С момента вступления в должность прошлым летом генерал Джон Ф. Кэмпбелл, высший ко­мандующий войсками США в Афганистане, поставил своей главной целью не допустить со­кращения численности войск до пятидесяти с половиной тысяч человек в этом году. Сокра­щение повлекло бы за собой закрытие аэродрома Кандагар, отправной точки для операций на юге, где Гильменд находился на грани краха. В ответ чиновники Белого дома замедлили про­цесс, затянув обсуждение, углубляясь в детали рекомендаций военных, тщательно изучая и споря практически о том, что будет делать каждый человек в группировке войск.

Генерал Кэмпбелл, ничуть не смущаясь, сидел на бесконечных встречах с Вашингтоном с цифровыми часами над головой, на которых большими цифрами отображалось местное вре­мя в Кабуле. Встречи часто затягивались до двух-трех часов ночи. Он был разочарован за­цикленностью Белого дома на цифрах, что затрудняло выполнение миссии. Но поскольку иного выхода не было, он считал, что Соединенным Штатам следует оставить в Афганистане по меньшей мере восемь тысяч шестьсот военнослужащих, чтобы сохранить региональные военные командования, которые действовали по всей стране: авиабазу Баграм на севере, передовую оперативную базу Гамбери на востоке и авиабазу Кандагар на юге. Десятилетия­ми ранее генерал Дж. Кэмпбелл служил в 5-й группе сил специального назначения, и он ви­дел ценность в том, чего могло бы достичь относительно небольшое число высококвалифи­цированных военнослужащих ССО, если бы США сохранили присутствие по всему Афгани­стану. 

В средствах массовой информации в Вашингтоне отставным американским генералам и ди­пломатам была предоставлена возможность дать предостережения от вывода войск. Аргу­ментация заключалась в том, что "Аль-Каида" и другие террористические группировки в Аф­ганистане по-прежнему представляют угрозу, и Соединенные Штаты должны защищать свои инвестиции. В средствах массовой информации никогда не обсуждались ни свидетельства, свидетельствующие о том, что эти группировки существовали в значительном количестве, ни долгосрочный план ведения войны. Также не было приложено особых усилий для изуче­ния того, почему американские войска должны были находиться в Афганистане, когда группы боевиков процветали на неконтролируемых территориях по всему миру.

Генерал в отставке Дэвид Петреус и эксперт по внешней политике Майкл О'Хэнлон опубли­ковали одну из многих подобных статей в "Вашингтон пост" в июле 2015 года, в которой они предостерегли от плана президента Обамы сократить присутствие в Афганистане до уровня посольства. Они утверждали, что вывод войск может иметь серьезные последствия для нацио­нальной безопасности, и правильным подходом для администрации Обамы было сохранить там вооруженные силы после 2016 года. “Мы можем запланировать прекращение нашей роли в конфликте этой страны, но мы не можем запланировать прекращение войны там или прекращение угрозы со стороны ”Аль-Каиды", Исламского государства или других экстремистских элементов глобального джихада", - написали они. “Более того, афганское по­литическое руководство и общественность в подавляющем большинстве хотят, чтобы мы остались. Но еще не все потеряно. Отнюдь нет. Кабул намного безопаснее большинства го­родов в зонах военных действий, и, если уж на то пошло, ряда городов Латинской Америки”.

Но дела в Кабуле вот-вот должны были стать намного хуже.

В том же месяце, когда Пентагон боролся с Белым домом по поводу численности войск, Госдепартамент инициировал план воздействия на Пакистан, чтобы заставить Талибан всту­пить в переговоры, в то время как Соединенные Штаты все еще сохраняли военное присут­ствие и, следовательно, влияние в Афганистане. Вашингтон годами колебался по вопросу о том, какой вес придать Пакистану. Были вопросы о уровень влияния Исламабада на движе­ние Талибан и насколько это, вероятно, поможет в этом процессе. Скептики придерживались мнения, что Пакистан вряд ли разорвет связи с Талибаном, поскольку он поддерживал отно­шения с целым рядом сомнительных группировок в качестве защиты от Индии. Другие осо­знавали риски, но все же считали, что стоит попробовать оказать давление на Пакистан с це­лью активизации переговоров.

Посол США в Пакистане Рик Олсон скептически относился к тому, что Исламабад разорвет связи с движением Талибан, но он также считал, что привлечение лидеров Пакистана к со­трудничеству является необходимым компонентом процесса. Он пытался убедить Межве­домственную разведку, могущественное разведывательное агентство Пакистана, оказать дав­ление на талибов, чтобы те согласились на встречу с афганским правительством. Эти усилия принесли первые плоды успеха в начале года. Первая секретная встреча была проведена между представителями Афганистана и движения Талибан в Урумчи, в Китае, в мае 2015 го­да. Месяц спустя официальные лица афганского правительства вновь встретились с членами движения Талибан в курортном городе Мурри, Пакистан, на этот раз при участии Соединен­ных Штатов и Китая в качестве наблюдателей.

Несмотря на эти многообещающие события, оставались вопросы относительно подлинности встреч. Талибан официально не признал, что состоялись переговоры с афганским правитель­ством, а политическое управление в Дохе заявило, что встречи в Китае и Пакистане были не­санкционированными. В более общем плане талибы долгое время отвергали предположение о том, что Пакистан имеет достаточное влияние на их руководство, чтобы подтолкнуть их к переговорам. Но американские официальные лица и наблюдатели отметили, что начальник штаба Талибана Латиф Мансур был среди участников в Пакистане, что свидетельствует о том, что руководство Талибана подписало соглашение. Казалось правдоподобным, что Паки­стан может обладать достаточным влиянием, чтобы задействовать других высокопоставлен­ных талибов в будущем процессе.

Посол Олсон направлялся на встречу с главой разведывательного управления Пакистана ге­нерал-лейтенантом Ризваном Ахтаром. Он запланировал эту встречу, чтобы спланировать второй раунд переговоров между представителями Афганистана и движения Талибан после встречи в Мурри, Пакистан. Он все еще надеялся, что переговоры в Пакистане и Китае могут привести к более формальному процессу, поскольку крайне важно было направить политиче­ские переговоры в нужное русло, пока американские войска все еще находились в стране.

Пока Олсон направлялся на встречу, разведывательное управление Афганистана,  управле­ние национальной безопасности (NDS), взорвало бомбу. Оно объявило, что предполагаемый лидер движения Талибан мулла Мохаммад Омар скончался в 2013 году, более чем двумя го­дами ранее. Генерал-лейтенант. Ахтар подготовил презентацию в "Пауэрпойнт" для встречи и просматривал слайды, когда появились новости. Он был потрясен. Мулла Омар пользовал­ся легендарной репутацией среди талибов, которые присвоили ему почетный титул Амир Уль-Моминин - лидер правоверных. Было бы трудно заменить его. Генерал-лейтенант. Ахтар и Олсон настаивали на проведении встречи, хотя оба знали, что эта новость убьет мирный процесс еще до того, как он по-настоящему начнется.

Движение Талибан было вынуждено подтвердить заявление афганского разведывательного управления. Эта новость вызвала шок среди повстанцев. Мулла Мансур, заместитель лидера движения Талибан, вступил в сговор с целью сохранить смерть в тайне, известной лишь не­большой горстке членов ближайшего окружения. Даже ближайшие родственники муллы Омара, включая его старшего сына, не были проинформированы. Талибы утверждали, что