Клитемнестра метнулась в храм Афродиты. Богатые дары легли к статуе богини.

– Чего ты хочешь?

– Помоги одолеть сестру! Я хочу, чтобы муж был только со мной.

Богиня вздохнула:

– Проказник Эрот поторопился, и золотая стрела поразила Агамемнона, когда царь увидел вас обеих. Мало того, он послал две стрелы – любви и вожделения, вторая досталась на долю Елены. Тебя он будет любить, как супругу, но всегда страстно желать твою сестру.

– Так пусть пошлет свинцовую, чтобы убить любовь!

– Только по отношению к обеим сразу. Ты согласна, чтобы муж не хотел Елену, но и тебя тоже?

– Не знаю… – прошептала Клитемнестра. Какая страшная судьба – знать, что муж всегда будет любить и твою сестру тоже, либо лишиться его любви вместе с ней!

Богиня сжалилась над бедной женщиной:

– Я постараюсь, чтобы Елена оказалась подальше от Агамемнона и в надежных руках. А ты мне поможешь.

– Конечно, помогу!

Клитемнестра выполнила все, что ей велела Афродита, чтобы разлучить мужа с сестрой, она была готова и не на такое…

Герои Аттики друзья Тесей и Пирифой к началу пира опоздали, но само празднество еще застали. Они успели поздравить царя царей с прекрасным выбором и помахать руками ему вслед. Но перед этим…

Клитемнестра заметила, как герои глазеют на ее стремительно хорошеющую сестру, но на сей раз не приревновала, напротив, оказавшись с ней рядом, словно случайно задела плечо, сбросив ткань с красивой упругой груди юной девушки. Когда Елена поспешно потянула ткань обратно, сестра, улыбнувшись, остановила ее руку:

– Не стесняйся, твоя грудь стала очень красивой и вполне достойна восхищения. – Клитемнестра заслонила Елену от всех, девушку было видно только Тесею и Пирифою (что и требовалось!). Проводя пальцами по груди сестры, Клитемнестра глазом косила в сторону приятелей, едва успевавших подбирать слюнки. Дело было сделано, оба героя растаяли и готовы сотворить любые глупости, только бы заполучить Елену себе!

Но главное, Клитемнестра успела заметить маленького Эрота с его луком за ближайшей колонной. Выразительно показав мальчишке глазами именно на Тесея, она сурово нахмурила брови, мол, попробуй ошибись! Тот лукаво улыбнулся.

Однако Тиндарей не торопился отдавать и младшую дочь тоже, тем более, весьма немолодым Тесею или Пирифою.

Елена ликовала – жрицы выбрали ее среди тех, кто будет ткать покрывало для богини Аотис – Артемиды. Дочери царя Спарты славились своими умениями ткачих, но старшая Клитемнестра замужем второй раз, ей нельзя доверить столь важное дело. Но когда Елена попыталась похвастать перед сестрой, та сверкнула глазами:

– Молчи, не то кое о чем расскажу жрицам!

Младшая сестра осталась с открытым ртом, однако ее тут же взяло зло: неужели Агамемнон проболтался своей жене об их связи?! Вот болтун, а еще говорят, что женщины не умеют хранить секреты! Елену просто распирало от желания расспросить Клитемнестру, о чем та знает и кто сказал, но все же хватило ума промолчать.

Ткать покрывало поручили двоюродным сестрам – Елене и Пенелопе, дочери младшего брата Тиндарея Икария. Для этого в самой большой комнате гинекея (женской половины дворца) был поставлен двухметровый ткацкий стан, его заправили, принесли рисунок и девушки уселись за работу. Надо торопиться, до праздника не так много времени…

Работали в четыре руки, быстро и ловко, у Пенелопы и Елены примерно одинаковая скорость и сила прибивания узлов, потому перекосов не бывало, это хорошо, рисунок не съезжал в стороны. Клитемнестра пришла посмотреть, как трудятся сестры, постояла, притворно вздохнула:

– Дольше не могу, пора собираться с мужем в Микены… Вам-то что, а я ежеминутно под присмотром, Агамемнон глаз не спускает…

Елена не сдержалась, чтобы не фыркнуть ей вслед:

– Угу, так и смотрит, как бы удрать!

Клитемнестра резко обернулась, но сестра сидела, как ни в чем не бывало, и вязала узелок за узелком, что-то напевая…

– Как жаль, что вами никто из женихов не заинтересовался… Не пришлось бы сидеть перед станом и работать…

Ответить Клитемнестра не позволила, удалилась раньше, чем Елена раскрыла рот. У той все бурлило внутри, но что она могла сказать?

Какое-то время работали молча. Потом Пенелопа завела разговор о молодых людях, зачастивших в Спарту.

– Я боюсь выходить замуж. Попадется такой, как Агамемнон, как с ним ложиться в постель и вообще ему подчиняться?

У Елены скулы сводило от желания сказать, что как раз с Агамемноном и хорошо. Пенелопа продолжала:

– Страшно даже подумать, что нужно обнажаться перед мужчиной. Это так стыдно…

– Стыдно? Просто нужно встретить мужчину, руки и глаза которого тебе будут приятны, тогда не стыдно.

– А как узнать, что это он?

– Почувствуешь.

– А… у тебя есть такой человек, про которого ты можешь помыслить, что…

– Есть, – вздохнула Елена, подумав, что не сможет стать женой этого человека.

– А он… красивый?

Девушка вдруг подумала, что царь Микен внешней красотой вовсе не отличается, скорее наоборот, но в нем мужская сила, подчиняться которой удовольствие. Только как это объяснить Пенелопе, которая и за руку себя взять никому не позволяет?

Хорошо что пришла жрица с новыми мотками нитей, иначе Елена попросту не знала бы что отвечать. Она боялась выдать себя неосторожным словом или взглядом, уже желая, чтобы Агамемнон с Клитемнестрой поскорее уехали.

Старшая сестра была не права, как раз женихи на Елену уже вовсю заглядывались, как и на Пенелопу. Большинство неженатых гостей желало бы взять одну из сестриц в жены. Особенно облизывались на все хорошевшую Елену.

Агамемнон увез свою ревнивую супругу в Микены, следом за ним уехали и большинство гостей, чтобы вернуться с дарами за младшей из дочерей Тиндарея, но Тесей и Пирифой не спешили…

Елена была в отчаянии, она уже привыкла к тайным встречам с мужем сестры, Агамемнон был ее первым мужчиной (охрана не рискнула заходить дальше простого тисканья), он разбудил в Елене и тайные желания. Женихов хоть отбавляй, но отец, почувствовав нешуточный интерес к младшей дочери, принялся перебирать… А замуж нужно выходить срочно, она уже поняла, что понесла от Агамемнона и последствия скоро будут видны всем!

Девушка метнулась к той же бывшей жрице Афродиты:

– Что делать?

Старуха пожала плечами:

– Рожать, что ты еще можешь?

– Но это будет позором! – в отчаянии прошептала Елена.

– Конечно. Я тебя предупреждала, чтобы не отдавалась. Удовольствие хоть получила?

– А как же?!

– Ладно, – вздохнула старуха, – попробую помочь.