переносилось с Добровольческой армии и на политику ее руководителей. Оно перестало быть достоянием определенных воинских частей, оно стало нарицательным для всего возглавляемого генералом Деникиным движения. «Добровольческая политика», «добровольческая печать», «добровольческие власти» стали ходячими формулами. Славное в прошлом, связанное с первыми шагами героической борьбы генералов Алексеева и Корнилова, «добровольчество», название столь дорогое для всех участников этой борьбы, потеряло со временем свое прежнее обаяние»[31].

На вопрос о том, почему армия стала называться «Русской», генерал П.Н. Врангель отвечал: «Из двух сражавшихся в России армий, конечно, право называться Русской принадлежало той, в рядах которой сражались все те, кто среди развала и смуты остался верным родному национальному знамени, кто отдал) все за счастье и честь Родины. Не могла же почитаться Русской та армия, вожди которой заменили трехцветное русское знамя красным и слово Россия – словом Интернационал»[32].

Позже, 26 августа (в приказе № 3580), Врангель еще раз подчеркнул преемственность новой армии со старой Русской: «Величие Российского государства покоилось на могучих армии и флоте. В переживаемое нами лихолетье небольшие числом, но крепкие духом возрождающиеся Русская армия и флот грудью своей отстаивают от красного интернационала последний клочок необъятной когда-то нашей Родины. Верю, что настанет время, и Русская армия, сильная духом своих офицеров и солдат, возрастая, как снежный ком, покатится по родной земле, освобождая ее от изуверов, не знающих Бога и Отечества. Будущая Россия будет создана армией и флотом, одухотворенными одной мыслью: «Родина – это все». Вдохнуть в армию эту мысль могут, прежде всего, офицеры – душа армии»[33].

Энергичными усилиями новому Правителю и Главнокомандующему Крыма удалось создать боеспособную армию, насчитывавшую к концу мая 1920 года до 40 тысяч солдат и офицеров. Русская армия барона Врангеля делилась на четыре корпуса: 1-й армейский (Добровольческий) во главе с генерал-лейтенантом А.П. Кутеповым, 2-й армейский (Крымский) корпус генерал-лейтенанта Я.А. Слащева, Донской под командованием генерал-лейтенанта Ф.Ф. Абрамова, Сводный корпус с генерал-лейтенантом П.К. Писаревым во главе.

В состав армии Врангеля кроме того входили 6 авиационных отрядов (20 аэропланов), два дивизиона танков (10 танков), четыре бронепоездных дивизиона и позиционные артиллерийские части в составе двух дивизионов и двух бригад. Подготовка военных кадров для армии Врангеля велась в Константиновском, Александровском, Корниловском и Кубанском Алексеевском военных училищах, Сергиевском артиллерийском училище и военных курсах.

Танки, аэропланы, орудия, в том числе и корабельные шестидюймовые пушки Канэ, снаряды, телефонные и телеграфные аппараты, телефонный кабель, хирургические инструменты, инфекционные и перевязочные средства в армию Врангеля поставлялись союзниками-французами.

Планировалась сформировать еще один корпус в Польше «из остатков отряда генерала Бредова, отрядов Булак-Балаховича и полковника Перемыкина и русского населения вновь занятых поляками областей»[34]. С этой целью в Польшу был направлен генерал-майор П.С. Махров, произведенный Врангелем в генерал-лейтенанты.

В эти месяцы П.Н. Врангелю и его правительству приходилось работать в авральном режиме. «Наш рабочий день начинался с семи часов и продолжался, почти непрерывно, до одиннадцати-двенадцати часов ночи, – писал барон в своих воспоминаниях. – Внимание приходилось уделять самым разнообразным вопросам: военным, внутренней и внешней политики, экономическим, финансовым»[35].

В целом, меры проведенные генералом Врангелем в рамках военной реформы, значительно повысили боеспособность его армии. С этим выводом соглашались как сторонники, так и противники Врангеля.

