Учитывая одновременное присутствие семи детей (самому старшему из которых было всего лишь двенадцать), четырех нянек, девяти телохранителей (сама Хонор обошлась одним Эндрю Лафолле, но Веру сопровождали два из трёх её личных охранников) и одного Землевладельца, уровень шума на взгляд Хонор был действительно замечательно низок. Разумеется, относительно.

– Хватит, хватит, – произнесла Джина Смит, старший представитель педагогического персонала дворца Протектора, непререкаемым тоном, противостоявшим – в той или иной степени – решимости старших дочерей Мэйхью вырасти неунывающими варварами. – Что подумает о вас леди Харрингтон?

– Слишком поздно пытаться её обмануть, Джиджи, – бодро ответила Хонор Мэйхью, одна из крестниц Хонор, – Она знает всех нас с самого рождения.

– Но, по крайней мере, вы можете притвориться, что вам объяснили хотя бы основы достойного поведения, – твёрдо сказала Джина, хотя строгость взгляда, которым она наградила свою нисколько не раскаивавшуюся подопечную, была несколько подорвана сопровождающим его подмигиванием. Девочка, в свои двенадцать лет, имела собственную спальню, однако, в данных обстоятельствах, решила провести ночь с малышами, что было для неё характерно.

– О, она это знает, – успокаивающе произнесла Хонор-младшая, – Я уверена, она знает, что это не ваше упущение.

– Возможно, это лучшее, на что я могу надеяться, – вздохнула Джина.

– Я не то чтобы совсем не в курсе выпавшего вам… жребия, – заверила её Хонор. – Особенно с этими двумя, – добавила она, обращая укоризненный взгляд на своих младших брата и сестру. Те только ухмыльнулись ей в ответ, по меньшей мере столь же далекие от раскаяния, как и Хонор-младшая. – С другой стороны, – продолжила Хонор, – говоря между нами, мы задавили их числом. И они сегодня вечером действительно кажутся чуть менее шумными.

– Ну конечно… – начала было Джина, но остановилась и покачала головой. В глубине её серо-голубых глаз блеснула вспышка раздражения. – Я имею в виду, миледи, что они лучше всего себя ведут – они вообще не ведут себя действительно хорошо, вы же понимаете, – когда вы находитесь здесь.

Хонор кивнула, признавая справедливость и высказанного и невысказанного замечаний. Её глаза на мгновение встретились с глазами более молодой женщины – в свои сорок восемь Джина находилась в более чем в среднем возрасте для не прошедшей пролонг грейсонской женщины, но была более чем на двенадцать земных лет моложе Хонор, – и затем обе они вернули своё внимание одетым в пижамы детям.

Несмотря на комментарии Хонор и Джины, три няньки разбирались со своими подопечными с выработанной долгой практикой эффективностью. Вера и Джеймс на этот раз находились не под присмотром своей постоянной няни, однако замечательно слушались дворцовых нянь. «Несомненно потому, что слишком хорошо знают, что их телохранители всё доложат «тёте Миранде», – отстраненно подумала Хонор. Зубы уже были вычищены, лица вымыты и все семеро были уложены в постели, пока они с Джиной разговаривали. Почему-то они сделали это с виду намного быстрее, чем, судя по детским воспоминаниям Хонор, проделывал источник хлопот в лице нее самой.

– Прекрасно, – сказала она всем, – Что выбираем?

– Феникс! – немедленно отозвалась шестилетняя Вера, – Феникс!

– Йееее!!! То есть, я хочу сказать, да, пожалуйста! – вторила ей семилетняя Александра Мэйхью.

– Но вы уже слышали эту историю, – заметила Хонор. – И некоторые из вас, – она посмотрела на свою тёзку, – чаще других.

Двенадцатилетняя Хонор улыбнулась. Она действительно была необыкновенно красивым ребенком и, напомнила себе Хонор, возможно, уже было несправедливо считать её «ребенком».

– Я не возражаю, тётя Хонор, – ответила та. – Вы знаете, что рано приохотили меня к этой истории. Кроме того, Лоуренс и Арабелла её ещё не слышали.

Она кивнула в сторону своих самых младших брата и сестры. В свои четыре и три года соответственно те перешли в секцию «больших детей» общей детской сравнительно недавно.

– Я тоже хотел бы услышать это снова, тётя Хонор. Пожалуйста. – тихо попросил Бернард Рауль. Он был серьёзным маленьким мальчиком, что неудивительно для прямого наследника Протектора всей планеты Грейсон, но его улыбка, когда она появлялась, могла растопить любое сердце. Сейчас Хонор видела только отблеск этой улыбки, поскольку смотрела на него сверху.

– Что ж, голосование выглядит весьма единодушным, – произнесла она через мгновение. – Миссис Смит?

– Полагаю, что они вели себя достаточно хорошо. По крайней мере, на этот раз, – сказала Джина, обводя предвещающим грозу взглядом своих подопечных, большинство которых хихикало.

– Ну, в таком случае, – сказала Хонор и прошла к старомодному книжному шкафу, стоящему между двух кресел около окна в восточной стене детской. Нимиц сместился, балансируя на её плече, когда она немного наклонилась вперёд, проведя пальцем по корешкам старинных книг, разыскивая нужную, и взяла ту с полки. Книга была по меньшей мере вдвое старше Хонор. Это был её подарок детям Мэйхью, в то время как такой же экземпляр этой книги на полке Хонор был подарен ей дядей Жаком, когда она была ещё ребенком. Разумеется, сама история была ещё старше. У Хонор также было две электронные копии этой книги – включая одну с оригинальными иллюстрациями Рейзор[8], – однако в существовании этой книги в печатном виде было что-то особенно правильное, и она продолжала периодически печататься небольшими специализированными издательствами, угождавшими людям вроде дядюшки Жака и его приятелей из Общества любителей старины.

Она подошла к креслу, такому же старомодному и архаичному, как и книга в её руках и Нимиц легко спрыгнул с её плеча на обтянутую материей спинку кресла. Кот, устраиваясь поудобнее, запустил когти в обивку, пока Хонор обосновывалась в кресле, которое стояло в детской Мэйхью – переобтягиваемое новой тканью и, даже, при необходимости, реставрируемое – в течение почти семисот земных лет.

Внимательные детские глаза наблюдали, как она регулирует кресло, устанавливая правильный угол наклона. И она, и кот наслаждались струящимися от них яркими, чистыми эмоциями. «Неудивительно, что древесные коты всегда любили детей», – подумала Хонор. В них было что-то такое… удивительно цельное. Их радушие было радушием от всего сердца и они любили, также как и доверяли, без ограничений или предела. Это всегда было даром, достойным того, чтобы его высоко ценить.

Особенно сейчас.

Она пронаблюдала за исчезновением всей орды телохранителей. Полковник Лафолле, в качестве старшего из присутствующих охранников, с едва заметной улыбкой также наблюдал за тем, как тяжело вооружённые, смертоносные телохранители более или менее на цыпочках выскальзывали из детской. Он проследил за тем, как няньки последовали за телохранителями, затем вежливо придержал дверь, пропуская Джину, и слегка прикрыл её перед тем, как, кинув последний взгляд вокруг, кивнул Хонор и сам выскользнул за порог. Хонор знала, что когда она выйдет, он будет ожидать её снаружи, как бы долго она ни оставалась в комнате. Это была его работа, даже здесь, во дворце Протектора, как бы ни казалось маловероятным, что здесь таятся некие отчаянные убийцы.