Чтобы справиться с шагами 3, 4 и 5, необходимо по-настоящему понять, что случилось. Почему чувства мужа вдруг изменились, почему он решил сбежать вместо того, чтобы обсудить с вами конец отношений. Я вовсе не претендую на точное знание того, что случилось в каждом конкретном случае ССМ, но после долгих размышлений, обсуждений и исследований этого вопроса готова поделиться своими соображениями о том, почему мужья предпочитают прекращать отношения так резко и неожиданно.

Роман Роберта Льюиса Стивенсона «Странная история доктора Джекила и мистера Хайда» быстро завоевал интерес читателей Англии девятнадцатого века. В этой книге автор исследовал двойственность человеческой натуры — саму возможность сосуществования добра и зла в одном человеке. Вот почему, называя кого-то «доктором Джекилом и мистером Хайдом», мы подразумеваем, что в определенных ситуациях он проявляет диаметрально противоположные стороны характера, но превосходно скрывает это различие — порой и от самого себя. Миру он являет общественно приемлемую версию — доктора Джекила, — стараясь всячески отторгнуть из своего сознания мистера Хайда, отвергнуть его, запихнуть в самый дальний угол. Внутренний конфликт, заставляющий скрывать эту темную сторону, мало-помалу становится все более невыносимым, пока наконец не прорывается наружу разрушительной лавиной.

Многие покинутые жены рассказывали мне, что человек, внезапно бросивший их, был не просто отличным парнем, но и невероятным мужем — удивительно чутким, трогательно привязанным к своей семье. Часто такие люди имеют безупречную репутацию и занимают определенное положение в обществе — они могут быть пасторами, врачами, университетскими преподавателями, тренерами малой лиги по бейсболу. По словам многих, их мужья были невероятно романтичными, и все подруги им завидовали. Окружающие бросали на пару завистливые взгляды, удивляясь, как им удается иметь все.

Ученые из Северо-Западного университета штата Иллинойс провели исследование в поисках связи между чувством морального превосходства и уровнем невозмутимости и спокойствия, с которым человек совершает плохие поступки. Результаты вышли весьма любопытные. Казалось бы, люди, считающие себя исключительно хорошими, должны быть альтруистичнее основной массы; на деле же оказалось с точностью до наоборот. Люди, полагающие себя эталоном добра, гораздо снисходительнее подходят к оценке собственных поступков, а порой и вовсе «разрешают» себе ненадолго забыть об этических нормах. Так называемый менталитет «я уже отдал свой долг» (такие люди думают про себя «я уже и так сделал столько хорошего, но вы ведь не считаете меня совершенством, правда?»). Точно так же и мужчинам, сбегающим от жен, может казаться, что их былой безупречной репутации будет достаточно, чтобы простить эту маленькую вольность.

Люди, полагающие себя эталоном добра, гораздо снисходительнее подходят к оценке собственных поступков, а порой и вовсе «разрешают» себе ненадолго забыть об этических нормах.

Проанализировав сотни интервью жертв ССМ, я пришла к выводу, что мужья с этим синдромом зачастую питают к женам весьма двойственные чувства. С одной стороны, они отчаянно нуждаются в своих женщинах, возводят их на пьедестал; с другой стороны, в глубине души им претит подобная зависимость от жен. Их хрупкая самооценка нуждается в безусловном одобрении. Самое невинное замечание или жалоба из уст жены в самый обычный день воспринимаются ими как сокрушительная атака. Ничего не подозревающая жена предстает перед мужем всемогущей, он боится того, что под ее влиянием будет чувствовать себя мелким и беспомощным.

