— Вовремя прибыл! — возрадовался капитан-брюнет. -Наконец-то я сдам должность! Ведь ты моя смена, р-родненький! Моя фамилия Штранмассер, откликаюсь на Михаила.

— А также на Моисея, — подъелдыкнул капитан-блондин.

— И на Моисея тоже. Но никто пока на святую землю не зовет!

— Капитаны! Угомонитесь! Молчать! — Майор одним движением отодвинул в сторону обоих весельчаков-балагуров. — Молодой человек, повтори медленнее и внятно!

Ромашкин вновь представился, объяснился. Попутно мельком выразил недоумение — по поводу немотивированной ярости начштаба.

— Знаешь, как про таких говорят, Ромашкин? — сновап встрял неугомонный капитан-блондин. Жена плохо дает, или дает, но другим! Гы-гы!

— Р-разговорчики! Прекратить! — майор-замполит в корне пресек циничные намеки подчиненных на семейные проблемы товарища Давыденко. — Значит, так, лейтенант. Я — Рахимов, замполит нашего третьего батальона. Вот этот… веселый — капитан Хлюдов. Пока что замполит седьмой роты.

— Володя! — назвался блондин, протягивая руку для знакомства.

— А этот — капитан Штранмассер. Всем говорит, что Миша, но никто не верит. С ним, в принципе, можно не знакомиться, а лишь поздороваться. Один хрен, сегодня тебе дела передаст и уедет в свою Иолатань!

— Эх, жалко, не в свой Израиль. Дела передаст, но сам он не «передаст»! — Хлюдов со значением вскинул вверх указательный палец.

— Штранмассер! — повторил Штранмассер. Не путать со «шмайсером» и «трассером». А то тут есть охотники до… У меня обычная русская фамилия — Штранмассер. Нужно просто заучить, она легко запоминается. Почти как Иванов.

— С такой фамилией, и назначили заместителем командира батальона! Майором станет! — наигранно восхитился Хлюдов. — А я, вот, Хлюдов, потомок старинного офицерского рода — по-прежнему в капитанах!

— Вовочка, — отбил Штранмассер, — Мне моя фамилия двенадцать лет мешала должностному росту! А тебе вредит имя!

— Что в имени тебе моем?! — голосом трагика взвыл Хлюдов.

Чувствовалось, что пикировка между капитанами, блондином и брюнетом, — этакое перманентное развлечение для них обоих, да и для окружающих.

— Во-воч-ка! — нежно подчеркнул Штранмассер. — Да на тебя только начальство глянет и сразу вспомнит: «Вовочка»! Не человек, не офицер, а так, анекдот… про Вовочку. Вот подтвердите, товарищ майор!

Товарищ майор, замполит Рахимов, не сказал, но с удовольствием промолчал.

— Видишь, и товарищ майор согласен!

— Почему согласен? Он не подтвердил!

— Но и не опроверг!

Замполит продолжал с удовольствием молчать. Со снисходительной привычкой к этим капитанским играм разума.

— И фамилия у тебя, Вовочка, еще подозрительней, чем у меня! Хлюдов, блин! Белая гвардия! И вдруг в красной армии! Булгакова хоть читал? Да куда тебе! В твоем-то возрасте!

— В ка-а-аком-таком моем возрасте?! Да мне уже тридцатник почти!

— Я и говорю, молод ишшо. Вот стукнет тридцать три, тогда и станешь замкомбата. Не спеши, дай срок настояться «бражке» в твоей кровушке.

Так они побалагурили. Затем с разрешения Рахимова увлекли Никиту в казарму. Там много и быстро говорили, размахивали руками, показывая тетради, конспекты, журналы, накладные на телевизор и радиоприемники, провели экскурсию по Ленкомнате… Ну, Ленкомната, как Ленкомната — как везде. Наполовину, правда, недооформленная.

Никита слушал, кивал, «угукал». А в голове крутилась одна мысль: «Ни хрена себе! Тридцать три года! Дорасти до капитана и стать, наконец, замкомбатом! Переспективы воодушевляют! Гнить в этой глуши лет десять и все на одной должности!»

— Коротко о наших офицерах!.. Потом подробней познакомишься. Ротный у нас новый, фамилия — Неслышащих. Чтоб кто запомнил! Витька Недумающий, Витька Непомнящий — как только ни называют… Невидящий, Неслышащий… Взводные с придурью, у каждого свой бзик. Карьеристов в роте нет, ни в прямом смысле (сволочей), ни в переносном (старых пердунов). Служат тут кто год, кто три, кто и пять лет. Первым взводом командует Вовка Мурыгин. Вторым — Мишка Шмер. Третьим — Сергей Шкребус, он же Глобус, он же Ребус. Четвертым — Ахмедка-туркмен, Бекшимов. Зампотех — лейтенант Шурка Пелько. Есть снятый ротный майор Леня Никешов. Этот «висит» за штатом, на него можно внимания не обращать. Он, как старый шкаф: места много не занимает, никому не нужен, а выбросить жалко. Ходит на службу и ходит, ждет, когда переведут в военкомат. В общем, Ромашкин, сам в процессе со всеми перезнакомишься. Со временем.

Процесс пошел. И пошел, и пошел. Со временем.

Штранмассер посодействовал Никите в перемещении вещей из общаги в квартиру. Майор Зверев облагодетельствовал, выделил комнату на пятом этаже — в благоустроенной квартире. Но в пятиэтажках оказался один недостаток: туалетом пользоваться можно лишь… по часам. Холодная вода поступает наверх в сливной бачок с полуночи и до раннего утра. Горячей воды не бывает вовсе — по причине отсутствия оной. И все же лучше чем в общаге с уличным сортиром и умывальником с пятью кранами на пятьдесят обитателей. Зато теперь в квартиру можно будет притащить койки из казармы, поменять белье и спать более-менее комфортно.

Утром Никита едва не опоздал на службу. Ночь стояла душная, вечером долго ворочался, не мог уснуть. И под утро, конечно, проспал.

Завтракать пришлось на бегу. Питались они с женой в гарнизонной столовке под громким названием «кафе» — ни кастрюль, ни тарелок у молодой семьи не было. Багаж еще путешествовал где-то по бескрайним просторам Средней Азии. В столовке завтрак уже завершился. Для опоздавших, кроме вчерашней котлеты «смерть желудку» да лапши — более ничего. Быстро проглотив это самое «более ничего», Ромашкин помчался в штаб для инструктажа и тотчас попал под горячую руку начальства.

Начальство — хронически злобствующий Хомутецкий:

— Лейтенант! Почему сапоги не чищены?!

Никита взглянул на чуть запылившиеся во время пробежки сапоги:

— Почему не чищены? — повторил Ромашкин претензию комполка с искренним недоумением.

— Ма-алчать! Не чищены! Я сказал!.. На первый раз объявляю замечание!.. Вы сегодня в патруль заступили?

— Так точно!

— Слушайте мой приказ! Разыскать майора Иванникова и доставить ко мне! Будет вырываться — скрутите. Разрешаю.

— А кто это? — осторожно поинтересовался Ромашкин.

— Ты не знаешь Иванникова?!

— Никак нет! Я ведь только вчера прибыл в полк…

— Гм. Твоя проблема! Не моя забота! Найдешь! Шагом марш выполнять приказ!

В подчинение Ромашкин получил двух молодых младших сержантов.

— Как ваши фамилии, бойцы?

— Наседкин, — ответил боец с рваной губой.