Миссис Вильерс встала, повернулась к девочке спиной и подцепила на вилку кусок хлеба.

– Нет, не приедут. Боюсь, Серен, жизнь в Плас-и-Фране сложится не так, как ты ожидала. Хозяева здесь не живут, а где они и что делают, тебя не касается. Тебе будет одиноко, потому что ты не сможешь встречаться с деревенскими детьми…

– Почему? Что с ними не так? – поинтересовалась Серен.

Дензил усмехнулся. Миссис Вильерс с раздражением взглянула на него.

– Ничего… Но ты теперь живёшь в доме и…

Серен почувствовала разочарование: она мечтала совсем о другом.

– Но в доме никого нет, – с досадой заметила она. – Даже не с кем поговорить и поиграть.

Миссис Вильерс выпрямилась и приняла суровый вид.

– Прошу не разговаривать со мной в таком нахальном тоне! Не знаю, как ты вела себя в приюте, но…

– Там, по крайней мере, были люди. И уроки. – Серен вдруг испугалась своих слов. – Я хочу сказать, я же буду заниматься? С учителем или в школе?

– Любишь учиться? – удивился Дензил.

– Да, конечно.

– Девочки обычно не любят.

– Чушь! – огрызнулась Серен.

Миссис Вильярс вытаращила глаза:

– Что ты сказала?!

– Извините, мэм, но это правда. Почему бы вдруг девочкам не любить учёбу? Кроме того, я собираюсь стать великой писательницей, поэтому мне нужно получить хорошее образование.

Дензил удивлённо поморгал и нарезал очередную картофелину.

– Как скажешь.

Некоторое время все молчали. Серен почесала нос и спросила:

– Итак, куда я могу отправиться?

Миссис Вильерс с ещё большим изумлением уставилась на неё:

– Что ты имеешь в виду?

– Я хочу изучить местность. Можно мне осматривать поместье, гулять по дому? – Она не сумела скрыть досаду, а потому вскочила и стала расхаживать по кухне туда-сюда. – Извините, но здесь всё так странно! Такой большой дом, а в нём никто не живёт, а я так надеялась… – Тут она остановилась: внезапно её мечты показались ей глупыми. Можно было догадаться, что никто не станет заботиться о ней.

– Если ты беспокоишься о том, что тут нечем заняться, то скучно не будет. – Дензил, словно рассердившись, воткнул нож в стол. – Наверху огромная библиотека, набитая книгами, а в детской полно…

Он вдруг замолчал: миссис Вильерс положила белую руку на его запястье и одними губами, чтобы не слышала Серен, прошептала:

– Замолчи. – Потом она повернулась к девочке: – Сядь.

Серен вызывающе сложила руки на груди, но села.

– Теперь послушай меня. Ты должна соблюдать правила. Можешь гулять где угодно в саду, там много дорожек и скамеек. Но нельзя выходить через чугунные ворота в лес и приближаться к озеру. Это понятно?

Серен, глядя исподлобья, кивнула. Как она могла предположить, что ей предоставят неограниченную свободу?

– Скажи это, пожалуйста, вслух.

– Да, миссис Вильерс.

– В доме можешь заходить в нижние комнаты, хотя большинство из них закрыты на зиму, и посещать библиотеку. Но ни в коем случае не поднимайся на чердак.

Вот тоска! Серен намотала прядь волос на палец и выпалила вопрос, который мучил её с тех пор, как она переступила порог этого дома:

– Миссис Вильерс, а где Томос?

На этот раз тишина установилась мёртвая, даже пугающая. Девочка взглянула на Дензила. Тот бессмысленно смотрел на свои пустые руки. Миссис Вильерс встала, подошла к очагу и холодным голосом проговорила:

– Его здесь нет.

– Он с мамой в Лондоне?

Миссис Вильямс с белым лицом обернулась к девочке:

– Где мастер Томос, тебя совершенно не касается. Ты дерзкая, невоспитанная девчонка!

Так нечестно, подумала Серен. Девочка покраснела, но, прежде чем она успела произнести что-либо ещё, миссис Вильерс подошла, схватила из-под носа у Серен пустую миску и кружку и понесла их в мойку. Там она с раздражением загремела посудой и стала плескать воду.

Серен взглянула на Дензила:

– Что я такого спросила?

Он нахмурился:

– Не расстраивайся, голубушка. Здесь всё очень сложно. Если бы мог, я бы тебе рассказал…

– О чём?

Но миссис Вильерс уже вернулась.

– У тебя разве нет работы, Дензил?

Он спрыгнул с высокого стула и, не глядя на Серен, вышел; кот побежал за ним следом.

– Теперь встань.

Серен повиновалась, и высокая женщина оглядела её.

– Это твоё единственное платье?

– Лучшее. У меня есть ещё одно.

– У тебя есть туфли, чтобы носить в доме?

– Нет, только эти ботинки.

Миссис Вильерс цокнула языком.

– Боже мой. До воскресенья нужно что-то сшить. Нельзя, чтобы деревенские жители видели такую оборванку в церкви. Когда ты в последний раз мыла голову?

Серен не помнила.

– Кажется, на прошлой неделе, – солгала она.

– Какие грязные лохмы! И вши наверняка есть.

– Нет!

– Тебе нужно принять ванну.

Серен рада была помыться, если только вода не ледяная.

Миссис Вильерс сказала:

– Я нагрею воду. А ты пока иди в свою комнату, распакуй чемодан и аккуратно сложи все вещи на кровать – я скоро приду посмотрю на них.

Через десять минут она с отвращением держала кончиками пальцев старую серую нижнюю юбку и ночную сорочку Серен.

– Боже милосердный! Всё это надо сжечь. Я немедленно напишу леди Мэр и объясню, что тебя нужно одеть с ног до головы. Теперь пойдём со мной.

К немалому изумлению Серен, ей предстояло мыться не в жестяном тазу, поставленном перед камином, а в настоящей белой ванне в настоящей ванной комнате, с большими кранами, откуда текла горячая вода и поднимались к мраморному потолку клубы пара. Поначалу девочка с восторгом смотрела на это чудо широко открытыми глазами.

– Мойся тщательно, – велела миссис Вильерс, но на пороге заколебалась: – Наверное, мне лучше остаться и проследить за этим. – Но, увидев ужас на лице девочки, передумала. – Ладно… Ты уже достаточно взрослая, чтобы мыться самостоятельно. Но после этого начисти до блеска ванну и протри пол насухо. Я проверю. Потом, если хочешь, можешь осмотреть дом. Но не забудь: нельзя подниматься на последний этаж – там ничего нет, кроме чердака, и расхаживать там ни к чему. Тебе ясно?

Серен вздохнула:

– Да, миссис Вильерс.

Но через несколько минут она вздыхала уже от удовольствия: вода была тёплой, а мыло душистым. Вот это совсем другое дело. Роскошь!