– Заметано.

В кабинете снова случилось какое-то движение. Томас обернулся: Кита до заднего ряда так и не добралась – ее подозвала к себе Лиэн, старшая в группе. После небольшого разговора Лиэн встала со своего места и вместе с Китой они направились к двери. За ними увязалось еще двое девчонок.

– Занятие скоро, – отозвался Коди. – Нам возвращаться пора.

Дилан что-то пробубнил себе под нос и тоже направился к двери. Томас посмотрел на часы и нахмурился.

– Минута осталась, куда они ушли?

– Чего? – не понял басист.

– Ничего, ничего. Не бери в голову.

Люк склонил голову и внимательно посмотрел на Томаса. Взгляд его говорил: “Меня не проведешь, выкладывай, в чем дело”.

– Позже, – одними губами произнес тот, и блондин кивнул в ответ.

Спустя несколько минут в класс зашел преподаватель. Прошло еще некоторое время, и в кабинет прошмыгнули Лиэн с остальными. Киты среди опоздавших не было. Не появилась она и в течение занятия, что совершенно не походило на мисс отличницу. Томасу это совершенно не понравилось, и он решил разобраться с этим в ближайший перерыв. Он был почти уверен, что они, ребята из “SunRise”, оказались к этому причастны.

***

После занятия, когда все собрали вещи и отправились на обед, Люк ожидаемо пристал к другу с расспросами. Клавишник сразу понял, что Томас беспокоился о Ките, которая так и не появилась.

– Сам же говорил, что она тихая и неприметная, – делился мыслями Томас, когда они шли в сторону буфета. – А наши девочки почему-то ее недолюбливают. Мне кажется, только лишь быть отличницей маловато для такой неприязни.

– Им просто нужен кто-то, на кого удобно спускать собак, – заметил Люк и поморщился, будто этих самых собак, грязных и лохматых, подсунули ему под нос. – Для этого серьезные поводы не нужны, достаточно иметь мишень, которая не сопротивляется.

– А Кита не сопротивляется?

– А что, походит на обратное?

Томас вздохнул.

– Ни за что не поверю, что ей нравится не иметь друзей.

У буфета парни встретили Дилана. Вид у басиста был задумчивый.

– Вот, – рассеянно отозвался он и сунул им в руки по сэндвичу с соком.

– Удачно ты, – ухмыльнулся клавишник. – Давно тут?

Дилан промычал что-то себе под нос и откусил свой хот дог.

– Я вот что думаю, – продолжил Люк, возвращаясь к недавнему разговору, – она сама выбрала такой путь. Быть может, она просто боится сблизиться с кем-то. Скорее всего, так и есть. Но в таком случае ей не помочь, если только она сама этого не захочет. И с провокациями она должна разобраться сама, только тогда у нее получится что-то изменить.

– Ты и правда так думаешь? – хмыкнул Томас. – А если ей попросту не хватает решимости? Или сил? Что если ей нужна поддержка?

– Ты думаешь, что можешь оказать ей такую? Том, я ценю твой порыв и сам был бы не против ей помочь. Но поверь, в действительности это не тот случай, когда наши действия могут на что-то повлиять. Возможно, они сделают даже хуже: не знаешь как будто, как та же Лиэн может отреагировать на наше вмешательство. Приревнует еще сильнее и станет гадить еще больше.

– Ненавижу это… – проворчал Томас и задумчиво потер подбородок. – Слушай, последнюю неделю у меня было ощущение, что Кита как-то подозрительно часто обращала на нас внимание или оказывалась рядом. Даже сегодня мне показалось, что она хотела подойти к нам и поговорить, но увидев Дила…

– А что Дил? – тут же ощетинился басист. – Опять я крайний?

– Между прочим, о ваших с Китой разногласиях весь колледж знает, – фыркнул Люк. – Слухи самые разные ходят. Не это ли делает девушке дурную славу?

– Понятия не имею, – буркнул Дилан.

– Да все ты имеешь, – неожиданно рассердился Томас. – Сколько раз я тебя просил объяснить, в чем у вас проблема, так ты отмалчивался, как чертов партизан.

– А что я должен рассказывать? – огрызнулся тот. – Что она до сих пор обижена на меня за давнюю историю? И что, мне теперь вокруг нее прыгать и ручки целовать в знак извинений? Я себя виноватым не чувствую и распинаться перед ней не буду, ясно вам?

Томас и Люк растерянно переглянулись.

– Что еще за история?

– Эй, – раздался радостный возглас, и сквозь толпу студентов к парням протиснулись Колин и Коди. Последний смерил взглядом сэндвичи. – А нам?

– Не хватило, – пробурчал Дилан.

– Чего-о? Это не смешная шутка, Дил.

Люк вздохнул и выудил из открытого кармана сумки басиста две упаковки с бургерами.

– Ничего нового.

Пока близнецы радостно уплетали свой обед, Томас продолжил расспрашивать Дилана:

– Так что за история?

– Да ерунда полнейшая. – Он скомкал упаковку из-под сэндвича и кинул его в урну. Она ударилась о стенку и отскочила к его ногам. Дилан выругался себе под нос и наклонился. – Где-то полгода назад мы с ней столкнулись… на перекрестке…

– Ты ее сбил? – охнул Люк.

– Нет, конечно! Ты меня за кого держишь?

Томас покачал головой. Из них пятерых только Дилан получил водительские права, и ребята этим пользовались, когда нужно было перевезти вещи или аппаратуру; иногда они даже выезжали за город. Манеру Ройала ездить с ветерком они знали хорошо. Бывало, Дилан нарушал правила, и единственное, что заставляло его хоть иногда осторожничать на дороге – бережное отношение к своему Nissan Teana, который достался ему нелегким трудом, и, как ни странно, пешеходы.

– Она выскочила на дорогу, я едва успел затормозить. Ну, и грязью ее обдал немного.

– Я так понимаю, ты не извинился…

– А с чего я должен? Она сама виновата, не следила за дорогой…

– Боже… – выдохнул Люк. – Не верю, что дело в такой ерунде.

Дилан смял в руках и без того помятую упаковку.

– Да дело-то не столько в этом… Я тогда из машины вышел и наорал на нее, чтобы она на дорогу смотрела. Вот она, наверное, и обиделась. – Поймав на себе два осуждающих взгляда, он подобрался. – Что?

– Теперь все встало на свои места, – вздохнул Томас.

– И что же именно тебе стало ясно?

– Не обижайся, Дил, но ты и толерантность – несовместимые вещи.

Дилан хотел огрызнуться и уже открыл рот, но почему-то передумал и отвернулся, засунув одну руку в карман.

– Чего вы вообще про нее вспомнили? – буркнул он.

– Я ж говорил, втрескался Томми, – хихикнул Колин с набитым ртом.

– А ну цыц, – приструнил их Меймон. – Только попробуйте слухи такие распускать. Ей же совсем житья не дадут.

– А чего ты так о ней печешься? Раньше ты не проявлял подобной заботы. – Дилан хмыкнул, повертел в руках скомканную обертку и