И комод в очередной раз удивил замка́. Вячеслав подскочил к радиоприемнику, сдернул его со стенки, оторвал сетевую вилку и зубами зачистил ставшие свободными концы провода. Такое надругательство над казенным имуществом комментровать Димон не стал. Просто закрыл рот. И не подумал даже открывать его повторно, когда зачищенные провода были воткнуты в свободный разъем интерфейса.

13.40. Воскресенье, 8 мая 1988 г. Аэропорт Пулково, г. Ленинград

Надо же, быстро этот старшина управился.

Работник прессы помахал защитнику мирного труда выздоравливающей уже рукой прямо как родному. А тот – ничего, не гордый, приветливо так в ответ улыбнулся. Но торопится, видно, быстро мимо пробежал. Ах да, через пять минут регистрация на киевский рейс заканчивается, уже объявили. Что ж, счастливо добраться, командир.

17.30. Воскресенье, 8 мая 1988 г. Киевское высшее военное авиационное инженерное училище (КВВАИУ). Вычислительный центр факультета авиационного оборудования (№ 3). Аудитория 17

– Ой… У-у-уй… Йопс!.. – похоже, нормальных слов у Дмитрия на языке в этот момент не оказалось.

Впрочем, Слава его вполне понимал. И этих междометий было вполне достаточно, чтобы уяснить главное – получилось. Да, звук, рожденный системой «СМ-1420 – ретранслятор городской радиосети», мало напоминал членораздельную речь. Скорее какой-то маловразумительный хрип. Но ведь сработало! И вот теперь третий на Земле человек с абсолютной памятью сидит, раскачиваясь на стуле, пялится круглыми глазами куда-то в глубь монитора и пытается при этом что-то произнести. Знать бы – что?

– Ах ты ж… Блин! – Наконец-то взгляд Димона приобрел некую осмысленность и уперся Славке в переносицу. – Это что ж такое получается, а? Союза – не будет??? Партии – не будет???

– Ах, во-о-от что тебя беспокоит…

– Нет, ну ты погляди, а? Вот ведь… Вот оно как…

– Собственно, теперь я могу тебе рассказать и поподробнее. Теперь ты мне поверишь.

– Ну? – Похоже, Димке стало до жути интересно. – Ну! Не томи. Ой, а ты… Вот это вот… Это все как?

– А вот так, понимаешь ли… Мне, Димка, сорок три, и то, что ты туманно видишь как перспективу будущего, я уже прожил…

И Вячеслав Соломонович Кротков, кандидат технических наук, преподаватель факультета технической кибернетики Санкт-Петербургского Государственного политехнического университета, рассказал своему другу и однополчанину, бывшему когда-то на год его старше, а теперь оказавшемуся значительно моложе, и о жизни своей, и о работе, и о студенте Сереге с его идеями. Рассказал об эксперименте, который допустил над собой поставить. Поведал о явившемся из ниоткуда плешивом менте, легко, как лампочку, выключившем мир. И о своем пробуждении в теле двадцатилетней давности. В молодом теле с мозгом, прожившим в два раза больше остальной плоти. А Димон Базов фантастику очень даже уважал. И комоду своему очень даже поверил.

– И вот, Димка, что я обо всем этом думаю. Похоже, этот самый побочный эффект, это пророческое ви́дение будущего, является на самом деле эффектом главным. И важным. Настолько важным, что кто-то знающий… Видимо, много знающий, а не просто о существовании этого явления… счел необходимым вмешаться. Потому как оказался я здесь, сам понимаешь, далеко не случайно. Ты ведь уже знаешь, что должно произойти завтра?

– Ты про стекло разбитое? – Димка закатил глаза под самый потолок. Ему явно доставляло удовольствие копаться в будущем. – Да, неприятное событие. Жалко Биля. С другой стороны, все живы-здоровы, порез хоть и сильный, да не смертельный. Он же уже через неделю на ногах будет…

– Осади-ка чуток. Это я не хуже тебя знаю. Только вот нестыковочка случилась. Ну-ка, проверь свою память абсолютную да списочек завтрашней команды повнимательней проштудируй. Ну и как, есть там Биль?

– Опс… Нема, – Димон чуток с небес приспустился. – Не понял…

– И еще один момент. Где был я, когда Биля порезало?

– Со мной рядом, тебе пары не нашлось… Блин, сейчас в списке тринадцать. То бишь пары только у меня и нету… А! Так это… Крот, давай я потаскаю, а ты поруководишь. И вообще, ты что решил – это стекло обязательно тебе достанется?

– Как говорится, возвращаемся к сказанному. – Слава растопырил ладонь и принялся загибать пальцы. – Попал я сюда не случайно – раз. Почему, спрашивается, вот именно в восьмое мая? Накануне столь неприятного несчастного случая? Тому, кто меня сюда отправил, мы с Серегой сильно в чем-то помешали, иначе бы он и светиться не стал. Помешали – значит, надо тихонько устранить. Возможности-то вон какие. Несчастный случай? Да легче легкого! Получите и распишитесь. Правда, не совсем понятно, почему просто не убил. Но этот вопросик, так и быть, оставим во временно безответных. До личной встречи, по крайней мере. Второе: как ты, наверно, заметил, прошлое однозначно, а вот будущее многовариантно. Покопаешься немного в своих пророчествах – обнаружишь по несколько вариантов одних и тех же событий.

Димка кивнул. Уже покопался.

– И неприятная закономерность прослеживается в том, что настоящего развития будущих событий мы с тобой либо не видим вообще, либо можем увидеть только в самый последний момент. Так, как мы с Сергеем увидели действия этого лысого старшины. За доли секунды.

Димон несколько скис.

– Какой вывод можем сделать из этого второго? – Слава чуть-чуть помычал, пытаясь сформулировать. – Ладно, нечего велосипед изобретать, будем пользоваться уже существующими определениями. Итак, параллельные миры существуют. Доказательства: присутствующая здесь моя память о состоявшемся будущем и вот эта вот программка, на сегодняшний день еще не написанная, но, тем не менее, работающая. Многовариантность будущего, на мой взгляд, ограничена. Я не вижу бесконечности вариантов развития. Возможно, Сергей прав и весь наш мир – одна большая программа, а видимые нами будущие события – уже просчитанные варианты. И кто-то умеет запускать эту программу с любого момента в целях, будем считать, коррекции конечного результата.

Димон переваривал.

– И этот кто-то мне жутко не нравится.

Димка наконец очнулся:

– А третье есть?

– Да. И самое неприятное. Я работал в приемной комиссии, когда Сергей поступал в универ, и мельком видел его дело. – Слава сделал небольшую паузу. – Он родится завтра…

– Ух ты!

– И, боюсь, ему тоже приготовлен «несчастный» случай. А вот я намерен этому помешать. Не рождению, конечно, а случаю. Поэтому мне твоя помощь и нужна. Ты извини меня, Димка, что я вообще тебя в это втягиваю…

– Погодь, погодь… – Базов нахмурился и упер кулаки в бока. – «Ты на что это намекаешь, царская морда?» Ежели б я тебе не понадобился, ты б мне ни слова и не сказал? Н-да… Четыре года! А? Из одного котелка! Ну, и кто ты после этого?

– Да козел я, козел. Только опасно это, да и жизнь от такого знания сильно измениться может. Я-то свою прожил, для меня это повторение пройденного, а тебе…