играть тебе со мной садится пока рано, без ложной скромности я лучший игрок в карты и кости на этом корабле!

Игра идёт с переменным успехом, и я иногда даю этим лохам себя выиграть, однако непременно оказываясь в плюсе. Карманы моего камзола потихоньку заполнялись монетами и нужными мне вещами. Пять стювиров и три дуита уже у меня есть, ещё пятнадцати, и будет целый гульден! Деньги мне нужны, ибо за рейс я почти ничего не получу. Как меня обманул капитан мне объяснили знающие люди, да тот же Ёб. Жалование штурмана, и подштурмана (если он полноценно выполняет обязанности навигатора) обычно составляет пятнадцать — двадцать гульденов и не за рейс, а в месяц! Поношенные сапоги оценены капитаном в целый гульден, хотя красная цена им десять стювиров и значит на руки, по окончанию рейса, я получу всего четыре монеты! А четыре гульдена это зарплата простого матроса!

Узнав, как меня обманули, я не пошёл качать права, скатываться по социальной лестнице снова в юнги мне категорически не хотелось. Да, меня развели как лоха, однако я всё равно в прибыли! Новая и вполне приличная по этим временам одежда, перешитая за денежку малую парусным мастером под мой размер, более приличная еда и не трудная работа, это куда как круче того, с чего я начинал. Да в самом начале у меня даже платка, чтобы срам прикрыть, не было!

— И нечего клювом щёлкать! — Ёб, азартно потёр руки — отыгрываться будешь?

— Конечно, чёрт возьми! Ты оставил меня почти без штанов! — я сделал вид, что раздосадован проигрышем — пока не отыграюсь, я не выйду из-за стола!

Жизнь налаживалась, капитан оценил по достоинству мои способности как навигатора. Жуткий шторм, который едва не отправил нас на дно, отнёс корабль в неведомые дали, но я легко определил наше местонахождение. Суэцкого канала тут пока ещё нет, и мы повторяем путь Магеллана, идя вдоль Африки. Сейчас мы почти у берегов Мадагаскара. В бытность адмиралом, в прошлой жизни, в Индийском океане мне побывать не довелось, но теперь я могу смело сказать, что ходил по всем мировым океанам. Первоначально капитан планировал возвращаться из Новой Зеландии обратно в Атлантику, через Магелланов пролив, однако шторма помешали кораблю пройти проверенным маршрутом, отнеся корабль в океан. На общем собрании офицеров было принято решение повторить путь великого португальского мореплавателя. Рисковать и возвращаться никто не хотел, Африка была ближе. Только вот Мадагаскар опасное местечко. Французы считают его своей колонией, а вот местные жители и многочисленные пираты, которые обосновались на острове, другого мнения. Немногочисленные французике владения находятся на острове в режиме постоянной осады и ожидания нападения как с суши, так и с моря. Да и французы для голландцев враги.

Шторм был жуткий. Попадать в такой на парусном судне мне никогда не доводилось. Корпус деревянного корабля трещал и стонал под напором стихии, в рангоуте и такелаже заунывно и зловеще свистел ветер. Капитан даже не пытался держать курс, вся наша задача была только в одном — выжить! Команда потеряла трёх матросов, которых смыло за борт, при попытке установить на бушприте сорванный парус, фок- и грот-мачты лишились стеньг, а корпус дал течь. Большая часть команды провела всё время шторма в трюме, беспрерывно вычерпывая и откачивая воду помпами и даже вёдрами. Я же во время шторма почти всё время был на мостике, пытаясь вести наблюдения и в самые трудные моменты, помогал рулевому удержать штурвал. Ночное небо было затянуто тучами, но иногда порывы ветра пробивали в сплошной облачности пробоину, и я фиксировал расположения звезд, сообщая капитану направления и скорость нашего движения. Я мог бы конечно и не усердствовать так, сидя в своей коморке, однако честно сказать мне было страшно до усрачки, и я желал быть как можно ближе к одной из двух корабельных шлюпок, одна из которых как раз и была закреплена на корме. Это деревянное корыто, по недоразумению названное фрегатом, не было оборудовано герметичными перегородками, так что случись что, пойдёт на дно мгновенно, и оказаться запертым в трюме в случае такого исхода я совершенно не желал.

— Ты прирожденный моряк Виктор! Я рад, что не ошибся в тебе! — похвалил меня капитан, когда всё закончилось, однако премию, или даже почётную грамоту не выдал, жмот! Да что там говорить, мне даже усиленную пайку не дали или хотя бы лишний стаканчик рому!

Единственным положительным моментом во всей этой страшной истории было то, что корабль почти перестал вонять. Все нечистоты из трюма выгребли вместе с забортной водой. Прошло уже три дня после тех событий. Сейчас был редкий момент, когда можно было слегка расслабиться и передохнуть. Капитан искал подходящую гавань, для починки судна, мы шли вдоль Африканского берега и попали в штиль. Команда маялась вынужденным бездельем, офицеры и капитан праздновали удачное избавление от смерти, ну а унтера собрались в своём кубрике, перекинуться в картишки.

— Россия дикая страна! Я был в Архангельске семь лет назад — подвыпивший судовой врач по имени Мартен, после очередного моего отказа рассказать о себе, решил донести коллективу своё «экспертное» мнение о моей родине — все ходят в шубах и длинными бородами! В этом городе не было ни одной цирюльни, где пускали бы кровь! Никакого представления о современной медицине! Я заработал много денег и мехов, когда вёл там практику зимой! Ртуть, кровопускание и клистиры, вот первейшее средство от болезней! Русские же лечатся травами! Представляете себе! Тебе Виктор очень повезло, что ты выжил и дожил до своих лет! При отсутствии современной медицины сиё весьма сложно!

— Ну согласись Мартин, лекарственные растения хорошо помогают при болезнях, а вот твоя отрава, та же ртуть, легко может убить даже здорового! — у меня было благодушное настроение и я, сегодня в кое-то веки решил поспорить с аборигеном, считавшим себя великим учёным.

— Виктор, ты молод и многого ещё не знаешь! Медицина — это наука и она не стоит на месте! Если ты не знал, то болезни это живые существа, вторгшиеся в организм человека. Яды применяются что бы их убить! Та же ртуть, как ты говоришь, хорошо лечит сифилис! Врачу нужно сделать всё, чтобы разбивать мокроту, производить испарину и гнать мочу! Человек должен потеть, и его должно слабить, он должен сморкаться и рвать, терять кровь и слюноточить, чтобы выздороветь. Такого эффекта растениями не добиться, разве что беленой, спорынью и чемерицей. Только эти три растения лекарственные, остальные же просто трава! Кора хинного дерева ещё лекарственна, ну и, пожалуй, всё — врач снисходительно прочёл мне целую лекцию, о «современной» медицине. Я же мысленно перекрестился, радуясь, что я здоров. Такое лечение может выдержать только