Удав и правда выглядел несчастным. Но меня этим не проймешь.

— Если тебе его так жалко, сама и целуй! И вообще, это твоя идея.

— Но, Лу! Я же еще маленькая! — запротестовала Стася.

— Маленькая! А, помнится, не далее как в выходные ты утверждала совершенно обратное, умоляя купить тебе туфли на шпильке!

— Так то туфли. А это поцелуй! — не отступала мелкая.

— Не вижу особой разницы, — в свою очередь, не поддавалась я и пафосно изрекла: — Тем более он змей. А не парень. Я спокойна за твой моральный облик!

— Зато я опасаюсь за твой, — буркнула младшенькая. — С каких это пор целоваться со змеями — это нормально, а вот с людьми — аморально?

Ну, вообще, с этих самых…

Короче, мы еще немного пободались, поспорили. Удав молча за этим понаблюдал, что примечательно, даже не пытаясь вмешаться. Видно, боялся попасть под горячую руку.

И в итоге Стаська согласилась. Удав послушно, но без энтузиазма, подполз поближе. Сестричка крепко зажмурилась и на счет три быстро чмокнула змеюку в морду.

После чего она еще долго отплевывалась. А вот несчастный змей так и не превратился.

— Ну, не расстраивайся. Что-нибудь придумаем, — попыталась приободрить хвостатого я. — А сейчас нам пора. Поздно уже.

— Завтра вернешшшься? — с надеждой в голосе прошелестел чешуйчатый.

— Куда ж я денусь. И даже свеженьких мышек принесу! — пообещала я.

— Лучше хомячков. Они поширнее, — попросил змей. — Джунгарских, шелательно… они так забавно пищщщат.

— Джунгарики мелкие, — нахмурилась я. — Они ж тебе на один зуб.

— Как сссемечки…

— А-а-а, — глубокомысленно протянула я и пошла на выход.

Ну, ладно, хомячков так хомячков…

В спальню я шла на ватных ногах. Умаялась. Столько потрясений за вечер. Непонятно вообще, как еще держусь. В голове лишь одно желание — свалиться на постель и отрубиться. А подумаю обо всем завтра.

Может, случится чудо, и это все окажется красочным сном. Ну, или хотя бы миражем.

В общем, до кровати я добрела без происшествий. За окном было уже темно. И свет включать не стала. Стянула с себя джинсы, футболку и полезла под одеяло. И тут почувствовала неладное… Кажется, я утром заправляла постель. А сейчас большое пуховое одеяло было как-то странно смято и собрано к центру кровати.

Без всякой задней мысли потянула за конец, намереваясь его расправить, и вдруг раздалось странное копошение, шум, а затем и недовольное квохтание. Я чуть на пол от неожиданности не упала. Метнулась к выключателю. И что вы думаете?

Оказалось, некий пернатый засранец свил гнездо прямо в моей постели!!! И прямо из моего пухового одеяла! Точнее не из самого одеяла, а из того, что было внутри — то есть лебяжьего пуха. Вся кровать была усыпана невесомыми белыми перышками, а в серединке громоздилась целая кучка, на которой в позе высиживания яйца обосновался наглый птиц.

— Я вообще-то сплю. Можно свет выключить? — недовольно пробубнил феникс и попытался спрятать голову под крыло и продолжить сон.

Ну и наглый! Хрен тебе, а не сон!

Вновь ухватилась за край одеяла, а точнее его остатков, и вздернула вверх, разрушая сотворенную курицом конструкцию и сгоняя его самого с постели!

— Ты совсем офонарел?! — заорала я на птицу. — Ты что здесь устроил?

Феникс с непонимающим видом огляделся по сторонам.

— Это что такое? — кинула в него разорванным одеялом.

Куриц отскочил, смешно замахав крыльями. И попытался залезть под кровать от греха подальше. Я за ним. Не успела. Поганец все-таки юркнул в укромное местечко.

— А ну, вылазь!

— Что бы ты мне шею скрутила? Спасибо, не хочу быть ингредиентом для куриного супа, — здраво заключил феникс.

— Ну какой же ты ингредиент… — льстиво начала я. — Ты будешь основной составляющей! Ну или, если не нравится суп, у тебя есть все шансы стать крылышками барбекю. — Плотоядно улыбнулась, представив себе хрустящее корочкой лакомство. — Ты зачем одеяло распотрошил, вредитель?

— Я не нарочно. Это все инстинкты, — виноватым голосом просипел куриц, но из-под дивана так и не показался.

— Я те дам инстинкты! А ну, вылезай, говорю!

— Я не самоубийца, — продолжал упрямиться Финик.

Я еще немного порычала, попинала многострадальное одеяло. Потом остыла.

Со вздохом уселась на кровать и подумала, что надо бы прибраться и ложиться спать. А до феникса рано или поздно доберусь.

Молча встала. Зашвырнула остатки одеяла в угол. Туда же попыталась сгрести разбросанный пух.

Пока убиралась, не проронила ни слова. Пусть это и по-детски, но я с ним теперь не разговариваю. Вот!

— Злишься? — донесся тихий голос из-под дивана.

— Да, — не смогла смолчать я. Блин, ну собиралась же с ним не разговаривать. Никакой выдержки… — И вообще, мог бы помочь!

Сзади раздался цокот коготков. Кажется, птиц рискнул выбраться из укрытия. Потом шаги резко остановились. Помогать мне так никто и не спешил.

— Ну, и что мы стоим? А, Фрау, птичка моя…

— Я не Фрау, — медленно ответил феникс. — Вы с сестрой исковеркали имя и род. Попытайся запомнить. Фрайо Финийк.

И все равно Финик!

— Ладно… Фрайо, — буркнула я и только сейчас обернулась к фениксу.

Поймала на себе его удивленный завороженный взгляд, вверх-вниз, скользящий по телу. Хмм… Он что, меня разглядывает? С чего бы это? Виделись же уже. И только через несколько секунд до меня дошло — я же в неглиже. В тоненькой маечке на бретельках и трусиках, еле-еле прикрывающих стратегические места.

Н-да… Похоже, когда феникс в таком обличие, я не воспринимаю его как мужчину. А вот он меня, судя по раскрытому клюву, очень даже воспринимает.

Пришлось опять схватить многострадальное одеяло, теперь уже с целью прикрыться.

— Хватит пялиться! — шикнула на Финика. — А ну отвернись, я оденусь.

Птиц моргнул черными глазенками, кудахтнул что-то невразумительное, но все же соизволил отвернуться. Я по-быстрому просочилась в гардеробную, взяла с полочки пижаму в розовую полоску и натянула на себя. С соседней полки прихватила плед взамен почившего одеяла. Когда вернулась в спальню, застала поистине удивительную картинку.

Птиц изволил убираться. Аккуратно в клювике переносил перышки и один к одному складывал в кучку. Н-да, поразительно. Правда, такими темпами он до утра будет порядок наводить. Но рвение все же похвально.

Я недолго постояла, опершись о косяк и наслаждаясь зрелищем. А потом все же решила не мучить пернатого. Да и спать в перьях мне как-то не улыбалось.