Катерина часто задумывалась над источником этих вспышек матери. У Авы было все: винодельня, довольно послушная любящая дочь, восхищение окружающих. И, тем не менее, Ава Розетта была противоречивым человеком: у нее было доброе сердце, но суровый характер.

Возможно, она злилась на мужа, рано покинувшего ее? Или чувствовала себя преданной большой семьей?

Какими бы ни были причины беспредельного гнева матери и как бы дочь ни страшилась новой его вспышки, ей требовалось собрать все свое мужество и осуществить задуманное.

Девушка качнула вино в бокале, затем вдохнула аромат. Подержала бокал на просвет, проверяя замутненность напитка. Затем попробовала, покатала жидкость во рту, отмечая нюансы, переместила вино дальше по языку, определяя различные впечатления, наблюдая развитие. Слива, абрикос, дуб… и острый жженый привкус.

После перелила вино в другой бокал, чувствуя тяжесть изучающего взгляда матери, которая подмечала малейшее движение на лице дочери. Взмах брови, подергивание губ, дрожание ноздрей. Все это имело значение для Авы, поэтому Катерина сохраняла невозмутимое выражение лица.

– Что скажешь?

– Это вино из винограда с «благородной» гнилью, и тебе это известно. Кроме того, это не наше вино.

По лицу Авы пробежала легкая улыбка.

– Но, тем не менее, это вино весьма популярно! – Женщина взяла графин с водой и наполнила новый бокал. – Отлично. Вот твоя награда, ma chérie.

– Зачем ты это делаешь? – спросила Катерина, покатав во рту прохладную колодезную воду, чтобы очистить небо. – Я опытный сомелье.

– Ты должна разбираться во всем, что касается вин, в том числе и в продукции наших конкурентов, – ответила Ава. – Всегда есть чему поучиться.

Катерина понимала, что так оно и есть. Будущее винодельни и их марки зависело от профессионализма Авы, а вскоре будет зависеть и от способностей самой Катерины узнавать, создавать и производить высококачественное вино.

Девушка снова поднесла бокал с вином к носу, вдохнула знакомый аромат, а затем повторила весь процесс дегустации. На этот раз она позволила вину задержаться на языке, а затем, насладившись этим сложным букетом, проглотила. Женщины обменялись удовлетворительными кивками.

– Это вино необходимо выставить на конкурс, – провозгласила Ава.

– Я думала, ты позвала меня выслушать мое мнение, – сказала Катерина. – Прежде чем решить, я бы хотела попробовать и другие. Что скажешь о каберне «Хауэлл» 1952 года?

Ава подняла бокал и сказала:

– Мы попробуем его завтра.

Катерина откашлялась и приготовилась заговорить. «Самое время». Пульс участился, на верхней губе выступил пот, а челюсти крепко сжались.

– Мама…

Ава остановилась.

– Да, что такое?

Катерина уставилась на мать. Слова, которые она так хотела произнести, повисли на языке.

«Я хочу тебя кое с кем познакомить… Ее зовут Мариса, она твоя внучка и она прекрасна».

Ава улыбнулась.

«Через мгновение эта улыбка исчезнет надолго».

– Да так, ничего, – пожала плечами Катерина.

Ава зашагала вверх по каменным ступеням, а Катерина последовала за ней, неся в руках бутылку вина. Упустив свой шанс, девушка чувствовала одновременно облегчение и сожаление.

Через распахнутые французские двери гостиной, комнаты с необыкновенно высоким потолком, доносился запах бриза, смешанный с ароматами базилика, растущего на огороде. Нина уже накрывала к ужину.

Эта женщина средних лет носила ярко-желтое, украшенное вышитыми цветами хлопчатобумажное платье в мексиканском стиле. Когда Катерина вошла, она обернулась.

– Добро пожаловать домой! – улыбнулась Нина и прижала девушку к широкой груди. – Выглядишь усталой, pobrecita[2]. И ты похудела.

– Это хорошо, – отметила Ава, критически оглядев дочь.

– Последний год в университете был непростым, – защищаясь, ответила Катерина. «Ты даже не представляешь себе, насколько непростым». – Что на ужин? – Она вновь обняла Нину, вдохнув знакомые запахи чеснока и кинзы, навеки пропитавшие эту темную кожу.

– Петух в вине. Это старый рецепт твоей матери – с лесными грибами, луком, беконом, в нашем пино-нуар и с добавлением коньяка. И флан на десерт. – Тут женщина подмигнула. – Конечно, если твоя мама одобрит.

– Катерина вольна есть все что угодно! – отмахнулась Ава. – Она взрослая женщина. Хотя в ее возрасте…

Катерина округлила глаза.

– Да, знаю, вы с папой уже иммигрировали, посадили виноградник и даже выпустили выдержанное вино.

– А кроме того я уже была матерью! – Ава сделала паузу и добавила: – Тед Торнуолд снова спрашивал о тебе.

Катерина села за стол и уставилась на Нину, которая раскладывала ужин по тарелкам.

Ава наполнила бокалы вином.

– Я подумывала устроить завтра вечером небольшую вечеринку.

Катерина узнала нарочитую небрежность в материнском голосе.

– Все уже спланировано, не так ли? – спокойно спросила она, отрезая кусочки нежнейшего мяса, поданного Ниной.

– Si, señorita[3], – улыбнулась Нина и поставила на стол сырное плато.

Ава взяла кусочек бри вместе с ломтиком яблока. Затем пожала плечами и сказала:

– Завтра Тед и его семья приезжают сюда. Я не знаю, что произошло между вами и почему ты захотела расстаться и уехать на целый семестр в Лос-Анджелес, что, кстати, отложило твой выпуск, но Тед готов все забыть. Я сказала ему, что ты просто испугалась.

– Мне не нужна твоя помощь в поиске мужа.

– Вероятно, очень даже нужна! Многие девушки мечтают, чтобы он одарил их своим вниманием. Но думаю, он ждет именно тебя.

– Сомневаюсь! Я уж точно не жду его! – Катерина вспомнила о том дне, когда в последний раз видела Теда. Он пригласил ее отпраздновать Новый год в «Сент-Френсисе» и она отказалась.

Они встречались на первых курсах университета, задолго до той незабываемой встречи с отцом Марисы. Катерине нравился Тед, но она никогда его не любила. Однако ее холодность не остудила мужскую страсть.

Джулиана, дочь Нины и ближайшая подруга детства Катерины, рассказала ей тогда, что Тед советовался с ней, выбирая обручальное кольцо. Он планировал сделать предложение в канун Нового года. Но Катерина уже начала полнеть в талии и у нее давно пропали месячные.

Она сказала всем, что в другом университете, в Лос-Анджелесе, прослушает курс об искусстве иллюстрации, чтобы выучиться дизайну этикеток и рекламных постеров. Университет располагался достаточно далеко, чтобы Ава, с ее ночной близорукостью, не могла сесть в автомобиль и приехать навестить дочь.