Скорее всего, корни подобного мировосприятия — в детских отношениях с матерью, чьего одобрения жаждал добиться маленький мальчик. Наше общество по-разному относится к мальчикам и девочкам. Для последних приемлема — не просто разрешена, но и поощряется — тесная эмоциональная зависимость от матери на протяжении всей жизни. У мальчиков же подобная близость с раннего детства считается нездоровой. Для нее даже придумали название — «маменькин сынок», и мальчики изо всех сил стараются скрыть эту привязанность из страха, что их сочтут слабаками или даже геями. Но это не значит, что мальчики не нуждаются в ласке и поддержке со стороны матери так же, как девочки. Они становятся жертвами дилеммы: если обратиться к матери за теплом, которое им необходимо для собственной уверенности, их мужественность могут поставить под сомнение. Если же они будут соблюдать дистанцию в общении с матерью (что поощряется обществом), у них может развиться неуверенность в себе и страх.

Профессор антропологии Дэвид Д. Гилмор, автор книги «Мизогиния: Мужской недуг» (Misogyny: The Male Malady), писал о близости между мужчиной и женщиной, но эти слова замечательно описывают и потребность мальчиков в маме: «И вот мужчина беспомощно цепляется за женщину — так моряк с затонувшего корабля ищет шлюпку в бушующем море. Он отчаянно нуждается в ней, как в спасении от нужды и забвения; его зависимость абсолютная и отчаянная. Однако здесь кроется и главный парадокс: мужчина должен также отделиться от женщины, чтобы хоть чего-нибудь добиться в жизни. Он должен преодолеть свое желание вернуться к инфантильной взаимозависимости с ней, если хочет, чтобы с ним считались, как с мужчиной».

Эти слова Гилмора проливают свет на природу сильной и противоречивой связи, существующей между некоторыми мужчинами и женщинами: такие мужчины попросту слишком рано лишились материнской защиты. Эффект усиливается, если у мальчика есть сестра, которой позволили сохранить близкие отношения с матерью, что вызывало у брата зависть и заставляло чувствовать себя чужаком.

Мадлен Беннетт, автор вышедшей в 1991 году книги «Внезапный конец: Как бросают жен в счастливом браке» (Sudden Endings: Wife Rejection in Happy Marriages), пишет о том, какое отвращение испытывают к самим себе бросившие жен мужья. В попытке хоть как-то справиться с этим чувством они проецируют его на жен. Мужчины убеждают самих себя в том, что это жены их ненавидят и пытаются всячески им навредить. «Это помогает им оправдать собственную неуемную злость и попытки наказать жен за то, что те обладают их собственными худшими качествами, от которых они всеми силами пытаются отречься», — пишет Беннетт, попутно замечая, как изменился ее собственный муж после разрыва: «Артур-защитник превратился в Артура-обвинителя, в противника, который не выносил моего присутствия и каждым своим словом, каждой фразой оскорблял наше общее прошлое и угрожал моему будущему».

До самого момента расставания мужья, которые потом внезапно решают сбежать, кажутся эдакими идеалистами, внимательными и предупредительными по отношению к своим женам, снабжающим их всем необходимым для поднятия самооценки. Когда мужчина достигает среднего возраста и сталкивается лицом к лицу с фактом, что его сила на исходе, подсознательно он может винить жену за то, что она не защитила его от этого удара по эго. Вместе с разочарованием в самом себе растет и его раздражение в адрес жены, которая к этому возрасту как раз достигает пика силы. В глубине души он понимает, что его негативные эмоции безосновательны, и потому злится тайно, накапливая досаду и раздражение в душе до тех пор, пока они не достигнут предельного значения. А потом, чтобы не потерять себя окончательно, он решает сбежать от женщины, которую считает причиной собственного падения. Пока длился этот брак, в его интересах было подавлять накапливающуюся злость. Но приняв решение о разрыве, он считает его достаточным основанием для того, чтобы уничтожить жену, «лишающую» его всех благ. Ему приходится бросить ее как можно скорее, практически спасаясь бегством, дабы предотвратить дальнейшее разрушение самооценки «сильной» женой. Уже стоя на пороге, он старается как можно глубже втоптать ее в грязь, чтобы у нее не было сил дать сдачи.