Ржачно. Я впервые в таком бреде участвую. И это даже… Забавляет как-то.

После пары иду в столовую, в гордом одиночестве.

Когда уже ищу столик, слышу резкий свист:

— Эй, полурослик! Топай сюда, тут место!

Поворачиваюсь. Ну конечно, вся гоп-компания самых крутых парней универа во всей красе.

Пялятся на меня, скалятся. Но вроде не зло.

Выдыхаю, понимая, что побег на глазах всей столовой — полный провал и так не ахти какой репутации. И иду с подносом к столику третьекурсников.

По пути ловлю завистливые взгляды мальчишек с одного со мной факультета, таких же первокурсников, как и я. Блин… Ну вот зачем мне такая слава? Как так я вечно умудряюсь во всякое гонево влететь? Может, прав Зуб, что все время пытается дома меня запереть?

— Садись, — Костян двигается, давая мне место.

Я благодарю коротким кивком, сажусь.

Парней четверо. И двоих из них я знаю. Костяна, который с некоторых пор чуть ли не в друзья мне шьется. И Шатрова Вадима.

Он сидит напротив меня, совершенно не удивившись тому, что какой-то первокурсник (ну хорошо, не какой-то, а уже примелькавшийся) сидит за одним столом с ним.

Остальные двое парней, рыжий Сашка и смуглый Рубен удивления не скрывают, но и слова против не говорят.

Вообще, я, наверно, странно смотрюсь в их компании.

Они — реально все высокие, Шатров вон вообще больше двух метров, красивые, на стиле такие, с татухами, модным небрежным прикидом, крутыми стрижками. Раскачанные и развалившиеся на своих стульях с ленивой грацией победителей по жизни. И я. Сморчок, метр с кепкой в прыжке на пеньке. Очкарик. Полурослик. В широких штанах-карго с накладными карманами, олимпийке на два размера большей, чем надо. Невзрачный и смешной.

Странное соседство.

Я расставляю еду, ловлю на себе внимательные взгляды. Особенно от Шатрова, который уже поел и теперь изучает меня, гоняя зубочистку во рту.

Черт. Неуютно, блин!

Я напрягаюсь, готовясь… Ну, к чему-то. Просто не могут же меня позвать из-за того, что мест в столовке нет? Значит, сейчас будет разговор. А я как бы… Не умею в мужские разговоры. Палево страшное.

А потому принимаю единственно верное решение: жрать молча.

Чем и занимаюсь.

На удивление, парни особо меня не напрягают. Болтают, ржут, обсуждая девчонок, преподов, какие-то дела свои вне университетские.

Мне удается пару раз улыбнуться в тему, кривовато и нарочито брутально (надеюсь, блин!).

И как-то даже атмосфера разряжается.

А ничего такого страшного, оказывается. Те же болтушки, что и у девчонок. Чуть грубее, чуть агрессивнее, подначки чуть жестче. А так… Темы все те же. Это прикольно и вызывает улыбку.

— Вот полурослик нам сейчас расскажет, как надо правильно баб отшивать, — неожиданно делает подсечку Костян, как раз в тот момент, когда я, не ожидая подставы, спокойно пью сок. От шока он попадает не в то горло, и я начинаю кашлять, натужно хрипя.

Костян со всего размаху лупит меня по спине, нифига, естественно, не помогая.

Но, на удивление, кашель прекращается, потому что удар такой силы, что я в первую секунду решаю, будто он меня убить хочет.

— Ох ты, нифига себе! — Костян трясет ладонью, — у тебя там доска, что ли?

— Нет. Спасибо.

Торопливо пью еще сок, дышу.

Снимаю очки, чтоб протереть салфеткой слезящиеся глаза.

И опять ловлю на себе внимательный взгляд Шатрова. Слишком внимательный для простого разглядывания незнакомого парня!

Торопливо цепляю очки обратно.

— Ну чего, Арсик, давай делись! Чем тебе блонди не понравилась? Она, вроде, вкусная.

Костян, настырный, как конский клещ, не оставляет попыток выяснить про меня и Лолу. Она ему, похоже, понравилась, но после такого шоу, что мы неделю назад устроили, подходить стремно.

— Не собираюсь обсуждать личное. Это некрасиво по отношению к девушке.

Говорю резко, даже грубовато, не собираясь вообще на эту тему распространяться.

За столом гробовое молчание, настолько глубокое, что я уже прикидываю, каким образом буду уходить… Но тут Шатров кивает и цедит лениво:

— Правильно, я считаю.

— Ну да, — тут же подхватывает Сашка, ему вторит, солидно кивая, Рубен, а следом и Костян сдается:

— Да я тоже так думаю! Нехрен! Просто он ее сегодня реально так круто послал! А она аж пошла, пошла, пошла…

— Послал и послал, — пожимает плечами Шатров, — а ты лови момент.

— Да ну нахрен! — отмахивается Костян презрительно, пытаясь скрыть напряженный блеск глаз, — я таких писклявых не люблю.

— Ну да, ну да… — хмыкает Шатров, а остальные просто тупо ржут и начинают подначивать Костяна какими-то прошлыми приключениями.

Я под этим соусом быстренько доедаю обед, собираюсь и встаю:

— Спасибо за компанию.

— Да не за что, — отвечает Шатров, — увидимся.

Его «увидимся» почему-то звучит зловеще.

Я киваю и быстренько сматываю удочки, гадая, что это такое было вообще?

Спасение утопающих

Телефон звонит в два часа ночи. Реально, в два. Часа. Ночи.

Я подскакиваю, еще полминуты тупо утихомириваю лупящее изнутри сердце и пялюсь безумным взглядом на вибрирующий девайс.

Когда все же решаюсь перевернуть, замечаю, что руки дрожат.

Сука, нервы ни к черту.

Странно, что не слышно хриплого мата Зуба.

Гляжу на диван, своего псевдо-братишку не наблюдаю. Понятно, значит, сегодня та рыжая в зале, что пялилась на него и слюной пол заливала, получила свое. И, вполне возможно, что и сейчас получает.

А я тут, бляха муха, в гордом одиночестве.

И телефон звонит.

Страшно, мать его!

Переворачиваю, смотрю на экран. Лола. Да ну нафиг!

Облегчение накатывает пополам с досадой и волнением. Потому что это всего лишь Лола, а не…

И потому что это Лола.

А она никогда так поздно не звонила, а значит…

— Да? — рявкаю в трубку, сразу пресекая возможный тупой подкат насчет приехать внезапно, потому что девочке скучно.

Но из трубки вырывается всхлип:

— Арсик… Арсик… Помоги мне, Арсик…

Черт! Что у этой овцы кудрявой случилось?

— Что случилось?

— Арсик… Мне страшно… Я, понимаешь. Я не думала, а он… А я… Аааарсиииик…

Все, в принципе, понятно.