— Ну, Бетси его точно окрутит, — вздохнула Тесс. — Она подолгу выбирать первого встречного не привыкла.

— Слушай, Абигайль, не подпишешь недельник для моей матери? — попросил Дик, извлекая на свет свежий номер "Хроник".

— Давай, — не стала возражать я.

— Вот это здорово, спасибо тебе большое! Ты знаешь, мать — твоя горячая поклонница. Очень гордится тем, что я с тобой знаком. Понимаешь, она домохозяйка, делать ей особенно нечего, и вот чтение недельников помогает ей коротать время…

Дик замолк под моим тяжёлым взглядом и, осторожно выхватив подписанный недельник, поспешил ретироваться. Я мрачно приложилась к третьему бокалу.

— Ну, давайте сюда своего Ланса! — решилась я наконец.

Ланс оказался вполне неплохим парнем — компанейским, в меру разговорчивым и с чувством юмора. Поднимаясь вместе с ним по крутой лестнице, я чуть нос к носу не столкнулась с темноволосым аристократом, который с той же самой целью вёл наверх блондинку Бетси. Пока Ланс открывал предназначенную нам комнату, брюнет проворачивал ключ у двери напротив.

Пожалуй, надо было всё-таки выбирать темноволосого, подумалось мне. Может, пока не поздно, предложить поменяться? Наверняка всем здесь всё равно. Разумеется, вслух я ничего подобного не сказала, и несколько секунд спустя обе двери затворились, оставляя коридор опустевшим.

Кровать устилала свежеприготовленная постель. На столе одиноко горела оплывшая свеча.

— Ты как предпочитаешь, со светом или без? — спросил Ланс.

— Давай лучше без, — ответила я.

— Как скажешь.

И он затушил свечу.

Стояла глубокая ночь. В давно наступившей тишине было слышно, как за приоткрытым окном отчаянно стрекочут кузнечики. Ланс безмятежно посапывал рядом; мне же так до сих пор и не удалось уснуть. Состояние было препаршивое. Нет, в целом всё прошло нормально, но Тесс права: такие выкрутасы не для меня. Чувствовала я себя сейчас практически шлюхой. Приводимые рассудком доводы на эмоциональное состояние никак не влияли. Даже такой мощный аргумент, как то, что сделала я это вовсе не за деньги, душу почему-то не грел. А разум и вовсе заявлял, что тем глупее. В конце концов мне надоело без толку ворочаться, и я осторожно выбралась из кровати, иррационально боясь, что Ланс проснётся и придётся что-то ему объяснять или вообще с ним разговаривать. Не проснулся. Потихоньку одевшись и прихватив коричневую кожаную сумку через плечо, которую я всегда и везде носила с собой, я выскользнула из комнаты.

Спустилась вниз, не отрывая руки от перил и мысленно отсчитывая ступеньки. Зал был почти пустым. Дик подрёмывал у себя за стойкой: напитки в трактире можно было приобрести практически до самого утра. Уборщица, работавшая по ночам, когда почти все посетители расходятся по домам или по своим комнатам, сосредоточенно протирала столы.

— Не спится?

Я чуть не подскочила от неожиданности. Везёт нам на встречи. Темноволосый сидел в углу, прислонившись спиной к стене. На столе перед ним одиноко стояла высокая кружка.

— А-а, — мотнула головой я.

Он жестом пригласил меня подсесть. Почему бы и нет? Остальная часть зала всё равно была в процессе уборки. Я опустилась на скамью напротив дворянина, потихоньку косясь в его сторону, но стараясь разглядывать не слишком откровенно. Сейчас его вид не был таким уж высокомерным, скорее отрешённым. Возможно, виной тому был лёгкий беспорядок в одежде, не позволявший ему выглядеть так по-аристократически неприступно, как вечером. Чуть растрёпанные волосы, колет, не застёгнутый на пару верхних пуговиц, слегка засученные рукава — такие мелкие штрихи придавали темноволосому какой-то более человеческий, что ли, вид. Я торопливо отвела взгляд от украшавшего брюки пятна.

На мизинце левой руки поблёскивала серебряная печатка. Значит, неженат. Удобно у них, у аристократов, всё устроено. По одному взгляду на руку мужчины можно определить, холостяк или нет, как минимум со старшими сыновьями. В каждом роду у них есть такое венчальное кольцо, которое передаётся от отца к сыну и надевается на палец невесты во время церемонии обручения. Когда-то, несколько столетий назад, жениться в случае потери такого кольца становилось практически невозможно. Поэтому венчальные перстни берегли как зеницу ока и по большей части вовсе с ними не расставались. Так и возникла традиция вплоть до помолвки носить такое кольцо на пальце. Должно быть, в те давние времена мужчины принципиально отличались от сегодняшних. Поскольку большинство представителей сильного пола из тех, кого я знаю, нарочно заныкали бы венчальный перстень куда-нибудь подальше, будь в их распоряжении столь лёгкая отмазка от женитьбы… Впрочем, дворяне к браку относятся несколько иначе, у них же вопрос продолжения рода и наследования титула стоит ребром… В любом случае, на сегодняшний день жениться при желании можно и без кольца, хотя без небольшого скандала при этом не обойтись. Сразу возникает вопрос, а не успел ли жених вручить свой перстень другой девушке прежде, чем сговорился с сегодняшней невестой.

Впрочем, матримониальный статус дворянина интересовал меня в последнюю очередь, как без сомнения и его — мой собственный. Так что, закончив свои наблюдения, я по привычке извлекла из сумки листы бумаги, перо и компактную переносную чернильницу и принялась писать. Время от времени я останавливалась и принималась пощёлкивать пальцами, задумчиво глядя в потолок, а потом снова возвращалась к прерванному занятию.

— Пишешь статью?

Я даже не сразу заметила, что темноволосый наблюдает за моими действиями с лёгкой усмешкой на лице.

— Да, — соврала я.

Вовсе и не статью я писала, а если на то пошло, стихи. Я часто так делаю, когда у меня совсем уж плохое настроение. Стихи при этом получаются, прямо сказать, не очень, зато отрицательные эмоции вытягивают на ура. Но я ни за что никому не призналась бы в том, что именно сейчас писала. Ни Тесс, ни Рози, ни Люку, ни уж тем более этому дворянчику.

Я оглянулась на щуплую девочку-уборщицу, неловко мявшуюся в паре шагов от меня.

— Вы не могли бы ненадолго пересесть? Всего на две минуточки.

Судя по её виду, девушка заранее приготовилась к возмущённой тираде с моей стороны; как видно, от посетителей ей довелось наслушаться всякого. Но я барышня негордая, особенно этой ночью. Так что, бросив взгляд на темноволосого и не увидев возражений, пересела на его сторону. По ходу дела предусмотрительно спрятав свои бумаги в сумку.

Усевшись на новом месте, я с немалым удивлением обнаружила кипу недельников, лежавшую на скамье возле моего соседа. Не съязвить по этому поводу было выше моих сил.

— Благородный господин внезапно ощутил себя домохозяйкой? — осведомилась я, подняв брови.

— А чем ещё прикажешь здесь заняться в такое время? — равнодушно пожал плечами он.

— По-моему, у вас наверху осталось прекрасное занятие.