-Что за повод? – спрашиваю подругу, листая барную карту.

- Да никакой, просто давно нигде не сидели вместе. – отвечает девушка, невинно хлопая глазами.

-Ага. Потому что дома у тебя трое детей, муж и работа. – показываю официанту на греческий салат и прошу холодной воды без газа. – давай, выкладывай. – скрещиваю руки на столе, испытывающе глядя на подругу.

-Да что ты в самом деле! Мне ведь тоже надоело: дом-работа! Хочу отдохнуть от быта и детей! – она демонстративно допивает бокал вина и закашливается.

-Ну да, ты та еще гулёна у нас.

-Ирина, добрый день!

Вот и подвох. Оперевшись кулаками на спинку свободного стула, лучезарно улыбался незнакомый мне мужчина.

-Ой, Игорь! Здравствуй! Какими судьбами? – плохая актерская игра подруги заставляет прыснуть от смеха. – Аня, это Игорь, друг Лёши по работе. Какое удивительное совпадение встретить тебя тут! – снова обращается к изучающему меня мужчине. 

Я скрещиваю руки на груди и откидываюсь на спинку стула, всем своим видом демонстрируя, что мне невероятно плевать на этого дядьку. Ну, не совсем он дядька. Лет тридцать пять, светлые короткие волосы, среднего роста, коренастый, видимо, занимался спортом до того, как обзавёлся небольшим пузиком. А что по статусу? Строгие очки в дорогой позолоченной оправе, рубашечка и черные брюки от Hugo Boss, часики BVLGARI, пусть и не самая дорогая модель. Вполне. Но меня не спросили, нужен ли мне кто-то сейчас, и я совсем не знаю ничего о нем, может, он уже пять раз разведен и владелец трех борделей. Поднимаюсь со стула, хватают сумочку, кидаю на стол деньги за свой заказ и хочу выйти.

-Мне пора, Ириш, утюг выключить забыла. Давай, пока, дорогая, на работе увидимся. – целую свои пальцы и машу ей, быстро протискиваясь мимо Игоря. Не оглядываясь, уверено прохожу по залу, нацепив самое серьезное выражение лица. Одной рукой широко открываю дверь и выхожу под палящее июньское солнце. Щелкаю кнопкой на ключе, машина с приятным рычанием заводится, мой любимый белый мерин. Могу себе позволить. Опускаю на глаза солнечные очки, когда сзади стучит дверь ресторана.

- Аня, подождите! – Игорь хватает меня за запястье.

Недовольно смотрю на его руку, поджав губы, и он сразу отпускает меня.

- Не уходите. – просит мужчина.

-У меня правда дела, в другой раз…- хочу снова повернуться, чтобы уйти, но он удивительно прыткий, перекрывает мне дорогу и перебивает,  зная, что я скажу.

-Я понимаю, что не так надо было с вами знакомится, но Ира много о вас рассказывала, и я был невероятно заинтригован. И… - делает паузу, скользя взглядом от моих ног до лица, потом быстро моргает. – теперь я еще больше хочу с вами пообщаться.

-Вы правы – не так надо было знакомиться. – отрезаю я и шагаю мимо него.

-Аня, я очень настойчивый. – оборачивается мне вслед.

-Я тоже. – бросаю, уже садясь в машину и эффектно уезжаю.

Включаю радио и смеюсь сама с собой. Мой уход он точно запомнит. Нормальный человек попросил бы мой номер и сам назначил встречу, а не ждал, что я буду рада такой «неожиданной» встрече. Ирка скинула сообщение, но я не читаю. Набираю папу. Да, банально, но именно благодаря ему я на своей должности. Сейчас он директор завода, но начинал простым рабочим, так что у меня было обычное детство времен перестройки: бедность, вкалывающие сутками родители и мечты-мечты. Папа смог, пробился. А я получила образование, пришла сначала просто кадровиком и через три года стала руководителем. Конечно, все судачили, что это только из-за папы, но я не обращала внимания. А что в этом плохого? Вы бы не помогали своей семье? Не устроили бы на работу своего ребенка? Я честно работала, прекрасно со всем справлялась, так что стыдиться мне нечего.

-Привет, цветочек мой. – раздается через колонки ласковый голос папы.

-Привет, папуль. Не занят? – расплываюсь в улыбке.

Папа у меня уютный. Лысый, круглолицый, среднего роста. Его глаза всегда улыбаются, когда он смотрит на меня. Главное воспоминание из детства – мне годика четыре, моя маленькая ладошка в папиной ручище, я в новом нарядном платье, всё время поглаживаю юбку, деловито стучу по асфальту новыми сандаликами, стараясь изобразить цоканье женских каблуков. Папа улыбается, сажает меня на пони, придерживает, пока я катаюсь. Не знаю, как он держался и сделал моё детство таким счастливым, не смотря на все трудности и безденежье. Про маму стараюсь не вспоминать. Она этого не выдержала. Ушла от нас, когда мне было восемь, а через пару лет умерла от туберкулёза в деревне у своей мамы. Мне не говорили до четырнадцати лет. Да мне и не было интересно где она, у меня был папа. От неё я помню только постоянное раздражение на меня, ночные ссоры с папой на кухне, как она курила в своем леопардовом халате прямо в комнате, пока его не было дома. Может, даже к лучшему, что она ушла, не поломав меня до конца постоянным отталкиванием.

- Нет, Анют, дома сижу. Что-то случилось? – отвечает отец.

-Заехать хочу, можно? – сама уже поворачиваю машину в сторону выезда из города, в сторону его загородного участка.

-Решила навестить старика? – любимый смех. – конечно, доченька, я тебя жду.

Пять лет назад Сергей Алексеевич снова женился. Мне нравилась Ксения. Папе сейчас 54, а ей 42. Подтянутая, жизнерадостная женщина, с ней он начал ездить в другие страны, кататься на лыжах, нырять с аквалангом, выходить в свет, снова взял в руки гитару. Вместе они отстроили себе дом, где собирают друзей, готовят шашлыки, пьют по утрам кофе на веранде, а по ночам сидят возле камина, читая каждый свою книгу. Конечно, иногда ссорятся, в основном, из-за работы. У Ксении свой бизнес, а папа предпочел бы посадить её дома, но она отчаянно борется за независимость, за что я уважаю её еще больше.

Добираюсь до участка, обнесенного кирпичным забором, сигналю, ворота отпирает Ксения в легкой розовой рубашке с короткими рукавами, укороченных серых штанах и в светлых балетках. На её худом лице бывшей балерины улыбка, светлые волосы собраны в простую косичку, машет мне. Паркуюсь, обнимаю её, выйдя из машины.

-Анечка, давно ты не приезжала. – искренне радуется мне женщина, по-матерински сжимая в объятьях.

- Ну, вы с папой постарались уехать подальше, к вам не накатаешься. – не всерьез возмущаюсь я.

Сразу уютно на душе, когда вижу их дом, лужайку с садовыми гномиками, шланг, льющий воду в кусты с пионами, уличный коврик с милейшим щенком. Ксения обнимает меня одной рукой за плечо, и мы заходим в дом. Папа сидит за барным столиком в просторной кухне-гостиной, пьёт кофе из белоснежной чашечки, читает что-то на планшете, сосредоточенно сощурившись, от чего складки на лбу и носу скукоживаются вокруг очков, словно именно они их и удерживают на лице. Подхожу сзади и обнимаю его. Пухленький, мягкий, будто мишка плюшевый. Поворачивается и целует меня в щеку. На работе нам совершенно некогда видеться, и я очень скучаю по нему.