так много друзей и не так уж много вариантов, у кого я могу попросить деньги. Но я все же решаю попытать удачу. Набираю Катю.

— Кать, привет.

— А, Маш, извини, если ты насчет Тима, то сегодня никак не получится.

Прикусываю губу, нервно постукиваю по стеклянной поверхности стола, на котором обычно выполняю заказы.

— Нет, Кать, я не по поводу Тима. У меня к тебе просьба.

— Да, говори. Чем смогу.

Прокашливаюсь. От необходимости попросить денег у меня в горле как будто надувают воздушный шар, и он не дает мне нормально вдохнуть.

— Ты не могла бы мне одолжить денег?

Катя что-то кричит кому-то из мальчишек.

— Конечно, а сколько тебе нужно, Маш?

Резко выдыхаю. Кажется, в конце тоннеля есть свет и не все потеряно.

— Двести тысяч, — чуть ли не шепотом произношу.

Катя присвистывает.

— Ощутимая сумма.

Угукаю. Сама знаю, что не у каждого столько есть.

— Блин, надо у Ромки спросить, он у нас по финансам. Ром…

— Ладно, Кать, ладно, не…

— Ром, а мы можем Маше занять двести тысяч?

Хлопаю себя по лбу и кусаю губу до крови.

Я не слышу ответ мужа Кати, даже несмотря на то, что почти перестаю дышать, чтобы не издавать лишних звуков.

— Маш, — оживает телефон, и я чуть ли не роняю его на пол от неожиданности, — у нас есть сотня только. И то мы сможем ненадолго занять. Нам на днях привозят мебель.

— Ладно, Кать, я у родителей попрошу. У папы должно быть. Спасибо.

Торопливо прощаюсь. И снова мой взгляд цепляется за шкатулку.

— Ну что, малыш, как насчет того, чтобы прогуляться? — подхватываю Тима на руки.

Сын довольно дрыгает ножками и цепляется за мои волосы. Шиплю от резкой боли, распутываю пальчики Тима и целую его крохотную ручку.

— Не надо так делать. Мне очень больно.

Сын надувает губки, и, кажется, в его глазах скапливаются слезки.

— У-у-у-у-у, не плачь, моя луковка. Гулять?

Разноцветные глаза сына тут же вспыхивают радостью. Несу его одеваться. Натягиваю на себя свитер и джинсы.

Прихватываю с собой кольцо, которое рассматривала перед тем, как позвонить Кате.

Качу коляску, параллельно слежу за маршрутом и пытаюсь не пройти мимо ювелирки.

— Ага, вот она. Тим, — склоняюсь над коляской и жду, пока сын обратит на меня внимание, — сейчас мы зайдем в одно место. Пообещай мне, что будешь вести себя прилично.

Сын с серьезным видом кивает, а я в ответ смеюсь и качаю головой.

Оставляю коляску в небольшом коридорчике, а сама беру сына на руки и иду в просторный зал. Блеск ювелирных украшений ослепляет, и мне приходится прищуриться.

— Добрый день, могу я вам помочь? — ко мне приближается девушка в бордовой униформе и широко улыбается.

— Да, мне нужен ваш ювелир. Я видела, что тут есть возможность оценить украшение.

Говорю, а у самой чуть ли из груди сердце не выпрыгивает.

— Да, следуйте за мной.

Тим пытается вырваться, но я прижимаю его покрепче, чем даю ему понять, что тут ему свободы можно не ждать.

Сын успокаивается и крутит головой, внимательно изучая все вокруг.

— Сюда, пожалуйста.

Благодарю и подхожу к небольшой кабинке, огороженной прозрачным стеклом. Откашливаюсь. Постукиваю по дверному проему.

Лысоватый мужчина с круглыми очками на носу дёргается и поднимает на меня вопросительный взгляд.

— Добрый день, я хотела бы оценить украшение.

— О, прошу меня простить, — на его лице появляется улыбка, — залюбовался. Проходите, показывайте, что там у вас?

Нервно провожу влажной ладонью по штанине и достаю бабушкино кольцо. Протягиваю ему, а у самой в груди становится тесно.

— Ох, какой интересный экземпляр.

Сердце камнем летит вниз.

— Вы хотите его продать?

Облизываю пересохшие губы и киваю. У меня нет другого выхода…

— Хм, а откуда оно у вас?

Ювелир подносит лупу и что-то рассматривает на металле.

— От бабушки по наследству передалось.

— Хороший подарок. Такого золота уже давно не производят. А тут примесей минимум, и камень чистейший.

Непроизвольно цепляюсь за Тима. Меня накрывает волнение, и чудом удается устоять на ногах.

— Скажите, за сколько его можно продать?

Замираю, глажу Тимура по голове. Он тоже притихает, как будто чувствует, что сейчас нужно помолчать.

Ювелир снова присматривается к украшению. Потирает подбородок. Набирает на калькуляторе шестизначную сумму, а из меня вырывается облегченный выдох.

— Вы можете подождать, пока мы выставим его на торги. Оно может дороже уйти.

Мотаю головой. У меня нет столько времени.

— Мне нужны деньги сейчас.

Ювелир кивает. Без лишних слов выписывает какое-то заключение, протягивает мне бумагу.

— Сейчас можете пойти к менеджеру, и она переведет вам деньги, составит документы, которые необходимы при передаче такого изделия.

Заканчиваю все дела в ювелирном. Выхожу на свежий воздух, выдыхаю.

— Вот видишь, Тим, оказывается, не все так страшно. Обидно, конечно, что пришлось бабулино кольцо продать, но иногда приходится чем-то жертвовать.

Остаться без квартиры — вообще не вариант. Куда я с десятимесячным ребенком? Сомневаюсь, что в съемном жилье меня примут с распростертыми руками. А с учетом того, что три миллиона вычтет банк, если не больше, то на новую квартиру может не хватить.

Мама с отцом автоматически отпадают. Мама живет с мужиком, который сразу дал понять, что он мне не рад. Да я сама не горю желанием с сыном оказываться под одной крышей с малознакомым мужчиной.

Нет, нет, уж лучше затянуть пояс и погасить долбаный кредит, доставшийся по наследству от «любимого» свекра.

— А теперь домой.

Продолжаю разговаривать с Тимом.

— Покончим уже с банком, хотя бы с задолженностью. А потом мама будет больше работать, чтобы и кредит закрыть.

Мирюсь с тем, что у меня особо нет других вариантов. Хотя… один есть… но он требует дополнительных затрат на тех же адвокатов.

Доезжаем до дома. Взгляд цепляется за внедорожник в кустах. Моргаю, чтобы скинуть с себя непонятно откуда взявшееся волнение. Мало ли чья машина может тут стоять?

Глава 4

Завожу коляску в подъезд. Поднимаемся с Тимом на наш этаж. Стоит мне открыть дверь, как сзади меня заталкивают в квартиру, не успеваю я пискнуть.

— Что за?..

Вскрикиваю. Оборачиваюсь и застываю.

К стене прислоняется тот самый Руслан. Он все так же щурится, и сейчас до меня доходит, что так он пытается скрыть разные глаза. Вот только я уже поняла, кто именно передо мной стоит.

— Руслан, — вздергиваю бровь, — чем могу помочь?

Брат мужа опускает взгляд на Тима в коляске и хмурится. Я же в порыве шагаю и перегораживаю Руслану обзор. Закрываю от него своего ребенка.

Руслан усмехается,