Вопрос был отнюдь не праздным. Северилову хорошо была известна проблема, про которую он спросил.

Обычно в ближний поиск радиста с рацией не брали. И не потому, что он считался обузой, а по той причине, что радистов-профессионалов катастрофически не хватало. Над ними висел какой-то рок. Как только очередной поиск, так после него радист обязательно попадал в лазарет. Это в лучшем случае. А в худшем…

– Я и сержант Кучмин, – ответил Маркелов. – Я – не так, чтобы очень, а сержант работает на рации вполне прилично.

– Значит, вам радист не нужен, – облегченно вздохнул Северилов. – Это упрощает задачу. Хуже всего, когда за линию фронта идет слабо подготовленный человек.

– Это точно, товарищ полковник, – нахмурился Маркелов.

Год назад, когда Кучмин лежал в госпитале после ранения, ему на замену прислали юного радиста, совсем молокососа, который еще не нюхал пороху. И в первом же поиске парнишка подкачал. «Сошел с дистанции», как говорят спортсмены. Мало того, что радист натер ноги до крови, так он, вдобавок ко всему, умудрился и руку сломать.

Пришлось нести мальчишку на плечах вместе с рацией, а кроме того, еще и «языка», очень шустрого и сильного офицера СС, который все норовил сбежать. Правда, его все равно «догнал» нож Ласкина. Догнал и остановил. А толку-то?

Несмотря на то, что Ласкин попал точно в мягкое место офицера, фриц идти не мог; а может, притворялся. Гад…

– Маршрут и детали задания мы сейчас не будем уточнять… – Полковник на некоторое время задумался. – Вот что, Маркелов. Мне кажется, что все эти исчезновения разведгрупп как-то связаны с деятельностью моего старого знакомого, полковника абвера[11]Дитриха, который по данным СМЕРШа[12]недавно появился в расположении группы армий «Южная Украина». Это очень опасный противник. Правда, неизвестно, чем Дитрих занимается в данный момент и что его привело в эти края, но к блокированию наших разведгрупп он точно руку приложил. В этом практически нет сомнений…

Северилов нервным движением достал из портсигара еще одну папиросу, закурил и подошел к окну.

– Особо обрати внимание на то, что Дитрих часто использует для таких целей большое количество служебно-розыскных собак, – продолжил он, выпустив облако табачного дыма в форточку. – В сороковом году по его инициативе при школе абвера в Шарлоттенбурге было создано специальное кинологическое подразделение. Собак натаскивали именно на поиск разведывательных и диверсионных групп.

– Нам не раз приходилось сталкиваться с немецкими псами. У нас старший сержант Пригода по ним спец… – Маркелов весело улыбнулся – видимо, вспомнив какую-то смешную историю.

– Это не шутки, Маркелов, – строго сказал полковник. – Повторяю – псы подготовлены по специальной программе. Почуяв противника, они не лают, а безмолвно идут по следу. И ведут за собой группу захвата. Эти собаки даже перед нападением не подают голос. Они приучены не останавливать, а убивать. Обычно эти псы сразу рвут горло. Поскольку спецподразделение малочисленно, Дитрих использует его только в особых случаях.

Полковник потушил папиросу в пепельнице, изготовленной из снарядной гильзы, немного помолчал, затем тихо сказал едва не с мольбой в голосе:

– Задание сложное и опасное, но я очень на тебя надеюсь, сынок…

Фриснера встретил оберст фон Трота. Они не были знакомы, поэтому заместитель начальника штаба группы армий «Южная Украина» держался несколько скованно. До штаба они добирались на машине. Штаб находился в горном курорте Слэник в Восточных Карпатах, расположенном в очень красивом месте.

Генерал-оберст был неприятно поражен и удивлен, увидев мирный ландшафт и маленькие деревушки, по которым еще не прошлась война. Все выглядело на удивление мирно, почти сказочно, словно на сусальной картинке.

В парках курорта прогуливались румынские офицеры со своими дамами, где-то играл аккордеон, на зеркальной поверхности маленького пруда плавали белоснежные лебеди…

Это непривычное зрелище вызвало у Фриснера горькое чувство. Огненный ад под названием группа армий «Север», где практически непрерывно шли дожди из стальных осколков и свинцовый град, откуда он вырвался лишь несколько дней назад, никак не вписывался в идиллические румынские пейзажи, казавшиеся другой планетой.

Дорога была длинной, и пока ехали, фон Трота обрисовал Фриснеру ситуацию в группе армий, которой генерал-оберсту предстояло командовать, не преминув немного добавить исторического экскурса.

– …Группа армий «Южная Украина» создана из бывшей группы армий «Юг» фельдмаршала Манштейна и группы армий «А» фельдмаршала фон Клейста. После тяжелых боев зимой 1943–1944 годов и весной 1944 года, в ходе которых мы понесли большие потери, 6-я армия, заново сформированная после разгрома под Сталинградом, была вторично разбита, на сей раз на южном крыле Восточного фронта… – Голос фон Трота предательски дрогнул; генерал-оберст с сочувствием кивнул.

Ему ли не знать, как тяжелы подобные воспоминания…

– В апреле нам удалось наконец стабилизировать фронт на рубеже Днестра и далее по линии Кишинев, Яссы, северо-восточные склоны Карпат, – продолжал фон Трота. – Это обстоятельство имеет для нас очень серьезное значение, если учесть неустойчивость румын и их нежелание продолжать войну. Думаю, не стоит много говорить о том, настолько важны для нас позиции Румынии и Венгрии, которые находятся в тылу южного крыла фронта. Через эти страны проходят все наши коммуникации, кроме того, мы делаем на них большую ставку как на наших активных союзников. К сожалению, правительства обеих стран до сих пор находятся почти в открытой вражде друг с другом по причине старого спора из-за Трансильвании… Простите, вы не возражаете? – Немного осмелевший фон Трота достал портсигар.