Он с натугой потянул на себя дверь, я помогать не стал на тот случай, чтобы остаться чистеньким, я сюда не ломился, меня впустили, так и скажу королеве. Если, конечно, спросит, а она может.

Широкая каменная лестница уходит вниз, по обе стороны сами собой вспыхнули факелы. Я сделал вид, что не обратил внимания, это для народа магия вредна, но королям все можно, заразы.

— В глубинах, — сказал он почти равнодушно, — ог­ромные пещеры, которые даже пещерами язык назвать не поворачивается.

— Исследованы?

Он пожал плечами.

— Кому они нужны? Раньше там жили гномы, хотя поговаривают, что и сейчас живут.

— Вымерли?

— Или ушли глубже, — ответил он. — В старину там были настоящие города. Туда переселились те, кому не понравились три солнца.

Я насторожился.

—А что, их когда-то не было?

—Есть и такие легенды. Правда, многовато их. Не­которые говорят вообще про одно, как будто такое во­обще возможно!.. Ладно, я вас пока оставлю. У меня работа...

Он ушел, а я уже с волнением ринулся заглядывать во все рукописи, пробегая взглядом по одной-двум строкам, чтобы определить, о чем речь вообще.

Как-то само собой воспринимается, что читаю с лег­костью, хотя не латиница и не кириллица, вообще не­понятно что, однако раз мы все люди, то какие-то об­щие принципы остались, так что здесь я не только по­нимаю всех, но и читаю, чему, наверное, способствует разлитая повсюду магия.

Мне кажется, она способствует не только этому, нужно только прислушиваться, потому прислушивался изо всех сил и наконец ощутил, что к одним толстым свиткам тянет больше, к другим меньше.

На всякий случай тихохонько, боясь спугнуть лег­кое, как эфир, ощущение, открыл рукопись, от кото­рой теплом не веяло, а потом ту, которая казалась как бы милее.

Первая оказалась регистром всех конюшен королев­ства, а во второй шли рассуждения неведомого мага, как обращаться с Духами Природы, то бишь элементалями, и чем элементаль Огня опаснее элементаля Воды и по­чему элементали воздуха опаснее весной, чем летом.

Тоже хрень, но ближе к моим поискам. Прислуши­ваясь, я медленно, почти по сантиметру, продвигался вдоль полок и всматривался, посылая свой запрос.

Откликается совсем немного, но на этот раз я решил ничего не трогать, пока не обыщу все-все, и, вот уж я молодец и вообще гений, где-то ближе к концу полок ощутил странное тепло от одного из самых потрепан­ных манускриптов, самое интенсивное, хотя, если бы не вслушивался так, что из кожи лезу, не услышал бы в нормальном состоянии.

Ага, вот оно, рассуждение неведомого умника древ­ности, что особо сильные чародеи умели брать магию прямо из Солнца. Звучит немыслимо, если для челове­ка этих времен, но я-то знаю, что мы не только чувст­вуем гравитацию Солнца и его магнитные бури, но и живем в его атмосфере.

Корона Солнца — самая внешняя и самая горячая его часть, распространяется от Солнца в виде солнеч­ного ветра, что прет у Земли со скоростью пятьсот ки­лометров в секунду, а иногда и в тысячу, это и предста­вить страшно.

Земля защищена мощным магнитным полем, а сам поток плазмы несется дальше и дальше, за Юпитер, Са­турн, и все это окружено гелиосферой.

Мы тысячи лет пользовались солнечной энергией, запасенной в деревьях, зерне, угле, нефти, газе, вот только сейчас начали использовать напрямую с помо­щью солнечных панелей, а древние наткнулись на ка­кой-то подобный способ чисто случайно, овладели и успешно пользовались.

Я читал и читал, позабыв обо всем. Оказывается, для того чтобы суметь создавать те порталы, человеку пре­жде всего нужно почувствовать себя частью этого, как бы сказать точнее, сверхорганизма.

Древние мудрецы путаются в терминах и объясне­ниях, да и как объяснить в их время, что Солнце гене­рирует чудовищную энергию, но вся уходит бесполезно в пространство, а на Землю попадает лишь стомилли­ардная или стотриллионная часть, неважно, да и та про­падает зря.

Кто-то из древних мудрецов, свихнувшись от вели­кого ума, представлял себе вообще всякие дикие вещи, он и вообразил себя частью чего-то огромного, и это огромное по его заказу создало портал. Он шагнул в него и оказался в другом королевстве.

К счастью, мудрец сумел поделиться своим откры­тием с другими, и еще двое таких же полоумных на­учились создавать порталы. Хотя, как гласит руко­пись, удавалось даже им не сразу, а после долгих по­пыток.

Фернандель несколько раз заглянул в подвал, даже прошел мимо меня, такого начитанного, наконец не утерпел:

—Вам что-то еще нужно?

—Сгоняй за пончиками, — велел я. Он набундючился.

—Что-что?

—Ну за пирожками, — уточнил я. — Или за гамбур­гером. Тут что, вообще не кормят?

—Нет, — отрезал он, — здесь не кормят. Здесь, если вы еще не поняли, библиотека, а не конюшня!

—В конюшне людей тоже не кормят, — сообщил я. — Уж и не знаю почему. А самому жрать овес, отни­мая у коней...

Он сказал сухо:

—А вы попробуйте. Судя по вашему поведению, вы способны отнять у бедных коней даже сено.

—Ладно, — отетил я, — сдохну, но науку не брошу. Пусть вам будет стыдно. Науки юношей питают, отраду старым подают... Я уже так начитался, что совсем ста­рый. Вон шея скрипит...

Он надменно задрал нос и удалился, а я продолжал лихорадочно думать, что я вот, как современный чело­век и понимающий настоящую картину мира, как раз могу вообразить себя частью Солнца и не свихнуться, так как все живое в самом деле его часть, от самых мел­ких амеб и до человека, все растения, даже камни, про­низаны его лучами, его энергией.

Мы живем в самой внешней части атмосферы Сол­нца и самой горячей, но не замечаем ее точно так же, как не замечаем плотного воздуха, всем нам по-детски кажется, что двигаемся в безвоздушном пространстве...

Эволюция идет от простейших все выше и выше, миром правят самые высшие, они преобразовывают вселенную, и преобразовывают не мышцами, то от про­стейших, а интеллектом.

Я пересмотрел остальные книги на тему Великой Магии Древних, от которых идет неведомое тепло, что не настоящее тепло, но все-таки тепло. То же о магии, но уже отвлеченные рассуждения и некие туманные об­щие принципы, словно кто-то просто нагоняет листаж для диссертаций.

Похоже, та гениальная догадка была единственной, что дала некий результат, а все остальное такое же зна­харство, как и сейчас, и только иногда результат работы великих чародеев, которым повезло либо выжить при свете трех лун, либо наткнуться на подземные скопле­ния магии.

Фернандель не появлялся долго, а когда наконец вошел в эту часть библиотеки, я ощутил по его виду, что он подкрепился вовсю, даже винцом пахнет мощно и призывно.

Я поднялся ему навстречу, поясница затрещала, хо­чется есть, во рту пересохло.