— Это же 27 квартира? — согласно кивнула. — А вы, — заглянул в бумаги, зажатые у него подмышкой, — Покровская Анна Николаевна?

— Да, — еле слышно ответила.

— Значит никакой ошибки. Это вам.

— Спасибо, — все еще не веря, приняла цветы с конфетами, попрощалась и закрыла дверь. На автомате повернула замок. Пару минут стояла посреди коридора, задумчиво скользя взглядом по бутонам, лепестки которых были усеяны капельками воды.

Красивые. Самые красивые розы в моей жизни. Возможно, потому что первые. По неизвестной мне причине среди тех немногочисленных букетов, что мне дарили, никогда не было роз.

Прошла на кухню и, отложив коробку, поставила цветы в вазу, предварительно набрав воды. Сняла атласную ленту, удерживающую розы вместе, с нескрываемым восторгом, почти невесомо, прошлась кончиками пальцев по бархатным лепесткам. Вдруг рука наткнулась на острый край, потянув за который, увидела сложенную вдвое бумажку. Записка! Затерялась между бутонами, вот я сразу и не заметила.

С нетерпением раскрыла, увидев размашистый почерк. Улыбка вмиг растаяла. «Не злись, Колючка. Розы прекрасны и без шипов».

Понятно. Господин Филатов, напыщенный индюк, решил оставить за собой последнее слово! Смотрите, и адрес мой раздобыл! Как не поленился только? Я думала, что, выйдя из палаты, он тут же забудет обо мне, но нет. Задела его Величество? Или же он просто решил позабавиться? Конечно, чем может ответить обычная медсестричка? Особенно если учесть, что одно его слово — и я на бирже труда!

На эмоциях схватила цветы, собираясь засунуть в мусорное ведро, но разжать пальцы не смогла. Внутренний протест не позволил. И нет, не потому что букет мне дорог. Бред! Просто жалко цветы. Вот и все! Да, именно так.

Отнесла обратно, снова поставив цветы в воду. Обратила внимание на второй подарок. Что с ним делать? Передарить? А там точно конфеты? Возможно, очередной подкол? Развязав красную ленту, открыла коробку. Нет. Не конфеты, как думала. Клубника в шоколаде. Моя любимая. Вот сволочь! Это же запретный прием. Ее выкинуть точно рука не поднимется. Почему, собственно, я должна отказываться? Буду считать это компенсацией за убитые нервные клетки.

В итоге вечер, который должен был проходить в компании торта, перетек в просмотр фильма с вином и клубникой в шоколаде, которая, к слову, была восхитительна на вкус. Безумно сочная и сладкая, что, учитывая зимний сезон, было неожиданно. В магазинах такую не найдешь. Остается надеяться, что он ее не отравил.

Торт остался невостребованным: после любимого лакомства покупной десерт не вызывал восторга, к тому же клубники было достаточно, чтобы утолить потребность в сладком. Чтобы добро не пропадало, отнесла его соседке — милой женщине средних лет, которая одна воспитывает двоих детей. Они были рады неожиданному подарку, а я — внезапной роли Деда Мороза.

Вернувшись в квартиру, убрала следы праздника живота, раз за разом натыкаясь на цветы, что магнитом притягивали взгляд и напоминали о личности подарившего их.

Решила не мучать себя и лечь спать, несмотря на детское время. Ночная смена и выпитое вино сделали свое дело — глаза слипались. Да и завтра снова на работу. Когда-нибудь я не буду торчать сутками в больнице, но сейчас это — единственный способ не погрязнуть в одиночестве.

Утром проснулась разбитой, с темными кругами под глазами и полным отсутствием желания куда-либо идти. Всю ночь меня во снах мучал мужчина, безжалостно обрывающий шипы у розы, а его темный взгляд с предвкушением заглядывал в душу, точно собираясь перейти с цветов на меня. «Розы прекрасны и без шипов». Шепот преследовал до утра, врываясь в сознание раз за разом.

По ежедневному сценарию Яша за несколько минут до будильника решил, что более терпеть он не намерен и срочно нуждается в порции свежего корма из упаковки. А что вы хотели? Похититель лишних, по его мнению, минут сна не будет есть то старье, что лежит в миске несколько часов. Не по чину.

Отодрав себя от подушки во избежание пробуждения зверя, пускающего в ход когти и зубы, удовлетворила потребность пушистого и отправилась прямиком в ванную.

Последняя рабочая неделя в этом году, в субботу уже Новый год, в который, по счастливому стечению графика дежурств я не работаю. Хотя… Лучше бы работала. Что мне этот Новый год? Нарезка салатов с мамой, речь президента, ворчание отца, что всю страну развалили, бесконечные новогодние передачи, не выдержав которые я уйду спать первой. Нет, родителей я люблю, но… Скукота.

Умывшись, зашла на кухню с намерением выпить чашку бодрящего утреннего кофе, без которого сегодняшний день представлялся непреодолимым испытанием. Букет цвел и пах, будто розы срезали вот только-только, сегодня утром. Интересно, что за сорт? Мама бы убила за такие стойкие цветы для своей дачи.

Прислонившись бедром к столешнице, смотрю на коробку с клубникой в шоколаде, в которой осталось еще несколько штук, не осиленных мною вчера. Съесть сейчас? Или оставить на вечер? Дилемма.

Приняв решение не начинать утро со сладкого, на скорую руку сообразила себе завтрак, съев который, отправилась собираться на работу. Температура в минус пятнадцать за окном не оставила шансов быть красивой, вынуждая влезть в теплый спортивный костюм, пуховик и длинные сапоги. Завершив образ снеговика шапкой и объемным шарфом, схватила сумку и вышла за дверь.

Чудом не переломав ноги на вечно скользкой лестнице у подъезда, села в машину. Моя верная, далеко не новая, подруга, купленная несколько лет назад в кредит, завелась недовольно, но с первого раза. Уже успех.

В отделении царила суматоха. Переодевшись, зашла в ординаторскую как на базар. В кабинете столпилась половина сотрудников так точно. Все что-то бурно обсуждали, находясь во взбудораженном состоянии. Ко мне уже спешила Юлька.

— Привет, — нахмурив брови, поздоровалась. — Что происходит? — ничего не понимая, перевела взгляд на нее.

— Привет. Все обсуждают вечер.

— Вечер? А что вчера произошло? — мы вышли из переполненного помещения в коридор.

— Вчера ничего. Обсуждают сегодняшний вечер, — дойдя до поста медсестры, присели.

— Так. Допустим. А что сегодня произойдет? — без особого интересна уточнила, листая журнал назначений.

— Анька! Ну ты даешь! — воскликнула подруга, но тут же понизила тон, когда больные, проходящие по коридору, начали оглядываться. — Сегодня же новогодний корпоратив. В «Атланте» в семь для всей больницы. Ну, кроме тех, кто работает в ночную, но им денежная компенсация за упущенное веселье.

— Да? — пытаюсь вспомнить, говорил ли мне кто-нибудь, но не получается, — не помню.

— Ты что? Я же сама говорила тебе еще в начале ноября!

— Может быть, — не стала спорить, потому что скорее всего так и было. Память меня не раз подводила, — не важно, я все равно не собираюсь идти.

— В смысле? — откровенно наплевав на посторонних, чуть ли не крикнула подруга. — Ты сдурела, мать?