в Кабуле, вдали от поля боя, следя за тем, чтобы команды ра­ботали слаженно, а основная инфраструктура оставалась под контролем правительства. Бое­вые операции были запрещены. Война закончилась.

Жена Хатча, Тина, сидевшая напротив него с длинными темными волосами, рассыпавшими­ся по плечам, опустила взгляд на карты, лежавшие у нее на коленях, и старалась не слишком задумываться. Они начали играть в "Техасский холдем"3 всей семьей во время перебоев с электричеством в Калифорнии, и это стало ритуалом. Вокруг них сидели другие семьи, жены и дети, ожидающие отправки солдат. Ей не терпелось убраться оттуда.

Она ненавидела долгие прощания. Это было похоже на то, как если бы она и другие мамы играли в "цыпленка", чтобы посмотреть, чей ребенок заплачет первым. Солдаты отправля­лись в отдаленные уголки мира, а женщины оставались с хором плачущих малышей, не зная, вернутся ли их мужья и парни и когда именно. Их дочерям сейчас было шесть и восемь лет, они были достаточно взрослыми, чтобы понимать, как долго на самом деле длилась восьми­месячная командировка.

Тина превратила процесс ожидания в настоящее искусство, и девочкам тоже предстояло это­му научиться. Она планировала заполнить это время активными занятиями, поездками и школьными мероприятиями, разбив командировку с июня по февраль на этапы, как эстафе­ту. Она чувствовала себя очень грустной и уставшей, но списала это на переезд домой и то, что их пребывание в Калифорнии подходит к концу. Это было самое долгое время, которое они с Хатчем провели вместе со времен колледжа.

Она познакомилась с Хатчем на втором курсе Вест-Пойнта, на официальном балу, еще до то­го, как концепция войны показалась им обоим реальной. Кадеты были одеты в форму, а их спутницы - в бальные платья. Она пошла с подругой на чужое свидание вслепую, но Хатч сразу же влюбился в нее. Она была одета в черное и показалась ему невероятно экзотичной. Друзья предупредили ее, что он был любителем вечеринок, поэтому она сопротивлялась его ухаживаниям, как ей советовали, и отказалась сообщить свой номер телефона.

Хатч был очарован идеей воинской культуры в Вест-Пойнте, которая включала в себя вы­пивку, шумные вечеринки и бои не на жизнь, а на смерть, хотя на тот момент ни он, ни его одноклассники никогда не видели войны. После долгих уговоров ему, наконец, удалось по­лучить доступ к аккаунту Тины в мессенджере AOL, и он потратил шесть месяцев на ухажи­вания за ней, прежде чем ему удалось раздобыть номер ее телефона. Она заставляла его сме­яться. Он попался на крючок. В следующий раз, когда они встретились с группой друзей в забегаловке на Манхэттене, они провели ночь, погруженные в беседу, не обращая внимания ни на кого другого.

Хатч наблюдал за терактами 11 сентября в прямом эфире по телевизору, когда был на заня­тиях в Вест-Пойнте. Он только что присутствовал на церемонии утверждения в должности - обряде посвящения кадетов, который обязывал их прослужить в армии не менее пяти лет. Позже он наблюдал за вторжением в Ирак, сидя на диване у Тины; она училась в колледже, и они еще не были женаты. Тогда это мало что значило. Это все еще было ненастоящим. В тот момент он даже не решил попробовать вступить в "Зеленые береты". 

Он окончил Вест-Пойнт со степенью в области изучения Ближнего Востока и арабского язы­ка и вскоре после этого был направлен в Рамади, Ирак. Ему не потребовалось много време­ни, чтобы отказаться от своих романтических представлений о войне, это произошло во вре­мя его первой командировки в 2004 году, когда казалось, что их единственная стратегия со­стояла в том, чтобы разъезжать по округе и ждать, когда что-нибудь ударит по ним, чтобы они могли дать отпор. Когда он пробовал свой арабский на местных жителях, они выглядели озадаченными или убегали искать парня, который жил в Германии и немного говорил по-английски, чтобы они могли пообщаться.

Он узнал, что траектории осколков и пуль не соответствуют правилам, которые он изучал в классе. Один солдат выжил после того, как пуля пробила его шлем насквозь, но едва задела голову, в то время как другой был обезглавлен осколками от взрыва бомбы, которая даже не задела его автомобиль. Солдаты были напуганы. Смерти и ранения сократили их числен­ность, а боевые действия оттолкнули людей, которых они должны были защищать.

После горького опыта в Ираке Хатч решил дать военной жизни еще один шанс и попробо­вать себя в "Зеленых беретах", что, как он надеялся, позволит ему обучаться иностранному языку и использовать свое понимание местной культуры и истории для большей эффектив­ности. Он даже не знал, что силы специального назначения действительно существуют, пока не встретил некоторых из их бойцов в Вест-Пойнте. Это были легендарные подразделения, которое действовали в тылу врага и работали бок о бок с местными силами в небольших не­зависимых командах. Тина подтолкнула его подать заявление. Он хотел иметь свободу при­нимать решения и взаимодействовать с местным населением.

Он прошел оценку и отбор в силы специального назначения, один из самых изнурительных процессов отбора в армии, вместе с одним из своих одноклассников по Вест-Пойнту. Они со­ревновались друг с другом на каждом шагу. Хатч восхищалась его острым умом и атлетиз­мом. Хатч был уверен, что его одноклассник пройдет отбор. Он не был так уверен в своих собственных шансах. Но в конце солдаты были разделены на две группы, прошедшие и не прошедшие, Хатч увидел своего одноклассника, стоящего рядом с ним.

“Слава богу”, - подумал он. “Если он стоит здесь, значит, я прошел”.

Квалификационный курс спецназа, известный как Q-Course, включал в себя изучение ино­странного языка и занимал до двух лет. Это была многоступенчатая программа для поступ­ления в спецназ армии США. Хатч окончил курсы подготовки капитанов и был назначен в 3-ю группу. Исторически она была ориентирована на Африку, но была переориентирована на Ближний Восток и Среднюю Азию, чтобы справиться с требованиями ведения войны в Аф­ганистане и Ираке.

Хатч нашел свое место в "Зеленых беретах". Он с детства интересовался военными. Он про­читал обо всех войнах в Британской энциклопедии своего отца и в тринадцать лет вступил в клуб военной книги, поглощая все, от военных руководств до литературной классики, свя­занной с войной. Масштаб и драматизм войны казались такими мощными, что превосходили любой другой человеческий опыт. Люди и сражения, которые определяли судьбы наций, ка­зались гораздо более захватывающими, чем все, что можно было предложить в его родном городе Пеория, штат Иллинойс.

Его отец, бухгалтер, был строг в обращении с деньгами. Единственными расточительствами семьи