— Если только ты будешь жить вместе со мной! — поставила ультиматум Ева, горделиво вскидывая голову. — За решёткой, знаешь ли, очень  остро ощущаешь упущенные моменты в жизни. Я больше не хочу терять ни секунды, присматриваться, метаться, делать попытки выстроить отношения. Мы уже сблизились, мы переспали, и это явно не секс на одну ночь. … Мне так кажется, по крайней мере. Я по наитию открыла тебе свою душу, поделилась проблемами и хочу быть с тем парнем, которого я в тебе вижу. Вот так решительно и нахраписто с моей стороны. Даже если мы не будем заниматься любовью каждый день, я всё равно хочу просыпаться рядом с тобой, потому что ты мне тоже очень нравишься Эджей Тарик. И только попробуй заикнуться, что ты лишенный будущего инвалид!

— Вижу, мама изливала тебе душу, — скрипнул зубами Эджей, даже не пытаясь скрыть своего недовольства тем, что мать обсуждает его с кем-то ещё. — И к твоему сведенью — ты не оставляешь мне выбора. Ева … ты не представляешь, что значит связать со мной свой быт, своё свободное время. Это всё восторженные посылы, после взрыва гормонов. Я несносный и не только потому что пью таблетки горстями и еле таскаю ноги из-за перебитой спины, а потому что у меня дерьмовый характер с частыми приступами депрессии. Не хочу тебя обижать, но временами я превращаюсь в ничтожество.

— Ну, знаешь, я тоже не пасхальный кролик. По ходу можно со всем справиться. Но я не навязываюсь Эджей, либо по-моему, либо никак, — пожала она плечами.

— Ты чудовище, забросила мне наживку и ждёшь, что я буду отстаивать свой вариант, когда у меня уже в голове вертится фраза «каждый день просыпаться рядом с тобой»?

— Угу, — тряхнула волосами Ева, еле сдерживая смех. — Дать тебе время подумать, пока я буду тебя целовать?

— А если я сдамся сразу, мне уже ничего не светит? — продолжал потешаться Эджей, просто влюбляясь в эту девушку после каждого её слова.

— О, в таком случае ты будешь купаться в моей признательности, — пленительно улыбнулась Ева, уже зная, что победила.

  Проснувшись в её постели, ещё не открывая глаз, Эджей уловил запах цитруса.

Ева сидела на кровати, поджав под себя ноги,  сосредоточенно очищая апельсин.

— Доброе утро! — улыбнулась она, едва завидев его шевеление, тут же поцеловав  его  своими сладкими губами. — Я приготовила завтрак, а в бойлере есть тёплая вода. Я ждала тебя, чтобы принять душ вместе.

— Значит забота? — приподнялся на локтях Эджей, взвешивая все волнующие его моменты.

— А чем она плоха? У моей заботы есть и приятные последствия. Разве нет? — Ева отправила себе в рот очередную дольку апельсина.

— Да уж, принимать со мной ванну моей матери в голову слава богу не приходило, хотя она тоже всячески пыталась проявлять свою заботу. Я польщен твоим желанием Ева, но давай договоримся на будущее, что заботиться о себе я буду сам. Хорошо? Мне не нужно натягивать носки и подносить стакан с водой. Я ещё сам в состоянии это сделать.

— Как скажешь, — грациозно соскользнув с кровати, абсолютно обнаженная Ева прошла на кухню. — Я думала, тебе понравится идея заняться любовью в душе.

— Ты ведь знаешь, что одурманивающе действуешь на парней? — бросил он ей вслед вмиг изменившимся тоном.

— Правда? — обернулась она с наигранным невинным видом. — И, тем не менее, ты третий с кем я переспала. А сколько женщин было у тебя Эджей? Небось, в вешающихся на тебя пачками поклонницах ты сбился со счёту?

— Укусила, — усмехнулся Эджей. — Верно, в моей прошлой жизни было много секса. Только вот где теперь эти поклонницы, готовые на всё ради самого сексапильного мужчины прошлого года?

— Я здесь, и то только потому что не была твоей поклонницей, — повела плечиком Ева, дразня его.

— Мне не хватало … такой как ты, — серьёзно проговорил Эджей. — Так что ты там говорила про душ? — и на его лице появилась та самая блистательная улыбка из прошлой жизни.

…..

— Ванда звонила восемнадцать раз, — протянул Эджей, в раздумье глядя на телефон.

— И судя по твоему лицу перезванивать матери ты не собираешься, — одетая в нежно серую юбку, сиреневую блузку, с уложенными волосами и на каблуках, Ева выглядела как вполне успешная деловая женщина. — Учитывая который сейчас час, её встреча с Пирсом уже закончилась. Она наверняка места себе не находит.

— О, она не то что не в себе, она сиганула выше своего предела, и наверняка уже кого-нибудь зашибла. Надеюсь, это был Пирс. Я позвоню и приглашу её на обед, — Эджей повторил попытку набрать номер несколько раз. — Ну вот, теперь мама пошла на принцип, телефон отключён. Что будем делать? Поедем к ней в офис или сразу смотреть моё холостяцкое жилище? — настроение у Эджея было приподнятое, похоже, что сегодня его не омрачала даже ненавистная трость.

— Ванду нужно поставить в известность. Мне перед ней сокрушительно неудобно, — покачала головой Ева, подняв на него свои золотисто-чайные глаза, широко распахнутые как у оленёнка.

— Давай сделаем это …. Спустимся для начала вниз, — скривился Эджей.

В его теперешнем состоянии ступеньки были для него настоящим бичом, преодоление которых отнимало слишком много сил и приносило дополнительную порцию боли. Ева пыталась скрыть своё сопереживание, потому что это сильно огорчало Эджея, и в то же время ей хотелось хоть как-то ему помочь.

— А если ты обнимешь меня второй рукой за талию, а я обниму тебя, и мы будем медленно спускаться поддерживая друг друга, делая вид, что всё хорошо?

— Ева, — Эджей помрачнел, приподнятое настроение быстро улетучивалось. — Люди после травм позвоночника покоряют горные вершины, так что с лестницей я как-нибудь справлюсь. Даже с твоим чутким сердцем, как скоро ты перестанешь считать меня мужчиной, если будешь каждый раз бросаться поддерживать меня? Не нужно предлагать мне свой нерастраченный материнский инстинкт.

Но его резкие слова ни капли не задели девушку. Ева понимала его состояние, понимала, что злиться он на себя, а не на неё, на те обстоятельства, которые заставляют его чувствовать себя слабым.

— Поймаю такси, — спокойно отозвалась она, беря сумочку.

Когда наконец спустившись, Эджей вышел на улицу, Ева стоя на тротуаре уже непринужденно болтала с двумя чернокожими парнями, которые тут же с хищной ревностью уставились на чужака.

Не сказав ни слова, Эджей забрался в ожидающее такси, следом за ним впорхнула Ева, и они направились в центр.

— Ты уже успела сообщить им, что покидаешь их квартал? — как бы невзначай поинтересовался Эджей. — Ты вправе передумать.

— Я не передумаю. Они будут ждать моего звонка, затем соберут вещи и привезут по указанному адресу и тогда Огги лично познакомится с тобой. Вопрос нужно ли это тебе Эджей? — и снова её внимательные глаза изучали его эмоции.

— Связи в чёрном криминалитете мне не нужны, а вот ты другое дело. Придётся встретиться с этим твоим Огги. … Ты слишком напряжена Ева. У тебя нервная улыбка.