодильнику.

Он ничем не заслужил плохого отношения, твердила она себе, разливая апельсиновый сок по высоким стаканам. У него наверняка куча личных проблем, возможно даже несчастная любовь. Мистер Харриот, судя по всему, не особенно счастлив, а Шэрон по собственному опыту знала, как в такой ситуации необходимы сочувствие и поддержка…

Прошло всего минут пять, а Шэрон уже показалась на дорожке, держа в руках поднос с двумя стаканами и с корзинкой фруктов. Она аккуратно поставила угощение на столик, и Рэндалл неожиданно почувствовал себя несколько неловко.

Он не мог поверить, что эта женщина оказывает ему такой радушный прием после всех слов в адрес ее учеников. Впрочем, возможно, есть и другие объяснения подобной любезности. Например, Шэрон Уэбстер хочет поговорить о Лесли.

— Не стоило так беспокоиться, тем более из-за меня, — произнес он со смущением, которого не испытывал уже долгие годы.

Шэрон поставила перед ним один из стаканов с соком и придвинула корзинку.

— Фрукты, если хочешь. А что касается беспокойства, то у меня есть свои причины пригласить тебя.

Рука Рэндалла застыла, когда он потянулся за кружочком ананаса.

— И в чем же дело? — мгновенно насторожился он.

— Надеюсь, ты не сочтешь это оскорбительным, но…

Рэндалл поднял голову, и его взгляд встретился со взглядом карих глаз. Вот сейчас это случится — отроется истинное лицо Шэрон Уэбстер.

— Но — что?

— Пожалуй, мне не стоит стесняться. Особенно раз уж ты здесь…

Его брови слегка поднялись, но больше он ничем не выдал своего беспокойства. Хотя сердце в груди колотилось с бешеной скорость, словно сейчас решалась судьба его, Рэндалла Харриота.

— После того как ты сказал, что живешь здесь без семьи, я подумала, что, может быть, могла бы немного поработать у тебя, пока ты остаешься в Бланесе…

Поработать? Она что, с ума сошла?

— Послушай, Шэрон, я. специально приехал в Испанию, чтобы забыть о моем офисе!

Она откинула темноволосую голову назад и весело рассмеялась. В другой ситуации Рэндалла возмутила бы такая реакция на его слова, но сейчас он был слишком поглощен созерцанием изящной смуглой шеи.

— О Боже, я не имею в виду твою профессиональную деятельность! Я всего лишь предлагаю услуги по уборке дома. Могу готовить тебе еду, стирать и все такое. Любые домашние дела, которых тебе хотелось бы избежать.

Убираться, готовить, стирать — в ее-то состоянии?! Рэндаллу это предложение показалось еще более бессмысленным. Видимо, он не сумел достаточно хорошо скрыть свои чувства, потому что на лице ее отразилось неподдельное разочарование.

— Шэрон, неужели тебе недостаточно уроков музыки? Уверен, твои родители не одобрят, если ты решишь взять на себя больше, особенно учитывая твое… положение.

Тоненькие брови поползли вверх, и в карих глазах отразилось изумление.

— Мои родители? Рэндалл, у меня нет родителей. Я живу здесь одна.

— Одна?!

— Да. — Услышав в его голосе искреннее недоумение, Шэрон улыбнулась. — Я даю уроки игры на флейте по вечерам в четверг и в пятницу и каждый день езжу в колледж. Так что я должна работать сколько смогу.

— Но ты… ты же…

Рэндалл не мог произнести этого слова и живо представил, как бы развеселились подчиненные, увидев шефа в столь беспомощном положении. Проклятье, что же происходит? За свою жизнь он видел так много, что уже ничто, казалось, не могло ни удивить, ни привлечь его.

— Беременна, — спокойно произнесла молодая женщина. — Но это не значит, что я калека. Мне просто еще больше нужны деньги.

Рэндалл давно подозревал, что ею движут материальные интересы, но даже не мог подумать, что речь пойдет о работе. Даже теперь он был не до конца уверен, что понял ее правильно.

— А разве родители не помогают тебе?

Лицо Шэрон потемнело, и она быстро отвернулась.

— У меня нет родителей.

— Они умерли?

Некоторая бесцеремонность вопроса нисколько ее не задела, и ему подумалось, что эта женщина, улыбчивая и гостеприимная, на самом деле так же сурова, как и он сам. Слабый пол давно известен своим умением скрывать истинные чувства.

— Отец погиб в автокатастрофе, когда я была совсем маленькой. А моя мама… У нее своя жизнь.

— Она не одобряет твою беременность?

— Она ничего не знает о моей беременности, — грустно улыбнувшись, ответила Шэрон.

— Почему же? — продолжал допытываться Рэндалл.

Она нахмурилась и как-то неприязненно посмотрела на собеседника.