Расследование шло долго, никто не понимал, что делать. В конце концов дали ему три года условно и штраф семь миллионов. А он из области, с женой и маленьким ребенком живет в родительской квартире. Ну, не заработал еще. Получать с него нечего. Но бывший хозяин мотивирует судебных приставов, и они все время стоят над душой. А на работу устроиться тоже не получается – иди попробуй с таким бэкграундом. И вот он, совершенно загнанный, пришел ко мне.

Стали думать. Ставлю себя на место его хозяина: человек у меня работает, получает зарплату, что-то там копошится в моем офисе, на моем компьютере. У меня в это время не самые лучшие дела, надо как-то поднимать фирму, кредиты выплачивать. Еле-еле на ноги встали, и тут на́ тебе, такой удар! Конечно, обидно.

С другой стороны, зарплату парень получал копеечную. К такому ценному сотруднику, который одним движением мог поднять компанию или запустить ее под откос, можно было и повнимательней отнестись. Кроме того, в суде доказано, что разработка программы не входила в его должностные обязанности. Он искренне считал продукт своим.

Все равно надо встречаться и разговаривать. А как разговаривать? Тот считает, что его обокрали, а этот видит, что ему жизнь сломали. Один разговаривает как хозяин и победитель, а другой, хоть и наемный работник, считает себя свободным человеком и знает, что он прав. При этом срок висит, приставы над душой стоят, а за спиной жена с маленьким ребенком.

17.06.2013

Женщина пришла. Хорошая, интеллигентная тетка. Две дочери у нее. Старшая успешная, а младшая – наркоманка. У этой наркоманки дочка восьми лет. Хорошая девочка, очень любит маму, а мама колется крокодилом, и ноги у нее уже как у слона и кисти раздуло (из опыта, это уже обратно не делается, и все движение только в одну сторону). Она живет с каким-то пересидком, тащит из дому, но ключ у нее забрать не могут, потому что дочка. Таскает свою дочку по притонам и вообще держит около себя. А квартира у них четырехкомнатная. Мать продала старую двушку, старшая дочь добавила денег, и мать добавила, и купили четырехкомнатную. Мать оформила всем по равной доле. А сожитель посоветовал дочери-наркоманке, чтобы она потребовала половину квартиры. Та потребовала. Причем очень жестко, а потом по-семейному добавила: «А если не отдадите, я вас закажу».

И вот сидит, а я вижу, что она переживает не за квартиру, а за то, что дочь закалывается и внучку от себя не отпускает и ею спекулирует.

01.07.2013

Дядька приехал, пожилой уже. Сыну двадцать семь лет, поздний ребенок, подсел на курительные смеси, всю кровь выпил. Крыша съехала, а психушка не берет. Говорят, он наркоман. А наркологи не берут, потому что псих. Мечется по квартире, ищет скрытые камеры, выдергивает из сети все приборы, и холодильник тоже, а тут как-то схватил монтировку и расхлестал всю отцовскую машину, но он же не виноват, что там чертики на лобовом стекле сидят и ему рожи корчат. И отец, когда уже от машины мало что оставалось, схватил другую монтировку и влупил ему в башку. Он так-то хотел по плечу попасть, чтоб рука отстегнулась, но разнервничался и попал прямехонько в лоб. Спрашиваю: сильно попал? Он говорит: не то слово! Монтировку чуть не погнул, в руку отдалось. Его, говорит, на месяц в больницу положили, так мы так с матерью зажили хорошо! Так я вот, думаю, может, раз в месяц бить ему монтировкой в лоб, отправлять в больницу да и жить по-человечески?

А я вдруг вижу, он на полном серьезе говорит!

05.07.2013

Пришли целой семьей. Мама, бабушка, папа и сын-подонок. Причем сын уже овощ натуральный, но такой самоуверенный овощ. А я наверху сидел, с ними Лена разговаривала. Она, как человек военный, четко поставила вопрос о диагнозах. Ей также по-военному доложили, что у подонка диагноз – шизофрения. И Лена честно сказала, что с шизофренией мы взять не можем. Подонок даже не отреагировал, он выше этого. Зато мама с бабушкой вздохнули с облегчением, подхватили его и повезли домой испивать свою горькую чашу до дна. А отец остался и сидит молчит. Я спустился, увидел его и говорю: «Что случилось?» Он мне начал рассказывать, губы скривились, отвернулся, попытался дальше говорить, не смог и зарыдал. Стоит здоровенный мужик, плачет, всхлипывает, как ребенок, и плечи трясутся…

Успокоил как мог, попросил рассказать, хотя зачем мне его рассказ, я сам могу за него рассказать. Он пытается бороться за сына, но против него мама и бабушка. Бабушка уверена, что это просто дурное влияние улицы, и подсовывает внуку деньги на карманные расходы, но делает это тайком от матери. А мать тайком от своей матери тоже дает сыну деньги и надеется, что тот поймет, кто ему роднее. Делают они это втайне от отца, который пытается сделать так, чтоб у сына не было денег на покупку наркотиков. А подонок настолько продуманный, они для него пластилиновые – что хочет, то и лепит из них. Когда он в очередной раз умирал, обкурившись, вызвали скорую, отец говорит врачам: «Он обкурился!» Мать с бабушкой: «Мальчик перегрелся на солнце».

Короче, доигрались, его увезли в токсикологию с передозировкой, оттуда уехал в психушку и получил красивый диагноз: шизофрения. Ему нравится. Сидит дома и курит. Как-то раз украл у отца деньги. Отец, не выдержав, надавал ему подзатыльников, он пожаловался маме с бабушкой, и те написали заявление в милицию. На кого? Да на отца, конечно, не на него же.

Ну, в общем, сказал я мужику, что сумеем помочь. Он побежал за ними, привел, они оказались ровно такими, как я представлял. И я полчаса, выключив телефоны и отгородившись от всего мира, ломал их представление о происходящем. Тяжелейший разговор. А потом позвал Игоря, и мы им четко разложили алгоритм, как его вытаскивать.

И вот прошло несколько часов, он уже в психушке. В день выписки будем ждать. Игорь пообещал родителям, что заберет его в Быньги. А шизофрения эта проходит где-то на четвертый месяц, мы уже много раз видели. Умники сейчас, конечно, скажут, что шизофрения не проходит, на что я отвечу: это и не шизофрения вовсе, это в диагнозе так написано.

23.08.2013

Женщина рассказывает. Дочка вышла замуж за какого-то Сергеева. Фирмочку сколотили: «Линия судьбы» – прогнозы, предсказания,