На юбилей Ольги Аркадьевны Александра пришла одна, без Толика, и Марк ходил за ней хвостом, все на что-то надеясь. Но Саша была непривычно грустна и молчалива. Марк выпил пару лишних рюмок, окончательно впал в тоску и ушел в сад, где неожиданно заснул в беседке. Проснулся от звука Сашиного голоса – она разговаривала с кем-то снаружи, Марк так и не понял, кто это. Он прислушался, сел – объявляться было поздно: уже услышал все, что не должен был знать. Со слезами в голосе Саша рассказывала о том, что совсем недавно они с мужем узнали горькую правду: Толя не мог иметь детей – последствия давнего случайного облучения.

– Ты представляешь? У меня все просто прекрасно, а у него…

– Боже мой, какое горе! – ответила собеседница. – А вы не думали усыновить?

– Нет, это не для меня. Чужой ребенок… Нет, я не смогу. Бедный Толик! Он так переживает!

Они ушли. Марк сидел еле живой, никак не мог прийти в себя. Сначала безумная надежда, что ради возможности иметь ребенка Саша оставит Толика и уйдет к нему, к Марку! А вдруг! И полное отчаянье, когда он осознал: теперь она точно никогда не бросит своего прекрасного Толика – она не такая. Нет.

На самом деле Марк уже с прошлого лета знал: та леска, что держала его долгие годы, вовсе не так прочна. Может, пора ее оборвать? А может, ее и вовсе никогда не было, этой лески? Может, он просто привык считать Александру своей «великой любовью»? Вон и лучший друг Синельников говорит: да ты просто прикрываешься. Выдумал себе «прекрасную даму», чтобы отмазка была от женитьбы. Смотри, так бобылем и останешься. Сам Сережка еще со школы обхаживал Наташку Орлову – они ссорились и мирились по пять раз на дню, а расписались, когда их пацану было уже полгода – это была вторая попытка, первый раз Синельников умудрился опоздать на собственную свадьбу…

Целую неделю Марка одолевала тоска, и в субботу он, наконец, решил поехать к археологам, отвлечься. И, может быть… Да нет, ерунда. Даже себе самому он не признавался, зачем едет к археологам. Приехал и попал на какой-то праздник. Сел за стол, незаметно оглядываясь в поисках Лиды, потом увидел – сидит как раз напротив него, задумавшись и глядя в пространство. Выглядела она довольно мрачно, и Марк удивился – оказалось, что праздник как раз в ее честь!

Лида не любила отмечать свой день рождения, тем более в экспедиции, но деваться было некуда. Она даже не осознала, что за столом появился новый гость – все еще суетились, устраивались, передавали друг другу бутылки и закуску. Аппетитная юная блондинка, жавшаяся к Захару, сказала сладким голоском, кокетливо глядя на Марка:

– А у Лидочки юбилей, между прочим! Сорок!

– Вообще-то тридцать, – произнесла Лида, опустив голову, но блондинка услышала:

– Надо же! А я думала – сорок!

«Вот сучка», – подумал Марк, с состраданием глядя на Лиду, которая по-прежнему его не замечала. А Лида давно уже перестала ждать Шохина, поэтому просто обомлела, услышав его голос:

– Привет, Артемида!

Она сглотнула, досчитала до десяти и только потом подняла глаза: Марк!

– Откуда ты взялся?! Я не слышала твоего мотоцикла.

– Я подкрался незаметно. Поздравляю, у тебя, оказывается, день рождения. А я без подарка.

Они улыбались, глядя друг другу в глаза. Марк был немного другой, чем она помнила, но Лиду опять охватило уже знакомое по прошлому лету паническое чувство: он читает ее как открытую книгу! Увидев улыбку Марка, она словно сорвалась с обрыва и теперь падала с огромной скоростью в разверстую пропасть – кровь прилила к щекам и голова закружилась. Лида выскочила из-за стола, убежала подальше к реке и села на берегу, обхватив колени руками и вглядываясь в темноту, где все время что-то шуршало и шелестело. Он придет. Не может не прийти. Ее трясло, мысли перемешались, и почему-то казалось, что все сидевшие за столом поняли, из-за чего она сбежала с собственного дня рождения…

Кто-то кашлянул совсем рядом, и Лида, нервно обернувшись, увидела светящуюся точку – огонек от сигареты. Марк пришел.

– Лида?

– Это я. Ты… ты не дашь мне сигарету?

– Разве ты куришь?

– Так, иногда.

– Прости, эта последняя! Если не побрезгуешь…

Она взяла, пару раз затянулась и вернула ему:

– Ну вот, мы с тобой раскурили трубку мира.

– Вроде того.

Они помолчали, а потом Марк сказал:

– Слушай, да не расстраивайся ты так из-за этого идиота. Рядом с ним такая женщина, а он все каких-то мочалок выбирает.

Лида не сразу поняла, о чем Марк говорит, – господи, он думает, она страдает из-за Захара!

– Я не женщина, я кандидат наук, – ответила она угрюмо.

– Кандидатскую защитила? Ну, ты даешь! Здорово! Молодец!

– А что мне еще оставалось делать?

– В смысле?

– В прямом! Все вон уже по сто раз женились-переженились, а я…

«Какой ужас, я пытаюсь его разжалобить!» – думала Лида, но не могла остановиться:

– Я даже не целовалась ни с кем никогда…

Про поцелуй с Захаром она благополучно забыла.

– Ты знаешь, – задумчиво сказал Марк, – это все потому, что ты очень строгая и серьезная. Мужики к тебе просто подойти боятся. По тебе же сразу видно: так просто не отделаешься. Не то что Захаровы мочалки – поматросил и бросил. А ты не такая.

– Боятся! И ты боишься?

– Я не боюсь. Но я же не собираюсь за тобой ухаживать… То есть… Я не потому не собираюсь ухаживать, что ты мне не нравишься, ты мне как раз даже нравишься, то есть не в том смысле, что… просто я… у меня… Черт! – Он совсем запутался и замолчал.

– Значит, ты так это видишь? Что я такая неприступная?

– Ну да. А ты сама что думаешь?

– Я думаю… – Она вся сжалась, но выговорила: – Я некрасивая и неинтересная.

– Ты… что?! Некрасивая?!

Марк так удивился, что Лида взволновалась:

– А разве не так?

– Некрасивая! Ну, ты меня достала! Всё! – Он разозлился, придвинулся к ней совсем близко и взял под руку, крепко прижав. – Это чтоб ты не сбежала. Я сейчас тебе буду рассказывать, какая ты красивая. Боже, и почему бабы такие дуры!

Лида дернулась было, но Марк держал крепко:

– Сидеть! Значит, так. Во-первых, у тебя прекрасная фигура.

– Откуда ты знаешь?!

– Я же видел тебя в купальнике! В прошлом году.

– И разглядывал?!

– Да я всех женщин разглядываю. А тебя так даже с удовольствием. У тебя великолепные ноги…

– Сорок первого размера!

– Да при чем тут размер! Очень красивые ступни, а линия бедра просто идеальная, и – прости, если оскорблю твою тонкую и возвышенную душу, – весьма соблазнительная задница!