в четырех километрах от села. Мои пути с Виктором пересекались только на сельских молодежных вечеринках. Виктор был видным парнем. Играл на баяне. Про таких парней говорят – первый парень на деревне. Взрослея, первый парень на деревне стал доставлять беспокойство своим родителям, и его отправили доучиваться в город Соликамск под Пермь, к тете. Для деревенских детей возможности выбора учебного заведения или работы были невелики. Единственный в селе колхоз и сахарный завод в четырех километрах от села – не резиновые, всех вместить не могли. Родители Виктора надеялись, что в промышленном городе, где тетя Виктора работала на крупном заводе, возможностей больше и для учебы, и для работы. Логически все складывалось. Находясь в Соликамске, Виктор писал мне письма. Но «недолго музыка играла», и первый парень вернулся в любимую деревню. Окончили среднюю школу мы вместе в 1966 году. Это был год школьной реформы. В этом году получили среднее образование дети 1948 и 1949 годов рождения. Поступить, да еще деревенским, было очень трудно. Но Виктору учеба давалась очень легко. Он много читал, был коммуникабельным.

Умел произвести впечатление на окружающих. По совету родителей без особого труда поступил в Сумской техникум сахарной промышленности на заочное отделение.

Родительский дом. Село Чуйковка, Сумская область, Украина.

Я в детстве.

Детство золотое.

Любимая фотография мамы.

С мамой.

С мамой и бабушкой.

С папой, мамой, бабушкой, братом Кравченко Сашей.

С братом Сашей.

Еще все впереди!

Брат, Кравченко Александр Васильевич.

Двоюродный брат, Шуляк Игорь Иванович.

Дедушка, Шуляк Павел Петрович.

Дядя, Шуляк Иван Павлович.

Дядя, Шуляк Иван Павлович.

Обелиск на братской могиле, где похоронен дедушка.

Отец, Кравченко Василий Маркович.

Мама, Шуляк Антонина Павловна.

С мамой, дядей и бабушкой Шуляк Варварой Егоровной.

Родители, Кравченко В. М. и Шуляк А. П.

С одноклассниками. 8 класс. 1964 г.

С одноклассниками-отличниками в 4 классе. Слева направо: Шуляк Галя, Заболотный Коля, Демченко Тамара.

С одноклассницами-отличницами в 3 классе. Слева-направо: Демченко Тамара, Трутнева Женя, Шуляк Галя.

С мамой.

С приезжими подружками.

Школьные годы чудесные.

Моя юность закончилась быстро. После окончания школы решение о своем будущем определении было отдано мне на откуп. В медицинское училище, по настоянию мамы, я не поступила. Время настолько спрессовалось, что я не успела оглянуться, как оказалась не у дел. Устроилась на работу в продовольственный магазин учеником продавца. В месяц я получала 24 рубля. Работа была мне не по душе. Я попала в такой коллектив, где с первого дня меня стали учить, как недовешивать и продавать то, что надо выбросить. В первые дни работы я получила серьезное предупреждение – я отсоветовала молодому нарядно одетому покупать черствые, с мышиным запахом шоколадные конфеты, которые он выбрал, а посоветовала купить другие. Он долго не мог понять, почему. Я ему прямо сказала о том, что они плохие. Заведующая это заметила и сказала: «Твое дело продать товар, а не умничать». Все это мне не нравилось, беспокоило и не устраивало. Выхода я не видела.

В этом же 1966 году значительное количество молодых парней нашего села в поисках работы рванули на Север. Вуктыльское газоконденсатное месторождение Республики Коми было объявлено Всесоюзной ударной комсомольской стройкой «Сияние Севера». Виктор за компанию уехал на Север. Почта работала исправно. Письма от Виктора приходили часто.

К концу года первый парень на деревне прикатил снова в село и сделал мне предложение. Сказать, что это было обоюдно непродуманное решение, я и сейчас не могу. После получения согласия на брак наших родителей два юных создания, два чистых листа бумаги в возрасте семнадцати с половиной и девятнадцати лет с маленькими чемоданчиками сели в поезд Москва – Воркута и умчались с солнечной Украины на холодный Север в статусе мужа и жены.

До последнего сердца стука буду город я этот любить!

Кедры на Вуктыле спят в морозном сне.

Их сердца остыли, холодно и мне.

Долго дни проходят северной зимой,

А весной, родная, встретимся с тобой.

Снится кедрам лето, теплые дожди.

В тучах нет просвета, но ты верь и жди…

М. Тукалевский

В Вуктыле с ноября 1966 года наша с Виктором жизнь складывалась как нельзя лучше. Устроились мы на работу на буровые. Виктор – на девятую, я – на восьмую. Вуктыльская стройка нуждалась в рабочих руках. На восьмой буровой освободилась комната в бараке, нам ее выделили, и мы зажили семейной жизнью. Спустя два года у нас родился сын Геночка. Гена был всеобщим любимцем, так как он был везде первенцем. Первым сыном, первым внуком, первым правнуком, первым племянником. На буровой люди жили, как одна семья. Время летело. Это было счастье.

Большинство из тех, кто рванул на Север за длинным рублем, не связывали свою жизнь с Севером. Но магический дух Севера, причастность к большим государственным делам, к трудовому подъему многих оставил здесь навсегда. Первое, что меня поразило по приезду в Вуктыл, – это белый блестящий, как серебро, снег. От его бескрайной белизны слепило глаза. Второе – это холод. Более пятидесяти лет я не могу к холоду привыкнуть. Третье – это скорость строительства. В течение дня, пока едешь с буровой в Вуктыл и возвращаешься обратно, вдоль дороги каждый раз видишь новые многочисленные постройки, вагончики, производственные площадки.