Военный журналист А.А. Валентинов, служивший в это время в отделении связи полевого штаба главнокомандующего, в своих воспоминаниях отмечает, что «в течение крайне незначительного промежутка времени была закончена с огромной энергией и настойчивостью бесконечно трудная работа по приведению армии в боеспособное состояние. Разрозненные, потерявшие после Новороссийска и «сердце», и веру толпы солдат, казаков, а нередко и офицеров, были вновь сведены в определенные войсковые соединения, спаянные между собой и общей дисциплиной, и доверием к командному составу. Разгул, хулиганства и бесчинства, наблюдавшиеся в первые дни по прибытии армии в Крым, были пресечены. И были пресечены, несомненно, тем подъемом, который сумел создать своими выступлениями и приказами генерал Врангель, а также теми элементарными мероприятиями по оздоровлению армии, которые стали проводиться решительно в жизнь… Справедливость требует отметить, что стихийная разнузданность, царившая в тылу в начале весны, к концу ее была сведена почти на нет»[36].

«Армия снова воспаряла духом, явилась вера в победу, – вспоминал штаб-ротмистр эскадрона Лейб-гвардии Драгунского полка Д.Л. де Витт. – Армия возрождается в перерожденном виде – утрачивая прежний дух добровольчества и партизанщины, неотъемлемых спутников ее несчастий. Полки принимают вид прежних регулярных частей»[37].

Высоко оценивал проведенную Врангелем реорганизацию Русской армии и его непосредственный противник, командовавший осенью 1920 году Южным фронтом Красной армии, М.В. Фрунзе. «Сделавшись главнокомандующим белой армии и главой правительства, барон Врангель, начиная с апреля, развертывает в Крыму колоссальнейшую работу, – писал Фрунзе в ноябре 1921 г., спустя год после взятия РККА Крыма. – …В результате… Врангелю удается превратить разложившиеся, деморализованные, утратившие боеспособность банды в крепко сколоченные, хорошо снабженные и руководимые опытным комсоставом войсковые части. К началу июня 1920 года эта реформаторская деятельность заканчивается, и в распоряжении Врангеля оказывается внушительная боевая сила, приблизительно в 30 000 чистых штыков и сабель. С этой армией в начале июня он и переходит от обороны к наступлению…Во всех операциях полугодичной борьбы Врангель как командующий в большинстве случаев проявил и выдающуюся энергию, и понимание обстановки. Что касается подчиненных ему войск, то и о них приходится дать безусловно положительный отзыв»[38].

«Ядром для образования армии Врангеля послужили наиболее крепкие, уцелевшие кадры бывшей Добровольческой армии Деникина, в большинстве своем состоявшие из… офицеров, прошедших через школу империалистической и Гражданской войны, и из остатков наиболее стойких частей донцев и кубанцев, сплотившихся вокруг своих станичников-офицеров, – характеризовал Русскую армию в Крыму красный военный специалист, бывший генерал-майор императорской российской армии В.А. Ольдерог-ге, командовавший в 1919 году Восточным фронтом красных. – Лучшими и наиболее стойкими частями пехоты в качественном отношении являлись части 1-го корпуса, входившего в состав 1-й армии генерала Кутепова и состоявшего из Дроздовской, Марковской и Корниловской дивизий, стяжавших себе прочную репутацию и известность еще со времени Добровольческой армии Деникина. Полки этих дивизий, немногочисленные по боевому составу (от 100 до 1000 штыков в каждом), но с сильным кадровым офицерским составом, отличались стойкостью, дисциплинированностью и большой подвижностью и были ударными частями во всех крупных операциях; остальная пехота – хотя и более низкого качества, но благодаря опытному и многочисленному командному составу – была в твердых руках и мало отличалась от частей старой «царской» армии…Все эти особенности и свойства армии Врангеля делали ее чрезвычайно подвижной, легко управляемой и гибкой,