Вскоре ему предстояло жениться не по собственной воле.

Выбравшись из шелковисто-нежных и крепких объятий Ёвы, Найл одернул подол ее платья и застегнул штаны. Достал из буфета солодовый виски и наполнил бокал.

Ева отказалась от напитка, покачав головой, закинула руки за голову и томно потянулась. Она не торопилась вставать со стола.

— Вы осчастливили меня своим визитом, милорд. С тех пор как ты стал вождем, Найл, я тебя почти не вижу.

— Обязанности вождя клана требуют куда больше времени, чем мне представлялось, — уклончиво ответил Найл.

— Я так по тебе соскучилась!

— И я, моя сладкая, — пробормотал он, но мысли его витали где-то далеко.

— Найл, что тебя гнетет?

— С чего ты взяла?

Она снисходительно улыбнулась:

— И выражение твоего лица, и твои ласки о многом говорят. Не помню тебя таким мрачным. Расскажи о своей беде, я постараюсь помочь.

— Это не в твоих силах. — Он усмехнулся. — Завтра я еду за невестой.

— Невестой? — Она ушам своим не верила. — Ты женишься?

— Приходится, поверь.

— Тогда что же…

— Ангус Дункан потребовал, чтобы я женился на его внучке и таким образом вернул ему долг моего отца.

— Что же это за долг, за который надо платить столь высокую цену?

— Ангус однажды спас ему жизнь, и мой отец пообещал исполнить любое его желание.

— Тогда у тебя нет выбора. Я думала, я надеялась, что мы…

Он знал, на что она надеялась. Будучи богатой вдовой и его ближайшей соседкой, Ева была бы для него вполне подходящей женой, если бы проявляла хоть каплю заботы о нуждах клана. Но она интересовалась лишь бальными наряда ми, устройством званых вечеров и уже промотала большую часть состояния мужа. Нет, Ева не годилась ему в жены.

Так же, как Сабрина Дункан.

Найл еще раз выругался. Требование Ангуса было для него ударом в спину. Он словно попал в ловушку.

— Почему этот вопрос возник именно сейчас? — спросила Ева. — Потому что Ангус умирает?

— Именно. Он боится, что клан Дункана останется без предводителя после его смерти, на милости у Бьюкененов. Ангус хочет, чтобы у его племени был сильный вождь, который мог бы защитить его родичей после того, как Ангус умрет, и на эту роль выбрал меня.

Найл отпил виски. Напиток приятно обжег горло, по телу растеклось тепло. Голос Ангуса продолжал звучать у него в ушах: «Ты прирожденный вождь и воспитан как вождь, парень, и, несмотря на то, что слухи о тебе ходят всякие, я верю, что ты сможешь повести мой клан после меня. Дунканы пойдут за то бой в бой, и это все, что меня волнует. Что же до остального, тебе уже двадцать восемь, парень. Время остепениться и создать семью. Брак не так уж тягостен, как тебе кажется».

Найл поморщился. Он не возражал против брака. Теперь он глава могучего горного клана, и ему нужны наследники, чтобы они со временем заняли его место. Однако он предпочел бы выбрать мать своих детей сам.

Он никогда не думал, что ему придется стать во главе клана. По правде говоря, он отдал бы жизнь за то, чтобы вернуть отца и брата, живых и здоровых. Джемми должен был стать вождем, Джемми должен был зачать крепких сыновей, чтобы продолжить род. Или Томас. Средний сын Хью Макларена два года назад погиб во время шторма на пути во Францию.

Найл принял бразды правления с угрюмой решимостью доказать, что он этого достоин. За последние семь месяцев он сумел проявить себя способным воеводой. Возглавил не сколько молниеносных и успешных набегов своих соплеменников на Бьюкененов. Двоих убийц он отправил на вечные муки, остальные сбежали из страны.

Непрекращающееся вооруженное противостояние не слишком осложняло ему жизнь. Кровавые междоусобицы на протяжении веков были привычными для жителей шотландских гор. Кланы воевали друг с другом из поколения в поколение. И его с колыбели воспитывали как воина. Что же касается бремени лидерства, то Найл неожиданно для себя обнаружил, что у него есть способности вождя. Возможность делать добро для своего клана приносила ему немалое удовлетворение.

То, что стояло ему поперек горла, так это вынужденная женитьба. И на ком — на Сабрине Дункан.

Но отказаться он не мог — это был долг чести.

— И кто счастливая невеста, смею спросить? На виске у него забилась вена.

— Сабрина Дункан — так ее зовут. В один прекрасный день она унаследует огромное состояние. Ее отчим — преуспевающий купец.

— Это действительно ценное качество.

Он не мог не согласиться с Евой. Пахотной земли в горах было совсем мало, всех прокормить она, не могла. Главную свою задачу Найл видел в том, чтобы обеспечить соплеменникам относительно сытую жизнь и надежную крышу над головой. И приданое жены могло бы помочь в решении этой задачи. И все равно он не хотел жениться на Сабрине.

Найл мрачно уставился в стакан с виски. Он хорошо помнил ту ночь на балу, когда Сабрина Дункан помешала ему насладиться общением с другой женщиной. Невыразительное лицо, чопорный вид, злой язык и подростковая фигура. На такую девушку в обычной ситуации он и не глянул бы. Если и было в ней что-то заслуживающее внимания, так это ум, сквозивший в ее темных глазах. Больше ей нечем было похвастаться.

Сабрина была не в его вкусе и не могла удовлетворить его неуемные сексуальные аппетиты.

Проклятие, девственница и ханжа — не такую женщину хотел он видеть в своей постели. Мисс Дункан была слишком «ручной», слишком правильной, слишком холодной и слишком язвительной.

Вообще-то он любил женщин, любил страстно — они действовали на него как наркотик, и он привык к ним, как привыкают к наркотическому снадобью, — не мыслил себе жизни без чаровниц с пышными формами. Он предпочитал таких женщин, как Ева Грэм, наделенных броской красотой и темпераментом сродни его собственному.

Его требования к жене не были чрезмерными. Он мог бы, появись такая необходимость, научить женщину стать красивее. Даже сделать ее страстной. Он готов был ради своего клана пожертвовать очень многим. Став вождем, Макларен начал подыскивать себе невесту, которая была бы достойна стать женой вождя. Ему была нужна женщина, способная родить сильных сыновей, чтобы продолжили его дело. Женщину, которая ставила бы интересы его клана выше собственных.

Мать Макларена была такой женщиной. Муж Джуди Макларен и сыновья боготворили ее. Он не мог представить невзрачную Сабрину Дункан на ее месте. Госпожа Дункан ничего не знала о горах и не имела представления о нуждах его клана.

Не мог он представить ее и своей партнершей в постели. Они совершенно не подходили друг другу, ее девственная неопытность, которую он почувствовал в ее поцелуе, была лишним тому подтверждением.

Он поцеловал ее, потому что… Почему? Возможно, это был вызов. Она с самого начала действовала ему на нервы. Она, казалось, осталась равнодушной к его лицу и фигуре, на нее совершенно не подействовало его пресловутое мужское обаяние. Ее сдержанная реакция на его натиск вызвала в нем инстинктивное желание охотника догнать ускользающую дичь.