Гусев, как ему казалось, находился на грани реальности. Предчувствие чего-то нехорошего, охватившее его с утра, оправдалось. Ничего хуже для себя он не мог и представить.

Николай Николаевич не знал, что в течение нескольких лет Решетов занимался сбором компромата на всех, кто так или иначе мог рано или поздно пригодиться. В его распоряжении имелся целый штат сотрудников. Все осуществлялось на высоком профессиональном уровне людьми, по разным причинам оставившими спецслужбы и даже криминалистические лаборатории.

С таким же успехом он мог довести до инфаркта и нагнать ужас на многих чиновников, занимающих ключевые посты в прокуратуре, милиции, городской и областной администрации. Здесь было все, от дачи взяток и сцен в саунах до сведения счетов с конкурентами. Весь материал записывался и фиксировался. Горы видео– и аудиокассет, фотографий, документов хранились на одной из загородных вилл.

Тем временем Гусев, окончательно взяв себя в руки, сел за стол и выжидающе уставился на Решетова. Поднявшись со своего места, тот подошел к столу и, уперевшись в него руками, пристально посмотрел в глаза Николаю Николаевичу.

– Ты должен оказать небольшую услугу – помочь переправить в Гудермес один миллион долларов.

– Чеченцам? – И без того обескровленное лицо Гусева вытянулось от удивления. – Но ведь…

– Нет чеченцев, мордвинов, татар – есть россияне, – многозначительно подняв палец вверх, изрек Решетов. – Через месяц из города на смену убывает наш ОМОН. Через них организуешь гуманитарку, а вместе с ней и десять игрушек для администрации восстанавливающейся Чечни от благополучной администрации одного из районов губернии. Игрушки уже вышли из Москвы. Готовься.

* * *

За полдня сопровождения фура останавливалась всего один раз.

Ее водитель, выпрыгнув из кабины, на минуту отбежал в кусты, затем, вернувшись и бегло осмотрев машину со всех сторон, снова тронул вперед.

«Интересно, что в этих компьютерах?» – не давала Санычу покоя одна и та же мысль.

Он часто ездил сопровождать машины. В основном это был груз, шедший с юга. Но там было все по-другому, «гнали» наркоту.

План подобных операций продумывался до мелочей. Дорога разбивалась на участки, на каждый из которых назначался ответственный с десятком боевиков на быстроходных тачках. Время прохождения через милицейские посты рассчитывалось таким образом, чтобы в этот момент на них дежурили свои люди. Водители были проверены и, зная о характере груза, наравне со всеми отвечали за него головой.

Здесь же все по-другому. Фура идет не с юга на север, а, наоборот, с севера на юг. С водителем тоже не все ясно. Как дал понять Санычу Решетов, дальнобойщик не знает, что в компьютерах, впрочем, и его он не стал в это посвящать, сославшись на опасность такой осведомленности. Санычу и его помощникам предстояло сопроводить «КамАЗ» до конечной точки. В небольшом городке Шацке, в одном из дворов, расположенном прямо у трассы, их ждала другая машина, заправленная под завязку «девяносто девятая» модель.

«Груз не опасен, – прозвучали в голове слова шефа, когда он отправлял их на это дело. – Но упаси господь, если каким-либо придуркам придет в голову идея похитить компьютеры! Поэтому на остановках глаз с водителя не спускать. Если в аварию попадет, мало ли что в жизни бывает, десять системных блоков в любом виде, хоть на горбу, доставь ко мне, – с этими словами Решетов протянул Санычу документы. – В случае чего, ты – грузополучатель».

Дорога в этом месте была почти прямой, и Бельчик держался примерно в двух километрах позади автопоезда.

– Скоро половина пути, – заметил Саныч, глянув на промелькнувший указатель.

– Да, хорошо идет, – заметил Бельчик.

Сзади заерзал Барабан:

– А пожрать с собой не додумались взять?

Монотонность пути расслабила Саныча. Тревоги и волнения отошли на второй план. Он уже был уверен, что никаких сюрпризов сегодня не будет и «КамАЗ» благополучно прибудет к месту назначения.

При упоминании о еде он вдруг вспомнил, что со вчерашнего дня ничего не ел. На троих они высосали бутылку минеральной воды, прихваченную Бельчиком, и все.

Он прекрасно знал трассу. Через несколько километров должно было быть кафе «Придорожное», небольшая железная будка с маленьким окошком. Рядом с ним предприимчивый хозяин установил мангал.

Санычу показалось, что в салоне появился запах шашлыков. Он судорожно сглотнул слюну. Небольшая остановка не может повлиять на условия сопровождения. Бельчик быстро нагонит груженый «КамАЗ». Однако, решив хоть как-то уколоть Барабана, заметил:

– Что, дылдочка, проголодался? А большие дяди покормить тебя забыли.

Барабан набычился, при этом обиженно надув губы:

– Я могу и перетерпеть. В Чечне по нескольку дней…

– Ладно, хватит тебе. Заладил про свою Чечню, спецназовец херов, – не отрывая взгляда от дороги, усмехнулся Бельчик. – Там небось поваром прослужил, а нам лапшу вешаешь.

Барабан побледнел от злости, но решил промолчать, отвернувшись в окно.

Спешно загрузив в машину три бумажные тарелки с шашлыками и прихватив в ларьке бутылку холодной колы, они вновь двинули в путь. Саныч немного нервничал. У «Придорожного» они потеряли около четверти часа.

Не теряя времени даром, оголодавшая компания принялась за еду. Несмотря на неудобства, Бельчик не отставал от своих пассажиров. Не отрывая взгляда от дороги, левой рукой ловко управляя машиной, свободной он забрасывал куски мяса в рот, обильно запивая их колой.

Саныч то и дело с опаской косился на спидометр, однако, зная, что сидящий за рулем человек, прежде чем связать свою судьбу с криминалом, представлял на международных автопробегах достижения российских автомобилестроителей, молчал.

Развязка наступила неожиданно. С жадностью глотнув из бутылки, высоко запрокинув голову, Бельчик поперхнулся. Сосуд с живительной влагой вылетел из рук, заливая одежду коричневой жидкостью, от чего машину повело вправо, на обочину. Через секунду, несколько раз кувыркнувшись, «Опель» встал на крышу.

Из администрации Решетов вышел в возбужденно приподнятом настроении. Ответив улыбкой на брошенный в его сторону взгляд уже не молодой секретарши, он проследовал через приемную.

На улице бушевала весна.

Сбежав по ступенькам, он остановился, с удовольствием вдохнув в себя запах только раскрывшихся тополиных почек, прелой травы и еще чего-то такого, что на протяжении веков в это время года заставляет сердце человека биться сильнее, вызывает желание полета, подвига и любви.

Пройдя на автостоянку, он плюхнулся на заднее сиденье машины. Водитель, покосившись на него в зеркало заднего вида, терпеливо ждал указаний, без команды даже не заводя двигатель.

Тем временем Решетов размышлял, как отметить благоприятное завершение первого этапа операции.