• чарья тантра;

• йога тантра;

• махайога тантра;

• ануйога тантра;

• атийога тантра.

Также в Ньингме нередко встречается классификация по «девяти колесницам». В этом случае первыми следуют колесницы Слушателей, Будд-одиночек и Бодхисаттв, а затем к ним добавляются перечисленные выше шесть классов тантр, каждый из которых назван отдельной колесницей.

Несмотря на различия в технических терминах, все учения представляют собой великое единство. Дело не только в том, что первые три класса тантр совпадают во всех школах. Ануттара-тантра традиции Сарма тоже содержит три секции, примерно соответствующие трем высшим колесницам в классификации Ньингмы. Это Отцовские тантры, делающие акцент на искусных средствах; Материнские тантры, делающие акцент на мудрости; и Недвойственные тантры, сочетающие в себе и то и другое.

Термины «Ньингма» и «Сарма» связаны прежде всего с хронологией появления и распространения буддизма в Тибете и не учитывают иных различий.

Школа Ньингма возникла в результате первой волны прихода Учения Будды в Страну снегов. По просьбе царя Трисонга Дэцена над этим сообща работали два главных мастера, приглашенных из Индии: Гуру Падмасамбхава и настоятель Шантаракшита. Первый из них учил тантрам, а второй – сутрам. Отмеченная тесным сотрудничеством индийских ученых и тибетских переводчиков, традиция Ньингма среди всех поучений выделяет методы Махаати. Они нередко представляются тремя частями, в которых сгруппированы различные наставления. Это «секция ума» (тиб. сэм дэ), «секция пространства» (тиб. лонг дэ) и «секция устных наставлений» (тиб. мен нгаг дэ).

Традиция Ньингма сохраняется и развивается по сей день, привлекая множество учеников и позволяя им достигать Освобождения.

В первые столетия распространения поучений Ньингма образ жизни практикующего не считался существенным элементом передачи. Наставления по медитации получали и монахи, и миряне. Интенсивно практикуя эти методы, они непосредственно приближались к состоянию махасиддхов и обретению радужного тела.

С течением лет появилась некоторая запутанность. Философские основы практики не всегда корректно передавались и усваивались. Из-за этого возникали причудливые интерпретации. Нарушались границы правильного поведения, и уже не всегда легко было различить, где заканчивается верное понимание Дхармы и начинается поведение, не имеющее ни малейшего смысла.

Когда эта запутанность начала представлять собой угрозу, в Тибете появился король Джангчуб-О (Свет Просветления). Он хотел сделать что-то, чтобы ситуация улучшилась. Он начал отправлять в Индию умных молодых тибетцев, чтобы они осваивали искусство перевода текстов, и приглашал в Страну снегов ученых и мастеров медитации.

В то время путешествие между Индией и Тибетом представляло собой предприятие долгое и опасное. К тому же, проект Джангчуба-О оказался весьма затратным, поскольку предполагал, что тибетцы будут учиться в индийских университетах, а в Тибете необходимо было содержать приглашенных мастеров. Чтобы воплотить в жизнь свой замысел, король решил собрать как можно больше золота. Он просил поддержки богатых людей в своей стране и обращался к правителям соседних королевств.

Но Джангчуба-О постигла неудача: во время одной из таких поездок его захватил жестокий монарх из Кашмира, не проявлявший к буддизму ни малейшего интереса. Тибетцы отправили посольство, чтобы убедить соседа отпустить Джангчуба-О, но переговоры успеха не имели. Враждебный монарх заявил, что освободит своего пленника только в обмен на золото, вес которого будет равен весу тибетского короля. Собрать такое количество драгоценного металла было нелегко, но подданные сумели это сделать. Они письмом сообщили своему правителю добрые вести, однако ответ был неожиданным. Из своей темницы король Джангчуб-О писал: «Благодарю вас за то, что вы преодолели столько препятствий, но повелеваю не платить за меня такой дорогой выкуп. Я не против провести остаток жизни в тюрьме и умереть здесь. Полезнее будет употребить это золото на восстановление Дхармы; моему сердцу она дороже моей собственной жизни».

Благодаря такой жертве, принесенной королем Тибета, многие из его подданных обучились в Индии и несколько индийских ученых приехали в Страну снегов. Самый знаменитый из них – Атиша.

Тогда и начала складываться традиция Сарма.

Атиша и его современники представили Тибету такую модель практики Дхармы, при которой практикующий сочетал бы все три вида обетов:

• внешние обеты индивидуального освобождения (монашеские или мирские), введенные Хинаяной;

• внутренние обеты Бодхисаттвы, принятые в Махаяне;

• тайные обеты – священные обязательства Ваджраяны.

Кроме того, Атиша так настаивал на принятии Прибежища в Трех драгоценностях, что прославился в Тибете под прозвищем «Пандит Прибежища». Некоторые звали Атишу только так, не обращая внимания на его родовое имя.

У Атиши было трое учеников – Ку Мог и Дром; они продолжили начатую им традицию. Она получила название Кадам (Кадампа). Их непосредственным преемником был Чекава, и он передал поучения Геше Дрепе, одному из наставников Гампопы.

Гампопа был держателем линии преемственности Кагью (Кагьюпа). Эта линия, основанная индийскими мастерами Тилопой и Наропой, укрепилась в Тибете благодаря Марпе и Миларепе. До появления Гампопы в этой традиции господствовал такой же взгляд на образ жизни практикующих, как и в Ньингме. Очень небольшое значение придавалось тому, имел ли человек монашеские обеты. Существенным для достижения Освобождения считалось лишь то, получил ли он непосредственные наставления от учителя и применял ли их с должным усердием.

До того, как стать учеником Миларепы и под его руководством обрести постижение, обширное, как пространство, Гампопа следовал линии преемственности Атиши. Вот почему он внес такой особый вклад в традицию Кагью: он обогатил ее определенным количеством поучений Кадампы. Кроме прочего, он подчеркивал важность монашеских обетов. Так он свел в один поток две «реки поучений» – Кагью и Кадам, соединив внутреннее постижение с уважением к правилам внешнего поведения.

После Гампопы линия передачи разделилась; возникли четыре большие ветви, в число которых входят традиция Карма, основанная Первым Кармапой Дюсумом Кхьенпой, и восемь малых подшкол Кагью. Все они сохраняют приверженность трем уровням обязательств, и большинство их держателей – монахи.

Линия передачи Кагью пользовалась в Тибете большим влиянием. В свои лучшие времена она насчитывала 108 больших и 1002 малых монастырей.