— Артур, подай мне стул! — сказала Митци, пошатнувшись. — Мне дурно.

Супруг даже не пошевелился, и тогда Энни шагнула к своей тетушке, чтобы не дать ей рухнуть на пол. Та вскинула Руки и завизжала:

— Не смей ко мне прикасаться!

Супруг обнял ее за плечи и усадил на кушетку. Энни присела на соседний диванчик, рассудив, что пока она дождется приглашения сесть, ее ноги врастут в пол.

Митци достала из одного кармана короткий золотой мундштук, из другого — портсигар, закурила, щелкнув увесистой серебряной зажигалкой, и, выпустив струйку дыма, изрекла:

— Значит, вы явились сюда, чтобы заявить, что вы незаконнорожденная внучка моего свекра? Я правильно вас поняла?

— Это не совсем так, мадам! — возразила Энни. — Незаконнорожденная была только моя мама. И попрошу вас впредь не делать на этом обстоятельстве акцент, договорились?

Энни заметила, что подол ее юбочки задрался на бедра, когда она села, и поспешила натянуть его на колени.

— После кончины матери я стала просматривать ее вещи и обнаружила среди них ее свидетельство о рождении. Увы, вместо имени отца там стоял прочерк, однако в том же конверте, в котором хранилось свидетельство, лежало адресованное мне письмо. В нем мама писала, что моим дедушкой является Арчи Пиверс и что он не откажет мне в помощи в трудную минуту. При этом мамочка не преминула отметить, что мне лучше не обращаться к дедушке Арчи без крайней необходимости, потому что у него несносный характер. Как я выяснила сама, встретившись с Арчи примерно месяц назад, у нее имелись веские основания так отзываться о нем. Впрочем, если уж быть до конца откровенной, мне показалось, что он просто старый, больной чудак, на которого нельзя обижаться.

Энни вздохнула, всплеснула руками и замолчала.

— Я не верю ни одному вашему слову, — сказал Артур. — И вообще в этом доме в последнее время творится нечто невероятное! Сначала здесь появился частный детектив, потом — эта странная личность…

Подгузник вскочил и направился к буфету, испытывая настоятельную потребность промочить горло после волнений, пережитых им в это утро. Судя по тому, что на полках буфета стояло множество граненых графинов, умереть от жажды ему не грозило.

Митци прищурилась и спросила:

— А как звали вашу бабушку?

— Салли! — непринужденно ответила Энни, хорошо заучившая это имя. — Салли Бекман, она служила здесь горничной. Арчи соблазнил бедняжку, когда ей было шестнадцать, и после этого она сбежала отсюда, не вынеся позора. Арчи даже не знал, что она забеременела, пока я не объявилась здесь. Должна вам сказать, что его едва не хватил апоплексический удар, когда он впервые увидел мои глаза! У меня ведь точно такие же серые водянистые глаза, как и у дедушки Артура! Нет, пожалуй, я буду называть вас по имени — Артур. Договорились? Вы такой милый! А вас, тетушка, я стану называть Митци. Разрешаю вам называть меня Энни, без церемоний, по-свойски. Хорошо?

Мистер Пиверс утратил на миг дар речи. За него ответила супруга:

— Неужели вы серьезно думаете, что мы поверим, будто Арчи воспринял всерьез все эти ваши бредни?

Энни мило улыбнулась и, вновь всплеснув руками, с простодушным видом сказала:

— В том-то и дело, что я уже и сама запуталась в этой поразительной истории! И дедушка Арчи, кажется, тоже. Поэтому-то он и пригласил меня погостить у него в течение месяца. За это время мы сможем не только разобраться во всем, но и получше узнать друг друга. К тому же я временно свободная от каких-либо обязательств и занятий.

Митци затушила окурок в хрустальной пепельнице и тотчас же закурила другую сигарету. Артур допил виски и снова сел рядом с ней на кушетку.

— Нет, ты слышал, что говорит эта нахалка? — обратилась к нему супруга. — Она утверждает, что Арчи пригласил ее погостить в нашем доме! Боже, как я ненавижу этого старого идиота! Да как он смел подложить нам такую свинью?

Энни почувствовала, что настало время раскланяться, и встала.

— Да как вам не стыдно называть меня последними словами, тетушка Митци! — промолвила она дрожащим голосом. — Как вам не совестно подозревать меня в намерении прибрать к рукам миллионы несчастного старика!

— А разве это не так? — воскликнула Митци, вскидывая бровь. — Разве я не права?

— Представьте себе, мадам, что вы заблуждаетесь на мой счет! — пылко воскликнула Энни. — Я здесь потому, что у меня нет никаких родственников, кроме Пиверсов. Я так рада, что обрела наконец семью, что готова отказаться от своей доли наследства. Я уже сказала Арчи, что не возьму себе ни цента! Единственное, о чем я мечтаю, так это иметь возможность ухаживать за дедушкой и скрашивать его печальное и одинокое существование!

— Боже, Митци, да она же аферистка! — взревел Артур.

— Объясни это твоему выжившему из ума папаше, Подгузник! — огрызнулась супруга. — Но имей в виду, что как только ты заикнешься о своих подозрениях относительно этой юной авантюристки, он вычеркнет тебя из своего завещания. Ты ведь знаешь, что он считает себя самым умным и не переносит советов. — Митци облизнула губы, вздохнула и спросила, взглянув Энни в глаза: — Мисс Кендалл, вы разумная девушка, давайте поговорим начистоту. Сколько мы должны вам заплатить, чтобы вы навсегда исчезли отсюда?

— Благодарю вас, Митци, за предложение, но боюсь, что я буду вынуждена его отклонить, — ответила Энни. — Однако обещаю, что не стану портить вам жизнь, если . вы и мистер Артур будете вести себя в дальнейшем прилично и откажетесь от каких-либо интриг против меня.

С этими словами она повернулась и покинула гостиную, стараясь идти ровно и не споткнуться. Выйдя за дверь, она привалилась спиной к стене и перевела дух. Колени у нее дрожали, сердце бешено колотилось в груди. А ведь это была лишь ее первая встреча с многочисленными родственниками Арчи Пиверса. Что же ожидает ее впереди? Нет, определенно, Папуля недооценил предстоящие ей трудности!

В своей конторе запершись, король учет казны вершил…

Аноним

Первая ночь, проведенная Грейди Салливаном в доме Арчи Пиверса, мало способствовала поднятию у него настроения, которое и без того было скверным.

Явившись по вызову своего клиента в его опочивальню, Грейди прислонился спиной к камину и с плохо скрытой неприязнью уставился на старика, возлежавшего на кровати и рассматривавшего себя в зеркальце, которое держал Диккенс.

— Я достаточно скверно выгляжу? — озабоченно спросил Арчи. — Что же вы оба молчите? Салливан! Диккенс! Не добавить ли мне пудры на щечки? Я не хочу иметь чертовски цветущий вид, когда сюда заявится весь этот сброд во главе с Подгузником, чтобы сообщить мне о своем намерении упрятать меня в сумасшедший дом. Вчера мне удалось уклониться от встречи с этими нахлебниками, но вряд ли этот фокус удастся во второй раз.