ты с ними сделаешь? Ругаться каждый день будешь? А толку? – Голос у батюшки в телефонной трубке был слабый, с тем лёгким оттенком профессорской усталости от нерадивых студентов, которые в очередной раз не подготовились к сессии. – Только отношения испортишь, а то и раздерётесь, не дай Бог…. Молиться тебе за них надо, молиться. Ничего другого не остаётся….

Егор чуть по лбу себя с досады не ударил. Православный называется. О главном-то «оружии» христианина и забыл. Конечно, молиться. Просить Господа, чтобы отвадил как-нибудь мужиков от спиртного.

– Спасибо, батюшка, за науку. Сам сообразить должен был.

– Ну, так, а для чего я тогда небо до сих пор копчу? И слава Богу, что пригодился….

Вот в эти-то минуты и понимаешь, что такое настоящая молитва. Пробрало Егора до самых косточек, пока Бога о помощи просил в домашней келье перед иконами, даже волосы на голове дыбором встали. Не головой просил, не сердцем – всем существом своим стучался в двери вышние, чтобы только услышали…. Поэтому и на работу утром ехал с благоговейным трепетом – что-то будет?

Мужики в бытовке сидели угрюмые, какие-то потерянные…, но трезвые. Даже пива ни у кого не было.

– Странное какое-то ощущение. – Задумчиво произнёс Хохол, подпирая рукою заросший чёрной щетиной подбородок и меланхолично глядя в пространство перед собой. – Вроде и выпить бы, а что-то…, не даёт как будто бы.

– Так это, – заёрзал на скамейке ювелир. – Может, не будем поддаваться этому ощущению? Может в магазин, всё-таки?

– Нет. Шабаш. У меня уже эта водка вот где стоит. – Приставил Хохол ребро ладони к кадыку. – Давай без «дозаправки» хоть немного поработаем.

На трезвую голову они и действительно работали недолго, всего только один день. Молитвы той силы, которая была в первый раз, у Егора больше не получилось и мужики вернулись на круги своя. Но не прошло и недели, как Хохол запросился в отпуск и на строительство Храма из этого отпуска не вернулся. Нашёл работу «посытнее». А за ним «сбежал» на больничный и ювелир, он же повар, он же еврей немецкого происхождения. И тоже с концами.

А без основных зачинщиков ежедневных попоек, в бригаде, наконец-то, установился строгий и незыблемый сухой закон.

***

Прошло лето. Пролетела осень, отыгравшись за засушливые и жаркие месяцы затяжными, холодными дождями, и «грянула» зима, не по-сибирски мягкая и малоснежная. Храм заметно «подрос», дотянувшись своими стенами, вкруговую, до восьмиметровой отметки и со дня на день планировалось приступить к возведению внутренних четырёх колонн, делу трудоёмкому и более чем ответственному – как-никак, а основная опорная конструкция для арок, кокошников, «барабана» и купола с крестом, общим весом в несколько сотен тонн. Однако именно в этот момент и начались непредвиденные осложнения, и именно с той стороны, с которой Егор их совсем не ожидал.

– Да не выдержит такая колонна нагрузку. Что это ещё за «орнамент» тут выложили? Углы, ниши какие-то? – Возмущался конструктор, старенький дядечка сильно пенсионного возраста. – Не выдержит….

– Вот и я думаю, что не выдержит. – В тон ему «щебетал» архитектор, тоже далеко уже не мальчик. – Ну…, вот, что это за выступ?

Егор с мужиками полдня потратили на прогрев основания колонн и на их «разбивку» по осям, чтобы колонны, и действительно сложные по конфигурации, ни на йоту не отступали от размеров, указанных в чертеже…. И вот на тебе.

Егор стоял, хлопал глазами, глядя на разбушевавшихся пенсионеров, поочерёдно тыкающих пальцами в проект, и в душе его росло раздражение: «Какого рожна? Сделал точно по размерам, строго по рисунку, который сам же архитектор и нарисовал, а теперь выходит, будто я самовольно ерунды нагородил. Раньше-то ваши глаза, уважаемые наши старички, куда глядели? И что делать теперь? Без колонн дальше двигаться некуда».

– Да и холодно. – Продолжал неистовствовать конструктор. – При таких температурах колонны делать нельзя.

– При каких ТАКИХ температурах? – Не выдержал Егор. Он давно уже стоял без шапки, от разгорячённой головы шёл пар. – На улице минус пять…. Раствор с добавками идёт, в чём проблема?

– Нет, нет, холодно. – Обеспокоенно наклонив голову, поддакнул конструктору архитектор. – Нельзя….

«Да идите вы…» – Чертыхнулся в душе Егор и, чтобы не наговорить лишнего уважаемым людям, пошёл в бытовку. – «Сами там со своими колоннами разбирайтесь, а я пока чайку хлебну, нервы успокою».

Однако это было только начало.

По ступенькам бокового входа, которые бригада успела залить бетоном ещё до начала дождей, поднималась навстречу Егору целая процессия. Настоятель, в чёрной рясе, плотной тёплой тужурке и клобуке; генеральный спонсор, высокий мужчина средних лет, в очках с мощными линзами и ухоженной бородкой на худом лице; ещё двое мужчин, незнакомых Егору, в дорогих полупальто и лёгких лакированных ботинках: «Видимо это их «Мерседес» возле Храма остановился»; Федя, куда уж без него и молодая девушка, в тёплом шерстяном пальто, которое было ей явно не по размеру.

«Как бы пуговицы, гляди, не отлетели. Вон как распирает…». – Автоматически оценил Егор богатые формы, явно выставленные напоказ, и снова чертыхнулся. – «Согрешения одни от вас, прости Господи. Вот вырядилась…».

– Посмотрите…, вот, посмотрите, ну что это за шов? – Тыкала девица тонким прутиком в стену, выложенную ещё летом. – Заполнение неоднородное, горизонт не выдержан, каверны кругом…. Теперь дальше….

Егор молча отступил, пропуская инспекцию, кивнул батюшке со спонсором, а Федю, который многозначительно ему улыбнулся, мол, и я не лыком шит, схватил за рукав и подтянул к себе:

– Это ещё кто такие?

– Юля, новая папина помощница. Спецов каких-то строительных подтянула, чтобы качество кладки проверили. Накрутила уже отцу, что с такими нарушениями стены и до весны не дотянут, развалятся. – Возбуждённо вещал Фёдор. Какое-никакое, а всё-таки приключение в череде однообразных рабочих будней. Такой своеобразный скандальчик.

– А-а, развалятся, говорит…, ну-ну. Она что, большой по таким вопросам специалист?

– Да я откуда знаю? – Взвился Федя, пританцовывая на месте от нетерпения, уж очень ему хотелось посмотреть продолжение «концерта». – Сам первый раз её вижу. Пусти….

Егор о своём Храме, словно о родном ребёнке, знал всё. И то, что из-за прослабленного в одном месте фундамента, начало «рвать» стену и им пришлось компенсировать эту трещину трехтонной железобетонной балкой, отлитой по месту, а потом, по всему периметру Храма, бросать армированный бетонный пояс, связав стены в единую конструкцию. И то, что действительно цокольная кладка оставляла желать лучшего, потому, что делали её не профессионалы – их просто не было, а он один физически не мог успеть везде…. Так ведь делали-то, может, и неказисто, но крепко, с полным заполнением швов и кладочной сеткой через каждые два