Хэтти вздохнула, поставила ящик с инструментами на пол, открыла его и достала стамеску и большой молоток.

— Так. Начнем с окна, надо бы проветрить помещение. — Она деловито направилась к окну, приложила к раме стамеску и стукнула по ней разок. Окно мгновенно распахнулось, и в комнату брызнули капли дождя.

— Так-то лучше. Теперь примемся за шкаф. Где-то у меня была запасная петля.

Рональд подошел к окну и высунулся наружу. Дождь перестал. Еще бы, Рональд ведь уже под крышей.

— А как становятся волшебниками? — спросила Хэтти. Стоя на коленях перед ящиком с инструментами, она рылась в банке с шурупами. — Диплом какой-нибудь нужен?

— Ага… лицензия, — сказал Рональд.

— Дашь посмотреть?

— Нет. Не знаю, куда я ее засунул.

— Повесил бы на стену в рамке. Я б повесила. Смотрю, у тебя тут книга с заклинаниями. — Она показала на «Мой первый учебник волшебства». — Ты из нее все-все умеешь делать?

— А то, — соврал Рональд. — Там одна легкотня.

— А что лучше всего получается?

— Искры из пальцев.

— А зачем они нужны?

— Это вроде предупреждения. Я, мол, магию к ногтю прибрал — ко мне не суйся.

— Здорово. Если б при мне у кого искры из пальцев полетели, я б такого деру дала!

— Ага, — сказал Рональд. — Эффективный прием. — Только не в его исполнении, но Хэтти не обязательно об этом знать.

— Весело, наверно, колдовать с утра до ночи.

— Да мы не так много колдуем. С утра до ночи — только в день Мервина.

— Что за День Мервина?

— В этот день мы вспоминаем основателя нашего клуба. Видела золотые статуи по всему дому? В холле, в столовой и еще одна на лестнице. Это он и есть. Мервин Всемогущий.

— И как вы отмечаете?

— По традиции мы с утра до ночи едим рыбу с картошкой. И разыгрываем друг друга. Все статуи перекрашивают, и еще мы поем специальную песню. Праздник, кстати, уже скоро, по-моему.

— А все остальное время вы чем занимаетесь? Когда не День Мервина?

— В основном просто сидим, едим. Чаровизор смотрим. Еще вот… совершаем долгие прогулки. Я по крайней мере.

— И все?

— Я заказываю всякую всячину по каталогу.

— А почему просто не наколдовать все, что хочется?

— Слушай, — сказал Рональд. — Ты в этом не разбираешься. Все не так просто.

— Ну прям. Давай, хорош ломаться. Покажи искры из пальцев.

— Нет, — твердо сказал Рональд. — В спальнях нельзя колдовать. — Он показал на мигающую красную лампочку в потолке. — Видишь?

Из соображений безопасности все спальни в клубе волшебников были оборудованы противомагическими сигнализациями. Слишком много пожаров и потопов здесь случилось в свое время, слишком много демонов отбушевало в этих коридорах. По правилам все серьезные эксперименты следовало проводить в лаборатории в подвале, однако простые, безобидные заклинания разрешалось применять и в зонах общего пользования. Нарушитель, пойманный с поличным, обязывался внести один пенс в Благотворительный фонд волшебников, а также лишался перекусов между завтраком, обедом и ужином. В общем, цена была слишком высока.

— Могу отключить за две секунды, — предложила Хэтти. — Нужна только отвертка.

— Нет. Я не в настроении.

Хэтти передернула плечами.

— Ну ладно. Раз тебе лень.

Рональд молчал и продолжал смотреть в окно.

— Что-нибудь интересное видишь? — спросила Хэтти через минуту-другую.

— Не-а. Горы. Пару коз. Овец. Старика с собакой.

— А что за собака?

— Не знаю. Просто собака. Кому есть дело до собаки?

— Мне есть, — сказала Хэтти. Она стояла у шкафа, в руках отвертка и новая петля. — Я люблю зверей.

— Правда? Чего это?

Рональд не особенно ладил с животными. У тетушки Шельмы был кот — не сосчитать, сколько раз он набрасывался на Рональда. Ее подруги-ведьмы держали разномастное зверье, которое они величали «помощниками». У теткиной лучшей подруги в помощниках был наглый хомяк по имени Хьюго. Помощники недолюбливали Рональда, и он отвечал им взаимностью.

— За то, что с ними весело, — сказала Хэтти. — И, если не обижать их, они могут стать тебе друзьями. Можно обучать их всяким трюкам. Питомец каждому нужен. Чтобы не было одиноко.

— Кто сказал, что мне одиноко? — огрызнулся Рональд. — У меня полно друзей. Куча. Небось побольше, чем у тебя.

— Да не кипешись ты. Это я так просто.

— Все равно, — угрюмо сказал Рональд, — у нас домашних животных запрещено держать.

— Почему?

— Иначе тут был бы дурдом. Мы, волшебники, ничего не делаем наполовину.

Что есть, то есть. Волшебников сардельками не корми, дай посоперничать, и скромной золотой рыбкой никто из них бы не удовлетворился. Все бы захотели питомцев пооригинальнее, вроде позолоченного носорога, трубкозуба в блестках или светящегося тигра. Еще не хватало, чтобы весь этот зоопарк носился по дому и накладывал кучи где попало.

Какое-то время в комнате было тихо. Рональд сидел на подоконнике и смотрел, как Хэтти прикручивает петлю.

— А у тебя есть животные? — спросил он наконец. Не помешает ее умаслить, раз уж она умеет все чинить.

— Куча. У меня целый зверинец дома. Три кошки, две собаки, попугай, обезьяна, ослик и зебра по имени Крапинка. Некоторые бросают животных на произвол судьбы. Я коплю деньги, чтобы открыть настоящий приют. Для несчастных и брошенных, для тех, кому некуда пойти.

— А туда будут пускать злобных вонючек, которых надо взаперти держать? — спросил Рональд. — У меня есть парочка кандидатов, первый в списке — Дадли.

— Кто?

— Одноглазый Дадли, тетушкин кот. Он ей достался от одного пирата.

— Наверняка твоя тетя его обожает, — сказала Хэтти и проверила, как ходит дверца шкафа: та открывалась и закрывалась великолепно. — Это от нее открытка? Она послала тебе деньги и велит на них новую лицензию заказать?

— Оригинал на почте затерялся! — соврал Рональд. И прибавил: — Невежливо читать чужие письма.

— Знаю. Но я все равно прочитала. Вечно всюду сую свой нос. Так как? Любит она своего кота?

— Души в нем не чает. — Рональд вздохнул. — Разрешает ему сидеть на столе, лазить лапой в масленку и слизывать сливки с торта. Отвратительно. Ты что делаешь?

— Пилу ищу. Подпилю у твоего стола три ножки, чтобы он не шатался. Потом прочищу дымоход. Грязищи будет! Не хочешь пока сходить погулять куда-нибудь?

Странное дело, Рональд не слишком обрадовался этому предложению. Его все устраивало — приятно поболтать о пустяках, пока кто-то другой шурует по хозяйству. Норова ей не занимать, этой Хэтти Брюзгинс, зато у нее в руках все горит.