Норма пристально всмотрелась в висевшее на стене большое зеркало. Лицо бесцветное, длинные пряди спутались, кожа бледная, как будто после гриппа. Надо бы навести красоту, перед тем как везти Синди в Талсу, иначе судьи не поверят, что она ее родная дочь. Надо попросить парикмахершу в Канзас-Сити, чтобы сделала ей челку, – пусть будет хоть какая-то перемена в облике. А еще хорошо бы немного осветлить волосы, чтобы больше походить на Синди.

Наконец дочка вышла из примерочной, волоча новый наряд по полу. Норма резко схватила ее за руку, вырвала, чертыхаясь, платье и направилась к кассе.

Проходя мимо магазина высококачественной аудио- и видеоаппаратуры, Норма обратила внимание на телеэкраны: по всем программам шли новости о крушении самолета «Американ эйрлайнз» в Тихом океане. Перед экранами стояло множество зевак, ожидавших, что на поверхность вот-вот всплывут трупы погибших пассажиров. Наверное, подумала Норма, им необходимы такого рода встряски для самоуспокоения, чтобы на сердце стало легче. В сущности, лучше жить скучно, чем совсем никак.

Почувствовав, как ей на плечо легла чья-то рука, Норма повернулась. Это оказалась ее подруга Магда: она явно запыхалась, на ней был ярко-желтый топ, а в руках – пакеты с покупками.

– Норма! В прятки вздумала со мной играть? Надо было сказать, что собираешься в город!

– Да, верно, прости, немного закрутилась. Я выбралась только для того, чтобы купить платье для Синди и отвести ее на танцы.

– Какая прелесть! – воскликнула Магда, наклоняясь к Синди.

– Не помню, говорила я тебе или нет, что на следующей неделе ей предстоит впервые участвовать в конкурсе «Мини-мисс» в Талсе. Пустяк, конечно, но главное начать, к тому же она сможет выиграть приз в три сотни долларов и симпатичную корону.

Норма уже собралась было достать платье из пакета и показать подруге, но, нащупав пальцами упаковочную бумагу, вдруг передумала.

– Ладно, вы, должно быть, торопитесь! – сказала Магда, смахивая со лба крупные темные кудряшки. – Да, я вот о чем подумала! А если мне пристроить туда и мою Джейми? Вот здорово было бы поглядеть, как они дефилируют на пару! Как думаешь, еще не поздно?

Норма чуть не рассмеялась. У Джейми, которая была на год старше Синди, не было ни малейшего шанса попасть на подобный конкурс. Особенно, увы, с такой мужеподобной фигурой, как у ее матери. И с безобразным носом.

– Нет, запись давно… закончилась, – с запинкой произнесла Норма, выпучив взгляд в свои туфли и стыдясь, что плохо подумала о подруге, которую знала больше десяти лет.

– Ах, какая жалость! – расстроилась Магда. – Не беда, думаю, у нас еще все впереди. Во всяком случае, уверена, с такой очаровательной мордашкой у твоей Синди есть все шансы. Можешь ею гордиться. Вы похожи друг на друга как две капли воды.

Она расцеловала девочку в обе щеки, а та поморщилась и оттолкнула ее рукой.

– Ты в курсе про Бри? – прошептала Магда. – Томас бросил ее ради какой-то подружки. Бедняжку это сразило наповал.

Норма хоть и была потрясена новостью, ничего не ответила. Она не любила сплетничать, особенно на такие темы. А Магда поглощала их сверх всякой меры. И неудивительно, что она так раздалась.

На телеэкранах спасатели выловили наполовину обгоревшее тело. Глаза у стоявшей рядом старушки, казалось, заблестели.

– Вам надо бы как-нибудь заглянуть к нам в гости, – сказала Норма, кладя руку на плечо Синди. – После конкурса я буду посвободнее.

– Ладно, идет, хорошая мысль. Джейми с удовольствием поиграет с Синди. У вас такой роскошный участок. Не то что мой палисадник, где поместится разве что стол с парой стульев. Мне так хочется уехать отсюда и поселиться, как ты, на природе, но Гарри и слышать ничего не желает, ты же его знаешь.

Норма вяло кивнула. Она терпеть не могла мужа Магды, никчемного бездельника, который только и знал, что валяться на диване дни напролет.

– Ну, мне пора, Магда. Скоро тебе позвоню, и мы непременно увидимся, договорились?

Они расцеловались, после чего Норма взяла Синди за руку и быстро направилась к выходу из магазина. Оказавшись на Коммершиал-стрит, делившую центр города пополам, они двинулись по тротуару в сторону Театра Гранада.

Жара на улице была невыносимой, движение стало более оживленным, чем некоторое время назад, когда они приехали в город. Автомобили сигналили беспрестанно. На террасах и за распахнутыми окнами кафе люди громко разговаривали. Норма думала лишь о том, как бы поскорее вернуться домой – в тишину, испечь детишкам пирог, а потом устроиться в шезлонге с журналом и добрым коктейлем.

Из магазинчика тканей стремительно выскочила толстушка в зеленом платье; она налетела на Норму и тут же пробормотала извинения. Норма, вдохнув запах ее дешевеньких духов и почувствовав отвращение, обошла ее и устремилась к своей машине.

На противоположной стороне улицы припарковался торговец мороженым – из его фургончика лилась музыка, манившая местную детвору.

Норма, едва успев обратить на него внимание, вдруг почувствовала, как рука Синди выскользнула из ее ладони, и вслед за тем она увидела, как дочурка, будто в замедленной съемке, пошла через улицу – ее уже было не остановить.

Норма бросила пакеты на землю и закричала. Синди остановилась посреди проезжей части в тот самый миг, когда прямо на нее мчался, сигналя, красный кабриолет. Справа от Нормы послышался женский крик, и она услышала, близко-близко, визг колес автомобиля, который отчаянно тормозил, чтобы не сбить ее дочурку.

Мир вокруг нее вдруг превратился в кадры замедленной киносъемки, и она была единственной зрительницей. Оторванной от действительности, вперившей взор в экран.

Машина резко остановилась в каком-то метре от Синди, которая стояла, опустив руки, словно не зная, что делать – то ли остаться на месте, то ли вернуться к матери. Но перед глазами Нормы возникла совсем другая картина: дочка лежит посреди дороги, лицо искажено, а по асфальту медленно растекается вязкая кровь.

Водитель, круглолицый седовласый мужчина в рубашке в цветочек, кинулся к Синди, которая, сообразив наконец, что случилось, расплакалась.

На них таращились прохожие, и Норма, видя, что дочурка цела и невредима, почувствовала, как ее страх перерастает в стыд. Ей казалось, зеваки перешептываются; она ловила на себе их укоризненные взгляды – взгляды безликой глазеющей толпы, позволяющей себе осуждать ее, хотя ни один из этих ротозеев ничегошеньки про нее не знал. Может, они мнили себя совсем уж безгрешными? Она подумала: что, если та толстуха в зеленом тоже все видела? И в то же мгновение разозлилась на родную дочь, хотя такого прежде от себя никак не ожидала. Как она посмела! Как могла унизить ее до такой степени, выставив беспечной мамашей, плюющей на родное чадо, хотя на самом деле она беспрестанно твердила Синди: будь осторожна, никогда не переходи улицу одна! А вдруг в толпе зевак оказался кто-нибудь из знакомых? Та же Магда, например.