София поняла, что снова совершила ошибку. Она нарушила границы дозволенного. Неужели он все еще любит Насрин? Но не от этого у нее с болью сжалось сердце, а от того, что, если все-таки она пойдет на поводу у отца и выйдет замуж за этого испанского принца, она никогда не почувствует себя любимой. И не просто любимой, а любимой им — Эшем. Хотя какая ей разница — она же его не любит.

В своей семье она всегда была непослушным, трудным ребенком. Девочкой, которая всегда нарушала установленные порядки и пыталась противостоять деспотичному отцу. Такова была ее репутация, и такой она себя привыкла считать, и поэтому она не собиралась сдаваться сейчас только потому, что Эш смотрел на нее так холодно, даже с презрением. Конечно, ведь она упомянула его любимую жену. И что ее дернуло вспомнить Насрин!

Эш в свое время поклялся, что будет любить свою невесту, которую ему выбрали родители много лет назад. Он очень серьезно к этому относился и даже гордился тем, что может сам управлять своими чувствами. Эш рано осиротел и был воспитан старой нянькой, которая много рассказывала о большой любви его прадеда к английской принцессе. Выросший на этих рассказах, Эш поклялся любить и окружить заботой свою юную махарани, которая однажды станет его женой. Нянюшка внушила Эшу, что любовь — самая важная в жизни вещь. Он должен любить свою невесту, и тогда она обязательно полюбит его и избавит от одиночества сиротства. Наслушавшись рассказов своей нянюшки, он был уверен, что будет любить свою невесту так же пылко и сильно, как его знаменитый предок любил свою английскую принцессу. Откуда проистекала эта уверенность? От самонадеянности или от наивности? Он не знал. Его рот скривился в горькой усмешке. Только он знал, насколько грубо реальность вторглась в его мечты. Смерть его жены, в которой он считал повинным себя. Он будет жить с этим бременем до конца своих дней. Эш поклялся, что больше никогда не позволит чувствам к женщине так глубоко завладеть им. И никогда он не будет смешивать любовь и секс. Секс для удовольствия, для удовлетворения желаний — и не более того. Он может разрешить себе хотеть женщину, но никогда не разрешит себе полюбить ее.

София решила, что Эш до сих пор любит Насрин, раз он так отреагировал на одно только упоминание о ней.

Как жаждала София именно такой любви, безусловной и полной, любви к ней самой, а не к ее положению в обществе. София постоянно убеждала себя, что когда-нибудь она найдет такую любовь, но замужество, к которому толкал ее отец, все меняло. Ее страстная натура, как раскаленная лава, бурлящая под толщей камня, вырвалась наружу, сметая все писаные и неписаные правила семьи Сантина. София уже не могла себя остановить, даже если бы хотела этого.

— Мои родители ни во что не ставят любовь! Для них долг превыше всего! — воскликнула Софи. — Особенно для моего отца, — добавила она упавшим тоном.

Боль в ее голосе заставила Эша отвлечься от собственных мыслей. Он очень хорошо знал историю семьи Сантина и сразу понял причину, по которой голос Софии дрогнул, когда она произнесла «мой отец».

Да что же такое с ним происходит? У него тысяча важных дел, о которых ему надо думать. Он вел переговоры, в результате которых заброшенные дворцы, когда-то принадлежащие давно умершим членам его семьи, превратятся в шикарные спа-отели для зарубежных туристов. Сейчас эти переговоры находились в решающей стадии. Также он должен был курировать выставку разных вещей, принадлежащих королевской семье. Сбор средств от нее должен был пойти на образование бедных жителей Наилпура. Именно эти проблемы должны занимать сейчас его голову, а не капризы хорошенькой женщины, стоящей перед ним.

Эш постарался закончить разговор.

— Я уверен, что твой отец сделает так, как будет лучше для тебя, — повторил он то, что сказал несколько минут назад.

Он знал, что его слова пусты и бессмысленны, но почему он должен утешать ее? Почему его вообще должна заботить ее судьба?

«Лучше для тебя…» Не эти ли слова Эш сказал ей тогда, несколько лет назад, когда отвернулся от нее. Эти слова скорее значили «лучше для него».

— Лучше для меня?! — взорвалась Софи.

Эш увидел горечь и отчаяние в ее глазах, увидел, как ранили Софию его слова.

— Нет! — София встряхнула головой, и ее темные волосы пришли в движение, лаская ее оголенные плечи, вызывая в Эше новую волну нестерпимого желания.

— Все, что мой отец хочет, — это блага и процветания семьи Сантина, ну и его самого конечно же. Я же для него всегда была неожиданным и нежеланным ребенком. — Уголки ее чувственного рта опустились. — Ты знаешь, Эш, это ведь так. Ты наверняка слышал слухи о моем происхождении.

Это было действительно так. Когда мать Алекса узнала, что Эш осиротел, она часто приглашала его в гости, чтобы он побыл в домашней обстановке, а не проводил большую часть каникул в частной школе в Англии. София только поступила в школу, когда он впервые услышал сплетни о том, что король, возможно, не приходится ей отцом.

— Ты похожа на членов семьи Сантина, — только и мог сказать ей Эш.

— Именно то же самое сказала мне мать, когда я спросила ее, правда ли, что мой настоящий отец — английский архитектор, как все вокруг говорили. И почему-то никто ни разу не предложил мне пройти ДНК-тест, когда я стала взрослой.

— Это говорит только о том, что твои родители уверены: король — твой настоящий отец, и ДНК-тест просто не нужен.

— А это то, что говорит Шарлотта, — улыбнулась София. — Но у нее самой внебрачный ребенок, и она отказывается говорить, кто его отец.

В другой ситуации София ни за что не упомянула бы положение, в котором оказалась Шарлотта. В результате рождения внебрачного сына, Люка, она тоже оказалась в немилости у отца. Они обе были аутсайдерами и держались вместе, несмотря на то что у Шарлотты была сестра-близнец.

— Шарлотта всегда была очень благоразумна, — заметил Эш.

София усмехнулась:

— Ты считаешь благоразумным то, что она родила внебрачного ребенка от человека, которого никто не знает? Отец считает это позором для семьи.

Эш всегда хотел ребенка, сына конечно же, как бы это старомодно ни звучало. Когда он женился на Насрин, то думал, что и она так же сильно хочет детей. Сначала, когда она ему сказала, что хочет повременить, хочет насладиться обществом Эша, он был очарован этим и согласился подождать. Но со временем Насрин сообщила ему, что вообще никогда не хочет иметь детей. Это только увеличило пропасть между ними.

Для посторонних людей такое сильное желание иметь детей было вполне естественным в его положении — королевской династии нужны продолжатели рода. В этом была своя правда, но на самом деле в этом желании скрывалось что-то более личное. В детстве Эш был очень одинок, отсюда и появилось сильное желание иметь семью, и это желание не имело ничего общего с королевскими обязанностями. Когда-нибудь он женится снова, по зову рассудка, потому что это необходимо короне. Но дети, которые родятся в результате этого брака, будут любимы им, потому что эта любовь, считал Эш, естественна и безоговорочна. Так он старался любить Насрин. До сих пор горечь этой неудачной любви преследует его.