Ина отвернулась. Смотреть на себя было противно. Что это за фарс здесь творится?

До столовой они дошли молча. Лара двигалась величественно, выгодно выделяясь нарочитой простотой на фоне неё.

Она открыла дверь, пропуская Ину вперёд, а потом зашипела:

– Поклонись! Хозяин смотрит.

Ина успела только увидеть высокую фигуру Хранителя Гор и склонилась, как ей и сказала Лара.

– Садись сюда, девочка. – Ина не знала, кого боится больше – Лару или Хранителя. Но всё-таки подошла и присела рядом. Он молчал и рассматривал её, а ещё хмурился. И под её взглядом она чувствовала себя неуютно. Еда не лезла в горло. Завтрак казался безвкусным.

Она проглотила всё-таки пару ложек каши и потом просто молча сидела, дожидаясь окончания завтрака. Хранитель Гор тоже не проронил ни слова. Он не из тех, что будут много говорить.

Наконец, завтрак закончился.

– Тебе нравится здесь, Ина? – Она вздрогнула и едва не подскочила на стуле. Так неожиданно громко прозвучал её голос здесь, в зале. Рядом закашлялась Лара.

Ина подняла глаза и встретилась взглядом с Хранителем. Он запомнил её имя.

Хранитель смотрел на неё устало. Даже она заметила эту усталость.

– Не…Да, – ответила она, вспомнив слова Лары. Она должна быть покорной.

– Что-ж, это хорошо. Можешь бродить по замку, сколько пожелаешь, – Ей показалось, или он усмехнулся, – Можешь гулять возле замка. Здесь очень красиво. Только никогда не ступай на горные тропы. Это опасно для чужих, тех, кого не приняли горы.

– Хорошо, – выдавила она из себя.

– И ещё. Если что-то нужно, можешь спросить у меня.

Ина кивнула. Хранитель встал, со скрипом отодвигая стул. Завтрак окончен. Она тоже встала и повернулась к двери, мельком заметив на лице Лары хищную усмешку.

Гьорф

Это какой-то фарс. Снова девушка, изъявившая желание стать его невестой, оказалась глупой разряженной вороной. Даже Лара на её фоне выглядела вполне…женщиной.

Гьорф печально улыбнулся. А ведь ему показалось, что она другая, не такая как те, что были до неё. Робкая и пугливая, как маленькая птичка. Она казалась почти девочкой с огромными на пол-лица глазами. Что же случилось за завтраком? Чего ради она вырядилась как на бал?

Он не знал ответа, но чувствовал, что силы постепенно тают. Сила Хранителей в любви. Без любви горы мертвы и рано или поздно и его сила иссякнет тоже и твари вырвутся в мир. Видит Бог, он пытался полюбить каждую из тех, что приходили к нему как невесту, но не мог. И даже выдыхал, когда горы не принимали их. Он был свободен. И в то же время понимал, что так больше нельзя. Эта девочка заинтересовала его невольно. Он думал о ней вчера целый день. И в то же время она оттолкнула его сегодня. И разочарование было тем большим, чем больше она его боялась. Раз боялась – зачем пришла? Из страха не вырастает любовь.

После завтрака он вышел из дома. Быстрее, чтобы снова не столкнуться с ней. Хотелось дышать полной грудью. Вдохнуть кристально чистый воздух на горных вершинах, раствориться в слепящем сиянии снега, смотреть, как проплывают мимо облака. Но не сегодня. Не тогда, когда его сила слаба.

Что будет, когда он уже не сможет сдерживать тварей из Потусторонья? Гьорф не хотел думать об этом. Он был скалой, сроднился с горами за всё время, что жил здесь. А сколько прошло этого времени? Он не помнил. Да и не хотел. Однообразные дни, когда только горы давали ему радость и покой.

Он быстро шагал по тропинке, взбираясь наверх. Туда, на любимую поляну. Она раскинулась на горных склонах. Маленький вечно цветущий островок. Он присел на камень, осторожно, чтобы не помять цветы. Он не знал, есть ли у них названия и растут ли они в долине? В книгах он не нашёл ничего похожего. А вход в долину был ему закрыт. Ну почти. Да и что ему было там делать? Слышать шепотки за спиной?

Его боялись и не любили и в то же время уважали. Такая гремучая смесь. А ещё лгали в глаза. Он чувствовал ложь. Так же как горы и так же гневался как они. Иногда сам ощущая себя неловким, неповоротливым камнем, сметающим всё на своём пути. И всё же он был счастлив. По своему. И одинок.

Гьорф улыбнулся, прикрыл глаза и наклонился к цветку. Вдохнуть аромат. Такой нежный и в то же время бодрящий. Как жалко. Ему казалось, что эта девочка, Ина. Он даже запомнил её имя, была похожа на цветок. Яркая, открытая, ни тени лжи. И в то же время она притворялась. И это было…неправильно!

Он с досадой ударил кулаком по скале. Она обиженно вздрогнула. Взметнулся ветер и пошатнул тонкие стебельки цветков. Они зазвенели печально и пронзительно. И в то же время где-то завыла тварь. Ей вторила вторая.

Серые скалы! Вот же зараза! Он так увлёкся собой, что перестал слышать горы. Силы утекают как песок сквозь пальцы. И это плохо. Гьорф прислонил руку к скале и шагнул вперёд. Миг. И перед ним открылось ущелье, и две твари. Иссиня-чёрные шкуры, стеклянные когти, глаза налитые кровью.

Он сжал губы, прикрыл глаза и через мгновенье в ущелье со всех сторон полетели камни. Горы заскрипели, застонали. Твари обиженно завыли. Миг и ущелье завалило камнями. Ещё миг и это место затянулось, заросло камнями, так словно и ничего не было.

Гьорф устало прислонился к скале. Камень был живой и горячий. Он чувствовал его пульсацию. Камень жил и рос. А вместе с ним и сами горы. Он слышал их сейчас, чувствовал. Но всё же терял силу. Всё чаще и чаще. А это было совсем плохо.

Ина

После завтрака Лара довела её до своей комнаты и исчезла, наконец-то оставив одну. Что там сказал Хранитель? Разрешает ей гулять, где она хочет? Так это ведь замечательно. Только она боялась снова потеряться в этом замке. А значит ей нужна служанка. Такая, чтобы могла подсказать, куда идти и привести куда она желает.

И кажется она даже видела возле кровати колокольчик. Но сначала нужно снять с себя этот клоунский наряд. Она сжала губы и с остервенением принялась стаскивать с себя отвратительное платье зелёного цвета. В нём весь завтрак она чувствовала себя почти голой, а ещё ловила на себя странные взгляды Хранителя. Словно она не нравилась ему. А может и правда не нравилась.

Ина наконец-то переоделась, вытащила шпильки из причёски и волосы тяжёлой волной упали на плечи, потом посмотрела на себя в зеркало. Стереть бы эту косметику. Она огляделась. Как хорошо, что таз и кувшин для умывания ещё стояли на столике у кровати. Ина умылась раз, другой и наконец-то вернула себя настоящую.

Посмотрелась в зеркало, улыбнулась, пригладила непослушные волосы и позвонила в колокольчик. Вошла служанка.

– Чем могу помочь? – Голос звучал вежливо, но почтительности в нём не было ни на грош.

– Я хотела бы спуститься вниз и прогуляться. – Ина старалась говорить как хозяйка, но голос дрожал и выдавал её. Она не принадлежит этому месту и, дай Бог, никогда не будет!